— Тогда, сделай это варвар! — закричал на него Акрам.
— Не здесь. Нам нужно выйти наружу. Эти стены препятствуют мне, — сказал принц Хайрата, а затем добавил, глядя на замешательство, мелькнувшее в глазах мужа своей сестры: — Пещера теперь чиста. Я убил ее стража, как он убил ваших людей.
— Не подумай, варвар, что мы боимся! — резко произнес Акрам.
— Тогда идите за мной! — велел Шаккар и ринулся назад, полный намерения вернуться к реке.
Наима опоздала. Когда она открыла дверь, полная намерения спуститься в темноту подземелья, то услышала крики и поняла, что началось. Женщина огляделась, пытаясь найти убежище, где смогла бы дождаться исхода превращения, после чего отправилась бы вниз и взять амулет и скоро нашла выход. Одна из темниц пустовала, и старая ведьма нырнула в спасительную темноту, принявшись колдовать. Силы у нее было мало, но сейчас она пыталась скрыть себя от глаз Сарнай или того, кем станет воительница, как раньше скрывала саму рыжеволосую хозяйку от посторонних глаз во время ее похождений с любовником.
Затаившись, она стала ждать.
Сарнай ощутила происходящую в ней перемену почти сразу после ухода ведьмы. И первое, что сделала она — это отыскала среди амулетов тот, что принадлежал Наиме и проглотила его.
— Не получишь свободу, предательница! — проговорила женщина.
Амулет оцарапал горло, но воительница заставила себя проглотить его. Злость помогла и желание отомстить за предательство.
«Ты не все продумала, ведьма!» — сказала себе Сарнай, а затем к ней пришла боль.
Стражники, охранявшие темницу, лишь стояли и смотрели, как та, что ещё недавно была прекрасной огненноволосой женщиной, теперь бьется в агонии. Сперва даже было решили, что воительница умирает, но, когда она начала меняться, страх закрался в сердца сильных мужчин. Они не ожидали, что увидят нечто подобное, хотя и привыкли к образу Малаха, змея Давлата, принадлежавшего мудрецу, но, чтобы видеть вот так, как из человек превращается в чудовище!
— Что делать? — спросил один из стражей.
— Нам было велено держать повелительницу здесь! — ответил второй, но Сарнай вырвалась. Прутья решетки не смогли удержать огромную змею, в которую превратилась женщина. Полыхнули ярким светом голубые глаза и змея огромной головой ударилась в двери тесной клетки, и преграда не выдержала, была сметена вместе с охраной.
Сарнай разделалась с мужчинами, оторвав одному голову, второго просто раздавила, навалившись длинным телом. Третьего нагнала уже у выхода из темницы, стремясь к свету, а четвертого разорвало от трения, когда длинное тело, проскальзывая мимо пустующих темниц, придавило несчастного к прутьям и протянуло следом, размазывая в кровавую лепешку.
Но та, что была когда-то воительницей, этого просто не заметила, как не заметила и ту, которая сидела на полу самой крайней из темниц и, прикрыв глаза, колдовала, чтобы быть не замеченной. Лишь когда Сарнай уползла, Наима выбралась из своего убежища и со всех ног, насколько позволяли силы, ринулась к опустевшей клетке бывшей пленницы Давлата.
Она прошла мимо изуродованных тел, даже не поморщившись при виде крови и жутких останков, в клетку ворвалась и сразу же опустилась на колени, вороша солому в поисках амулета.
Нашла все, кроме того, который был ей так необходим.
— Боги! — взревела ведьма, с яростью опуская кулаки на твердый пол, присыпанный сырой вонючей соломой.
Боги не отозвались.
— Она не могла нигде его спрятать, — пробормотала старуха. — Разве что.... — осенило ее. Неужели, Сарнай проглотила амулет?
Во след змее понеслись проклятья и Наима, тяжело встав, зашагала к выходу, понимая, что воительница с севера смогла обхитрить ее, впервые в жизни продемонстрировав смекалку. Но ведьма и не думала опускать руки и отступать теперь, когда ее свобода была так близка.
Ничто сейчас не напоминало о страшном сражении на берегу реки. Медленно текли мутные воды, светило солнце, показавшееся необычайно ярким после темноты пещеры и мужчины, выбравшись наружу, сели на камнях, переглядываясь.
Все трое молчали. Шаккар положил руки на колени и закрыл глаза, пытаясь рассмотреть что- то неподвластное пониманию Акрама и Аббаса. Брат следил за ним, наблюдая, как меняется выражение лица принца Хайрата, как его спокойное лицо омрачается тенью.
— Не вижу! — выдохнул он, спустя некоторое время и открыл глаза.
— Попытайся еще, варвар! — крикнул Акрам, вскакивая с места.
— Возможно, слишком далеко, — Шаккар поднял руку и отер вспотевший от напряжения и жары, лоб.
— Пробуй еще. Если ты можешь увидеть Майрам, ты должен попытаться. С ней твоя сестра и моя жена! — по голосу Акрама было заметно, как он волнуется, пытаясь скрыть за гневом свой страх.
— Я люблю свою Майрам не меньше, чем ты — мою сестру! — сказал Шаккар и снова закрыл глаза.
Время шло. Мужчины застыли в ожидании, глядя на воина, который казался будто окаменевшим. Река тихо журчала, пел песню ветер, играя в листве деревьев, росших у подножия скалы, в глубине которой таилась опасная пещера, унесшая жизни воинов Акрама. Аббас вздыхал, не отрывая взор от лица брата и печаль росла в его сердце.
— Есть! — прохрипел внезапно принц Хайрата и неожиданно дернулся, поднимаясь с камня, но при этом не открывая глаз.
— Нет! — крикнул он. — Нет! — и открыл глаза.
— Что? — метнулся к родственнику Акрам.
— Они в Хайрате! — последовал ответ и следом за ним его стон. — Мы не успеем вернуться туда.
— Мы должны! — бешено заорал Акрам.
Он мало что понимал в происходящем, но знал одно: так просто от своей Тахиры не отступится.
Шаккар молчал и, опустив голову, думал. Он понимал, что им ни за что не успеть пересечь пустыню и вернуться во дворец, но Акрам был прав: он должен сделать все, что может, а значит, оставалось только одно средство, на которое, впрочем, принц не возлагал больших надежд.
— Отойдите! — велел он. — Когда я обращусь, я буду помнить, кто вы, потому не бойтесь и просто полезайте на мою спину.
Аббас был готов увидеть перед собой Малаха, Акрам же едва не лишился дара речи, когда, сбросив с себя одеяние, Шаккар принялся обращаться.
Не стоило мне следовать за Наимой до конца. Это я поняла, когда увидела ее.
Почему-то сразу узнала Сарнай, несмотря на то, что она предстала передо мной в ином облике. Мелькнувшая было мысль о том, что наконец-то воительница стала сама собой, исчезла, едва змея увидев меня, бросилась следом.
Мы столкнулись на пути в темницы. Те самые темницы, в которых я провела достаточно
времени, чтобы прочувствовать на себе всю силу гостеприимства повелителя Давлата. И именно от них я сейчас бежала, пытаясь сориентироваться, где можно спрятаться от Сарнай.
