Ощущая первые спазмы пробравшегося под кожу удовольствия, я сжала пальчики на ногах и разомкнула губы в беззвучном крике. Тут-то Адам и не выдержал, жестко вбиваясь в мое лоно, отчего раздался звук скрипа ножки кресла.
— Давай, детка, — прорычал мужчина, насаживая меня на свой член в бешеном темпе.
Вскрикнув от пронзившего мое тело сладострастия, я вцепилась ногтями в плечи мужчины, раздирая их до красных царапин, и приготовилась к сумасшедшей кульминации.
— Адам Русланович, к вам посетители, — неожиданно прозвучал голос Николая в динамике селектора, вынуждая нас шарахнуться в испуге друг от друга.
— Твою ж…, — ругнулся Адам, пытаясь засунуть вздыбленный член обратно в трусы и натянуть на жесткую выпуклость тесные штаны. — Кто? — Рыкнул он, нажимая на кнопку внутренней связи.
— К вам пришли Василина Сергеевна и ваша дочь.
— Скажи, пусть подождут минутку.
— Хорошо.
Пока мужчина разговаривал со своим помощником, я нервно приводила в порядок свой гардероб, пытаясь успокоить молящее об удовлетворении тело.
— Боже, мы выглядим так, что и дураку будет понятно, чем мы здесь только что занимались, — запричитала я, прижимая ладони к горящим от смущения щекам.
— Если я встану, вот тогда всем все будет понятно. И ведь не спрячешь его, — указал Адам рукой на свой казус в области паха.
— А сколько тебе надо времени, чтобы он, ну… упал?
— Столько, что они успеют съездить домой и вернуться обратно.
— Блин, и что делать?
— Молиться, что меня не попросят встать. Может, к тому времени отпустит. За мать я еще не переживаю, она не будет зацикливать на этом внимание, а вот с любопытством Вики может быть проблема.
Если ребенок заострит на этом внимание, я сгорю со стыда на том же месте, где и стою.
— Сможешь тихо повернуть ключ?
Кивнув, я подошла к двери и отомкнула замок как можно бесшумнее.
— Теперь садись в соседнее кресло и изучай какие-нибудь документы.
— Хорошо.
Я быстро выполнила его просьбу и взяла в руки первые попавшиеся бумаги, лихорадочно поправляя спутанные волосы. Адам вновь потянулся к селектору и, нажав пальцем на кнопку, бесстрастным голосом произнес:
— Позови их.
— Хорошо. Он ждет вас, — прозвучало на заднем фоне.
Спустя секунду дверь распахнулась, впуская внутрь неожиданных посетителей.
— Добрый день. Не помешали? — Приветливо улыбнулась женщина, отпуская руку внучки, которая уже рвалась к отцу.
— Папочка! — Побежала она в сторону напрягшегося мужчины, бросающего мне панический взгляд.
Она же залезет сейчас к нему на колени!
Действовать нужно быстро и решительно.
— Солнышко, беги ко мне, — распахнула я объятия, заставив девочку изменить направление в мою сторону.
Посадив Вику на колени, я поправила ее взлохмаченный хвостик, пытаясь успокоить бешено стучащий пульс сердца. Тем временем Василиса Сергеевна подошла к сыну, которому пришлось встать и сконфуженно обнять маму, корпусом отодвигаясь от нее как можно дальше. Она с недоумением отстранилась от Адама, изучающе вглядываясь в черты его лица, а затем неожиданно перевела взгляд вниз и снова вверх. Едва сдерживая улыбку, женщина смущенно прочистила горло и отошла немного назад, позволяя сыну рухнуть обратно в кресло.
— Извини, дорогой. Не знала, что у вас тут важный разговор. Мы можем прийти в другой раз.
— Нет, ты что. Мы продолжим разговор в другой раз, — бросил он взгляд в мою сторону.
От комментария Адама мои щеки стыдливо вспыхнули. Может мне стоит покинуть кабинет и оставить его наедине с семьей? После этой мысли в моей голове вновь назрел больной вопрос: кем же я прихожусь ему? Надеюсь, со временем Адам ответит мне на этот вопрос.
— Мили, я хочу сок и шоколадку. Пошли в магазин?
Я посмотрела на мужчину, ожидая позволения. Он коротко кивнул мне, указывая матери на соседнее кресло. Как раз они поговорят за то время, что мы потратим на поход в магазин.
Спустившись вниз, я взяла Вику за руку, и, болтая с ней о всяких пустяках, пошла в сторону ближайшего магазина. Потеряв бдительность, я упустила тот момент, когда из припаркованного у обочины автомобиля выскочило двое мужчин. Один из них вырвал у меня девочку и, зажав ей рот, потащил в сторону обшарпанной автомашины. Я рванула за ним, чтобы спасти ребенка, как в мой затылок прилетел оглушающий удар тяжелым предметом, Последнее, что я увидела, прежде чем потерять сознание — полные ужаса и слез глаза моей дочери.
24 глава
Застонав от раскалывающей голову резкой боли, я с трудом разлепила горящие жаром глаза и дезориентировано оглядела пропахшее старьем помещение. Судя по отваливающейся на стенах штукатурке и полному отсутствию мебели, нас привезли в какое-то заброшенное здание. Узкое окно было заколочено досками, поэтому я не могла точнее определить наше местоположение. Мы вполне могли находиться далеко за пределами города в какой-то глуши.
Мы!
Где моя дочь?!
Подорвавшись на ноги и не обращая внимания на вспыхнувшую в лодыжке острую боль, я побежала к запертой двери и со всех имеющихся у меня сил забарабанила по крепкому дереву.
— Вика! Вика! — Истерично закричала я, пытаясь привлечь к себе внимание.
Мне необходимо увидеть ребенка живым и невредимым, иначе я сойду с ума от безумия в этих стенах. Почти сразу с той стороны послышались грузные шаги. Отойдя от двери, я приготовилась к возможной борьбе, но, если мыслить объективно, против мужчины у меня почти нет шансов. Нет, не хочу думать объективно, ради спасения своей дочери я сделаю все зависящее от меня. Щелкнул дверной замок, впуская в комнату взрослого мужчину худощавого телосложения с залысиной на голове и до дрожи пугающим лицом. Окинув мое тело похотливым взглядом, он подбросил вверх биту, которую я не заметила раньше, и крикнул кому-то.
— Наша птичка очнулась.
Если дочь здесь, она должна услышать меня и отозваться. Я не стала ждать, пока закроют дверь, набирая в легкие как можно больше воздуха и громко выкрикивая:
— Вика!
— МАМА! — Раздался в ответ истошный детский вопль.
Живая. И напуганная.
Закричав, словно безумная, я набросилась на мужчину, пытаясь вырвать из его рук биту. Спустя несколько секунд борьбы под*нок, рассвирепев, схватил меня за горло и отшвырнул к стене, предварительно ударив кулаком по лицу.
— Что у вас тут происходит? — На шум борьбы прибежал еще один мужчина грузного телосложения. — Нахр*на ты ей лицо разбил, придурок?
— Эта тв*рь мне лицо расцарапала.
