– Все. Привал, – не выдержал Габриэль, остановился и сел, снимая рюкзак.
Принцесса, казалось, только и ждала команды. Она бухнулась в двух шагах от мэйта, раскинув руки и тяжело дыша. Лишь двужильный шэн-лин не воспользовался великодушным предложением отдохнуть, сверкая зелеными глазами во мраке.
– Костер разводить будем? – спросил он, озираясь по сторонам.
– Будем, – ответил Габриэль, втыкая угасающий меч в землю.
Лэй исчез во мраке. Элизабет поднялась и, расстелив плащ, села у дерева, рядом с мэйтом.
– Спасибо, – вдруг сказала принцесса.
– За что?
– За привал. Еще бы немного, и я просто упала бы без сил.
– Что это за лес?
– Хм, лес возле Бордривера. Это все, что я знаю.
Конечно, как он мог забыть, задумался Габриэль, в очередной раз напомнив себе, где находится. В Грэйтлэнде много лесов, и не каждый из них имеет имя.
– В Бэй-Цэнге что-то происходит, – сказал мэйт.
– Что? – устало спросила Элизабет.
– Я и сам толком не знаю. Помнишь чародея в таверне?.. Он не хотел, чтобы я туда шел.
– И это все?
– Нет. Лэй тоже не особо хочет вернуться в леса Бэй-Цэнга.
– Не помню, чтобы он об этом говорил.
– Он и не говорил. Я это почувствовал, когда сообщил ему, куда нам нужно. Во всяком случае, он точно не был рад возможности вернуться на родину.
– Если хочешь меня отговорить, то ничего не выйдет. Ты волен уйти хоть сейчас. А я продолжу путь.
– Да я не об этом, – оскорбился мэйт. – Но ты сама подумай, с чего бы шэн-лину опасаться собственных лесов?
– Может, он там кого-нибудь убил или что-нибудь украл, – предположила принцесса.
– Может быть, – тихо повторил мэйт, всерьез не рассматривая ее предположение. – И вообще, мне он не нравится.
– Спасти шэн-лина было твоей идеей, – справедливо напомнила принцесса и зевнула. – А почему он тебе не нравится?
– Он как-то странно на тебя смотрит.
– Ревнуешь? – усмехнулась Элизабет.
Габриэль промолчал. И подумал, что лучше бы дело было в ревности. Но, увы, дело было в чем-то другом.
Под рукой заворочался гарг, и мэйт развязал рюкзак, выпуская зверюшку.
Изгой боязливо выбрался, остановился, принюхиваясь. Спустя несколько мьюн забрался на ветку и застыл там, внимательно высматривая что-то в темноте. Из-за серо-зеленой чешуи его было не разглядеть в кружевах листвы.
Некоторое время сидели молча, слушая тихие звуки ночного леса. Мэйту безумно хотелось есть, но еще больше – спать. Он держался из последних сил, не желая провалиться в сон в присутствии бодрствующей принцессы. Габриэль представлял ее ухмылку, ее смеющиеся глаза, и это заставляло его открывать свои. Хотя с каждой мьюной, проведенной здесь, в относительной тишине и долгожданном покое под огромным дубом, бороться с надвигающимся сном было все труднее. Дрема, как море, накатывала на него волна за волной. Ему вновь вспомнился родной Янтарный остров. Шелест пенящихся волн, запах пихтовых лесов и…
– Может, он сбежал? – поинтересовалась принцесса, выдергивая мэйта из нежных объятий сна.
– Не думаю, – сквозь зевоту ответил Габриэль, понимая опасения принцессы.
Лэй действительно подозрительно долго не появлялся. И мэйт поймал себя на мысли, что даже обрадовался его отсутствию. Конечно, им был необходим проводник, чтобы не заблудиться в лесах Бэй-Цэнга. Бесспорно, шэн-лин – лучший из возможных претендентов на указанную роль. Но он так смотрел на Элизабет… На… его Эли. Жаль, что она не разделяла подозрения.
Ветвь над головой принцессы глубоко, до треска, качнулась. Гарг, хлопнув крыльями, метнулся к земле. И буквально врылся в нее, клацая челюстями. Жертва Изгоя взвизгнула и тут же замолкла. Неся в зубах серую мышь, гарг гордо прошлепал рядом с Эли. После чего улегся между принцессой и мэйтом. Чихнул, стирая лапой с мордочки землю. И, облизнувшись, впился зубами в серую тушку.
– Ну хоть кто-то сегодня останется сыт, – улыбнулся Габриэль.
В этот момент Изгой внезапно замер, настороженно всматриваясь в темноту. Что-то заставило гарга оторваться от трапезы. Что-то там, в густом мраке леса… Мэйт, напрягая глаза и гоняя лесные запахи, тоже уставился во мрак. Но не почуял ничего подозрительного: уже привычные запахи и шорохи в ночи. Как бы старательно с ним ни занимались сциники по одорологии, нюх дикого гарга был нюхом дикого гарга.
К счастью, несколькими мьюнами позже из темноты выбрел не наемник старсана Сэта или неведомый зверь, а знакомый шэн-лин. Ступая почти бесшумно, держа охапку хвороста. Лэй с удивлением уставился на гарга, а гарг – на него. Какое-то время они смотрели друг на друга своими кошачьими зелеными глазами. Изгой настороженно изучал новое двуногое чудище в мешковатой одежде, а Лэй… Мэйт не понимал, почему шэн-лин так пялится на зверька. Лэй то ли никогда прежде не видел гаргов, то ли просто решил поиграть с ним в гляделки, то ли… хотел его сожрать.
Шэн-лин положил хворост и высыпал Габриэлю на ладонь горсть грибов.
– Не густо, – огорчился мэйт.
– Зажарим гарга? – радостно предложил шэн-лин, предвкушая сытную трапезу.
– Никого мы есть не будет, – предупредила Эли, двигаясь ближе к Изгою.
– Что там? – Грибы. Ну и прекрасно.
Лэй сложил хворост домиком и принялся разводить костер. Посыпались искры, заструился первый дымок. Рыжие язычки пламени полезли из-под серых потрескивающих хворостин. Белое пламя на лезвии меча почти истаяло, и теперь лишь костер освещал место стоянки.
Габриэль облегченно вздохнул. Стало уютно, как в детстве, когда они с Барталдом… Мэйт сорвал длинную ветку толщиной в палец и, разломав ее на части, начал насаживать грибы.
– Вот, держи. – Он подал потяжелевшую ветвь принцессе, а сам принялся вновь нанизывать грибы.
Эли подвинулась ближе к костру. И встретилась взглядом с шэн-лином, почему-то совершенно забыв про грибы.
– Почему ты на меня так смотришь? – спросила принцесса.
«Милостивые боги!» – мысленно воскликнул Габриэль. Она наконец-то заметила странный взгляд зеленых глаз.
– Стоит ли мне напоминать, что я говорил, – сказал Мэйт, перебрасывая взор от шэн-лина к принцессе. – А ты мне не верила.
Лэй молчал, сверкая глазами. Наконец вымолвил:
– Мне кажется…
– Я кажусь тебе знакомой?! – оживилась принцесса, тряхнув ветвью. – Ведь так? Так?
Сказано это было с таким восторгом, с каким голодный шэн-лин предлагал зажарить гарга. Мэйт не понимал ее радости. Он вообще ничего не понимал. Мэйсе! Как Лэй мог видеть Элизабет?.. И почему последнее ее так возбудило и осчастливило?..
