Те, с опорой на две сверкающие башни, отбивались, били по реке и катерам, пытались прикрыть проход своих. С верхушек трехэтажных башен, из верхних окон летели молнии, какие-то зеленые шары, лопающиеся с брызгами и треском. Зеленые капли, попадающие на солдат Альянса, прожигали броню и оружие, заставляли падать и кататься с воплями тех, кто не заметил вовремя, не принял мер.
— Поможем! — крикнул Жигулио, вырываясь вперед.
Тимур не стал отвечать, он и так бежал следом, удерживая взглядом Алтая и его бойцов. За спиной с треском и грохотом выдвигалась стена, лезли корни, и только тут Тимур сообразил, что за ней можно укрывать раненых, в мертвой зоне. Рядом рвануло, полетели комья земли и травы, и тут же с небес рухнул пылающий метеорит, снося станковый гранатомет, установленный на берегу.
Тимур развел руками, формируя молнию и ударяя ей в сторону реки.
Вспышка, заряд ушел в сторону, притянулся к ловушке и исчез. Вода в реке вздыбилась и бессильно разбилась о стенку силового поля, окружавшего катера. Солдаты с щитами прикрывали магов, пятились боком по дороге, стремясь добраться до моста. Строчили пулеметы, щиты, несомненно, зачарованные, пока еще держались, но солдаты падали, и в открывшиеся бреши сразу летели новые пули и снаряды, бойцы гарнизона Ожерелья падали один за другим.
— За что нам такое везение? — пробормотал Тимур, кидая файерболы с рук в такт движениям.
Маленькие шары огня били в пехоту Альянса, те уклонялись, принимали на броню, били в ответ, и не только по Тимуру, обстреливали всех, подавляли огнем. Жигулио, почти полностью превратившийся в металл, сам кидался навстречу выстрелам, раскалился так, что дышал жаром на десяток шагов вокруг. Тимура пока что выстрелы обходили стороной, успевал уклоняться, маневрировать, сзади прикрывали магией и атаками с воздуха.
Алтай и его семерка в момент сократили дистанцию, врубились в ряды пехоты, те бестрепетно встретили атаку, достали какие-то свои мечи, принимали удары на стволы и стреляли в ответ. За несколько секунд погибли трое солдат Империи, затем еще двое, и оставшиеся двое были ранены. Алтай рубил, пластал секирой, снося пехотинцев Альянса, как будто те были сделаны из картона. Секира в его руках пробивала защиту, проходила сквозь силовые поля, вскрывала бронежилеты, как консервный нож банку. Да, солдаты Алтая погибли, но и сам Алтай убил дюжину солдат Альянса, открывая себе путь дальше, к речному берегу и катерам, попутно стягивая на себя внимание и силы, ослабляя атаки Альянса в других направлениях.
Воспользовавшись заминкой, Жигулио добежал до пехоты Альянса, ворвался, и пошел пластать раскаленными руками — лезвиями, не обращая внимания, что два выстрела пробили его насквозь, сражаясь несокрушимой статуей металла. Охрана моста и гарнизон, отступавший по дороге, приободрились, ускорили шаг и тоже выделили атакующий отряд, помчавшийся к берегу. Огонь из башен усилился, толстые, жирные струи подбили три беспилотника, ударили по воде, застилая ее дымом и копотью. Чад несло прямо на катера, вспыхнуло силовое поле, отрезая дым и огонь, продолжавший бежать прямо по воде. В радужную пленку поля тут же врезались еще молнии, с небес рухнула пятиметровая птица, и тут же получила слитный залп в ответ, рухнула горящим комом в воду.
— Получай! — Тимур оказался уже впритык к пехотинцам, ударил секущим ледяным градом.
Режущие осколки хлестанули по десятку Альянса, безвредно, брони и шлемы выдержали удар. Тимур, как учили, тут же ушел в сторону, упал, пропуская ответный залп над собой, покатился к берегу. Конечно, было ошибкой вот так сближаться, входить в клинч, но и Алтаю надо было помочь! Замысел его Тимур уже понял, навязать ближний бой, и дать магам передышку, возможность уйти за мост.
Трое пехотинцев уже целились в Тимура, с катера наводили пулемет, и Тимур ударил, не жалея сил, пытаясь подкрепить волевой выброс магии жестами и словами.
— Секущий вихрь! — проорал он, вкладывая страх и ярость, сплетая лед и воздух.
Не просто секущий град изо льда, но еще и усиленный ураганными ударами ветра, могучее оружие… в руках и с посохом мага. В исполнении Тимура получился выброс, вспышка, разбросавшая пехотинцев, ударившая в борт катера, и в результате очередь из пулемета ушла выше, куда-то в сторону леса. С яростным криком сбоку вынырнул Алтай, снова пошел пластать секирой, легко удерживая ее правой рукой, в левой он уже держал автомат, строчил из него, обстреливал всех подряд, не прицельно, просто на подавление.
— Держись! — из-за спины Тимура вынырнул Жигулио.
Силовая пленка над катерами вспыхнула, Тимур вскочил на ноги, снова ударил, в этот раз, хлыстом воды, перерубая пехотинца. Того отбросило, шлем и броня выдержали удар, оружие нет. Тимур машинально ухватил лучемет, но чуда не произошло и оружие не слушалось, и тут в спину ударило, бросило на землю. Тимур покатился, бросив лучемет, прямо к берегу, видя обрывками, что на помощь уже бегут, торопятся, кричат что-то и маги и солдаты.
— Прикрывай! — рука Алтая отшвырнула его от воды, тут же раздался частый лязг, пули били в секиру.
С хеканьем Алтай перепрыгнул пять метров воды, пробил телом силовой барьер, тут же секира срубила пулемет и пулеметчика, обратным движением древко врезалось в грудь, офицеру Альянса, швыряя его за борт. Алтай успел выхватить плазмопистолет из рук офицера, моментально изрешетил катер и прыгнул на следующий. Тимур отползал от воды, силясь встать и колдануть что-нибудь одновременно.
Крики, взрывы, уханье и треск внезапно приблизились, прыгнули в уши, оглушая, и Тимур увидел, что вода в реке кипит. Из башен извергались серые лучи, прямо в воду, и пар с дымом, бульканье вставали над рекой. Видно было, как всплывает сваренная рыба, решетки в проемах моста поднимались, как будто пропуская кого-то. И тут же, не успел Тимур обрадоваться перелому в сражении, над рекой пронесся огромный ядовито-черный шар. Врезался в основание одной из башен, и то начало таять, исчезать на глазах.
— Держите стену! — донесся до Тимура отчаянный визгливый крик. — Не дайте завалиться на мост!
Какой еще мост, она же упадет в сторону реки, подумал тупо Тимур. Руки его, отдельно от мозга, обстреливали файерболами пехотинцев и катера, без особого ущерба, правда, просто огонь на подавление. Сам Тимур по-прежнему пятился от берега, споткнулся о чей-то труп, упал и очень удачно, очередь прошла мимо, скосив двух копейщиков, пробив их насквозь.
Оставляя дымные следы, промчались ракеты, ударили в верхнюю часть башни, доламывая ее, и все же роняя, с грохотом и треском, грудами камня заваливая выход на мост. Не успел Тимур подумать, что мост еще проходим для пехоты, как сверху возник озверелый боец Альянса, ударил штыком. Тимур перекатился в сторону, Жигулио снес голову пехотинцу, броня и шлем не помогли тому. Тимур отшатнулся, Норман по-прежнему был раскален, и тут же с одного из катеров ударила очередь плазмы.
— Назад! — крикнул Жигулио, закрывая собой Тимура, принимая плазму на грудь. — Не подходи!
— Эй, это не чересчур? — крикнул Тимур, отпрыгивая.
