Солт рассказал, как им пришлось повозиться на месте обнаружения десять тридцать: машину они оставили загодя, подальше, до дома дошли пешком, осмотрели местность, замели следы обычными ветками, упаковали труп неудачливой «куклы» в пластиковый мешок и потащили его в фургон, заметая за собой следы сапог.
Из-за местности у них много времени ушло на поиски неприметной для фургона стоянки и возвращение с места гибели десять двадцать восемь с мёртвым грузом. Солт пожаловался мне на то, каким тяжёлым был потерянный боец и как он мерзко вонял, когда они его нашли. Закинув тело в машину, они отправились навстречу мне, чтобы помочь схватить беглецов. Передвижение на самом фургоне по лесу не представлялось возможным. Здесь не было широких троп. Деревья росли кучно, мешая держать визуальный контакт с целью.
Получив сообщение о потери десять тридцать и его спутницы, парни развернули обратно: Солт побежал вперёд, будучи меньше и быстрее своего напарника, которого он, как и меня, подобрал потом у обочины трассы, пролегавшей через лес.
Мы приехали в Якиму. Координаты маячка замерли на месте и не менялись, давая шанс исправиться. Найдя место, откуда исходил сигнал (непримечательное кафе), я связался с Аризоной. Нам запретили приближаться к беглецам средь бела дня, потребовав минимизировать количество случайных свидетелей их поимки.
Я вышел из машины, чтобы осмотреться и, возможно, найти цель, а парни уехали. Они припарковали фургон на окраине городка. Солт остался следить за машиной и перемещать её с места на место время от времени. А Лейк, отправился в мою сторону, разведывая местность по дороге.
Я же обошел здание, откуда шёл сигнал прикреплённого мной маячка: у кафе имелся чёрный выход в небольшой проулок. Ко мне присоединился Лейк, и мы взяли одноэтажную постройку под наблюдение, ожидая, когда наши беглецы покинут её. Но время шло, посетители приходили и уходили, а десять тридцать и его спутницы нигде не было видно. Ни в зале, где столики обслуживала бойкая пожилая женщина, ни у выходов. А маячок упорно указывал на это место, не смещаясь ни на миллиметр по карте.
- Может, они выкинули в мусорный бак свою одежду, разжившись новой? - предположил Солт, сменив меня на посту за чёрным выходом.
- Может быть. Хочешь, проверь, - сказал, зная, что тот не подойдёт близко к вонючему металлическому контейнеру.
Я вернулся в фургон, разминувшись по дороге с Лейком, идущим помогать Солту, тот один гарантированно не справиться. Слишком невнимательный.
Взяв себе паёк, перекусил. Налил горячего чая и поднёс к губам, чтобы отпить.
«Бля!» - щёлкнуло в правом ухе. Я дёрнулся, облив ногу кипятком.
- Солт, Лейк? - позвал я товарищей.
«Да, извини за мой французский. Но в контейнере кроме гнилых остатков пиши никакой одежды нет», - сообщил Солт.
- Ты всё-таки полез туда, - мрачно произнёс я и отхлебнул чая.
«Хотел убедиться, что мы не зря здесь торчим, - оправдывался тот. - Только мне бы руки помыть, - добавил он. - Я вляпался во что-то, и это точно не соус бешамель. Видать, не такую уж вкусную еду они тут подают, раз людей выворачивает на месте».
- Минуту потерпи, я хоть чай допью.
«Хорошо-хорошо. Но это... фу, буэ...» - последние звуки походили на неудачно запиканный мат.
«Солт? Ты со слабым желудком полез в мусорку?» - услышал я голос Лейка.
«Да всё нормально», - тяжело дыша, откликнулся первый. - «Для дела же».
Я выпил залпом не успевший остыть чай. Нёбо и язык обожгло, но секунду спустя всё вернулось в норму. Радостно, что с такой работой ни гастритом, ни язвой обзавестись не выйдет — всё заживёт мгновенно, стоит только сконцентрироваться на пострадавшем месте.
***
- Ты почему здесь? - окликнул вопросом приближающегося Солта.
- Ты сказал «подожди минуту». Минута прошла. А мне очень надо, - он поднял руки, пытаясь что-то показать, но тусклый свет фонаря был не на его стороне.
- Убери. И как ты дожил до своих лет с таким отношением к приказам и заданиям?
- Так за мной брат присматривает, - намекая на Лейка, ответил он, держа свои руки подальше от себя.
- Ты же понимаешь, что он тебе не брат?
- Как?.. - Солт задумался, остановившись передо мной. - Даже не боевой?
- Если только так, - согласился с ним, внимательно следя за его вонючими руками. - Я пошёл, как отмоешься, выходи на связь. Твоя любовь к чистоте — не повод отлынивать от смены.
- Да-да, начальник. Обожаю с тобой ездить на задания! - кинул он мне в спину, не задумываясь о возможных случайных наблюдателях.
На подходе к кафе меня встретил Лейк.
- Я слышал выстрел.
- Выстрел? Не хлопок?
- Я сказал выстрел, - жёстко повторил тот. - По полицейской волне прошёл вызов о вооружённом нападении по этому адресу.
- Только этого не хватало, - процедил сквозь зубы, первым делом подумав, что это устроил десять тридцать. - Кто-то уже выходил из здания?
- Я никого не видел.
- Я схожу, проверю чёрный ход. На глаза полицейским не попадись. И узнай у оператора, что они узнали о владельцах этой забегаловки.
Итоги вечера: беглецов мы не увидели, полиция забрала из кафе какого-то наркомана, принося соболезнования пожилой паре, что тем не повезло с сыном. Я приказал Лейку с Солтом сменить место стоянки и сидеть в фургоне. Сам же проследил за стариками, сверяя полученный от оператора адрес их жительства с тем, на который они ушли.
Небольшой дом в два этажа. Рядом со входом я уловил слабый запах гари. Старики возились на первом этаже. Я обошёл дом. Заметив движение в окне второго этажа, забрался на растущее во дворе дерево.
Сквозь тюль заметил потерянную парочку. Так и знал, они всё это время проторчали в кафе, а под шумок укрылись в доме его владельцев. Они стояли очень близко друг к другу и обсуждали дальнейшие планы. То, что я прочитал по их губам, заставило задуматься. Я спрыгнул с ветки и ушёл, пока меня не заметили.
Отчитавшись о потери цели, мы с парнями поехали на базу.
19 Планы на будущее
САЛЛИ
Звук воды стих. Шторка поехала в бок, открывая моему взору мокрого мужчину. Капельки вычерчивали затейливые дорожки, стремясь проложить путь по красивому торсу к талии и ниже, теряясь в лобковых волосах и привлекая внимание к мужскому достоинству.
- Помочь вытереться? - спросила, показывая на полотенце в своих руках, и не сдержала улыбки, потому что лицо Бруно надо было видеть: удивление, подозрение, смущение и даже испуг мелькнули в его глазах.
