Дебора открыла рот, а у меня в голове пролетели все возможные варианты, которые промелькнули в разуме бедной женщины.
- Ой, простите, вы, наверное, не в курсе, - поспешила разъяснить. - Так вышло, что я похитила... вашего сына... из-под носа местных вояк.
- Похитила? - шокировано выдохнула Дебора, хватаясь за сердце.
- Да. Целиком. Ну там.. не только руку и сердце... вроде как... Не люблю играть по мелочам, - нервно хохотнула, понимая, что сама себя загнала в эту глупую ситуацию, и с каждым словом всё только усугубляла.
Так я его родителям никогда не понравлюсь... А надо?.. Голова затрещала. В ней и так было предостаточно вопросов без ответов, а тут еще новые добавлялись.
Бруно обнял меня за плечи и притянул к себе, останавливая таким нехитрым способом словесный поток из моего рта. Его поддержка немного успокоила, в то время как я должна была выступать помощником в разговоре с его родителями. Я принялась уговаривать себя не переживать из-за сказанного, но выходило плохо.
- Она так шутит, - очень серьёзно прозвучали слова Бруно, перетягивая взгляды на себя. И больше я не проронила ни слова, говорили только он и его родители.
Я сбилась со счёта, сколько раз Бруно извинился перед стариками, что чего-то не помнит. Но те совсем оттаяли и с жаром вспоминали его прошлое, тыкая то в одно, то в другое фото. Так я много узнала о своём контуженном: он был еще тем бабником, все девчонки в их районе вздыхали по нему. Смешно было слушать, как Бруно отрицал возможность некоторых своих поступков, открыто осуждая самого себя. Так мы прошлись по детским годам, школьным и добрались до армии.
Бруно, то есть Крис сам решил пойти служить. Родители предположили, что его толкнули угрозы мистера Хеклина... Чарльза... отца... Тот часто грозился отправить его в специальный лагерь, где лоботрясам вправляют мозги. А может, что-то другое... или кто-то другой... Этого мы точно не узнаем, как и то, что случилось перед сообщением родителям о пропаже их сына.
Дебора в расстроенных чувствах отчитывала ничего непомнящего Бруно, наседая на своё материнское сердце, которое с самого начало было не на месте, как сын сообщил, что уезжает в Ирак. Несмотря на стихшие военные действие, миром там и не пахло. Но Криса не остановили слова матери, её мольбы и слёзы. А потом он два года слал письма, которые начинались с одной и той же строчки «Ну вот видишь, со мной всё в порядке» и прилагалось фото с улыбающимся Бруно с щетиной, без, а то и с бородой.
Время пролетело незаметно. Мы бы так и дальше сидели, если бы я не захотела есть, а следивший за порядком солдат не сообщил, что гостям пора покинуть территорию.
Проводив родителей Бруно, которые всучили мне альбом, сказав «пусть будет у вас», мы отправились в столовую на поздний ужин, а после легли спать. Без разговоров. Каждому было о чём подумать.
36 Раб и госпожа
Я проснулась первой, что уже было странным. Бруно лежал на спине, его грудь мерно вздымалась. Решив, что спешить некуда, легла под бочок, чтобы еще немного поспать в такой приятной компании, пока день с его ежедневными заботами не набрал силу.
Бруно пошевелился. Я посмотрела на него.
- Не спишь? - выдохнул он, расслабляясь.
- Нет. А ты? - и улыбнулась.
- Я, кажется, да.
- Да?
- Сплю и вижу сон, что рядом со мной чудесная женщина. У меня от такого даже встал, - поведал он чуть хриплым голосом, с блаженной улыбкой на губах.
Я тут же, пользуясь случаем, надумала проверить правдивость его слов. Моя ладонь проскользила по гладкой коже, юркнула под тугую резинку боксеров и обхватила горячий, налитый член.
- Так и знал, что ты это сделаешь, - насмешливо произнёс Бруно.
- И часто тебе такие сны сняться? - игриво поинтересовалась, не убирая руку с мужского достоинства.
- Дайка вспомнить. - На лице читался сложный мыслительный процесс, словно вот-вот выдаст нечто невероятное, выудив из закоулков своей памяти. Но расслабившись, Бруно меня огорчил: - Нет, такое впервые за дни, что я помню. Поэтому будем считать, что ты во всём виновата.
- Что? Почему это я? - Убрала руку, чтобы он прочувствовал всё мою обиду за несправедливое обвинение.
- А кто? - с напором спросил Бруно, жёстко схватив моё запястье и водрузив ладонь на вздыбленный член. - Меня не только изучают в научном отделе, но и делятся информацией, которая, я хочу заметить, заставила задуматься о твоей роли во всём случившемся.
- Да не буду я больше угонять машины, тем более грузовики с непонятными мужиками в них.
Бруно угрожающе покосился, словно предупреждая «смотри у меня!».
- Но что они тебе там такое наговорили? Мне тоже интересно, что с тобой в «Фалькорп» сделали. На что ты еще способен, - томно прошептала, сжав дрогнувший в руке член.
- Во-первых, они используют сложную систему кодировки. Корпорация нашла способ заставить человеческий мозг осознанно контролировать процессы организма, как отдельные какие-то моменты, так и всё целиком.
Я молчала, затаив дыхание, опасаясь потерять нить повествования и упустить смысл.
- Такое, по словам одного из «умников», могут вытворять йоги и некоторые из секретных агентов, достигая путём долгих изнурительных тренировок. Самого себя перестроить — долго и сложно, чем по методике «Фалькорп», которую пытаются здесь воссоздать на основе полученных данных.
- Военные будут создавать своих универсальных солдат? - ужаснулась я, бросив подопавший от таких разговоров член, и приподнялась на локтях, заглядывая в лицо Бруно.
- Говорят, что не будут повторять за «Фалькорп», просто хотят, чтобы их солдаты не умирали зазря.
- О, ну конечно. Не развязывайте войн, тогда люди и не будут умирать зазря! - всплеснула я рукой. - Знаешь, что раздражает больше всего? - спросила и тут же ответила: - Что есть группа людей, которые считают себя выше, умнее и достойнее всех живущих. Как что-то не по их вкусу, то сразу начинают бросаться угрозами, ставить ультиматумы, трясти вооружением страны и тем количеством людей, которое они могут бросить в бой. Чтобы послушные муравьишки отстаивали их раздутое самомнение. Скажешь, что это всё ради блага народа, страны. А хер тебе! Всё ради собственной выгоды и наживы! Зажравшиеся люди, управляющие массами бояться только одного — стать одним из этой массы, поэтому сидят на вершине мира и пытаются подстелить солому: десять вил по всему миру, бизнес, зарегистрированный на жену, детей и даже собачку...
- Вот ты завелась, - со смехом остановил Бруно, обхватив меня за плечи и повалив рядом с собой. - Давай, может не будем углубляться в эту тему, - предложил он и добавил волнующим голосом, окончательно погасив мой вспыхнувший негатив: - Но ты любишь, когда глубоко.