Ибо как еще можно было назвать всю эту историю с изменением статуса и Благой Тишью? Бегством от себя и борьбой? Да, но по факту все та же трусость, только пафосная.
— Или ты хотел, чтобы я ответил на ее вызов на дружеский поединок? - спросил Бран.
Энта сплюнула и удалилась, а Гатар переменился в лице. То ли переживал, что все чуть не случилось, то ли наоборот, расстроился, что не случилось и не знал, как сказать об этом. А может вовсе хотел снова бухнуться в колени и повесить пояс на шею. Неприличным и недостойным считалось просить об ученичестве больше одного раза, но Гатар явно уже дошел до предела.
— Пойдем, - сказал ему Бран, - пир вот-вот начнется.
Глава 29
Пиром это, пожалуй, являлось только по меркам орков. Масса мяса, приготовленного разными способами, жир, кости, мозг из которых выбивали прямо о столы, гогот, шутки, крики, шлепки по спинам. Хмельная арака кувшинами и здравицы в честь "Великого Воина Гатара". Уровнями он, конечно, всех в племени превзошел, да и воинские умения освоил - хотя тут у орков, конечно, было где разгуляться. Набеги на соседние племена, поединки друг с другом, стычки с кентаврами, походы к эльфам, а то и к Срединному морю. Там орки или на месте быстро мастерили плоские лодки по старинному рецепту, или несли их на себе через степь, благо лодки были легкие, а орки сильные.
Прыгнули, ударили в весла, помчались в набег на соседние острова, а то и прямо через море. Немало орков тонуло в таких набегах, но хватало и тех, кто возвращался с богатой добычей. Нередко такие флотилии из лодок налетали даже на пиратов, грабили их прямо в море, если успевали доплыть, конечно. Или догнать, так как пираты не стеснялись убегать.
— Выпьем за Гатара!
— За Гатара!
— Достойный сын Анеи и Тардара!
Гатар сидел по одну руку от матери – орчанки в годах, которая сейчас горделиво поглядывала по сторонам - а по другую сидела Энта, какая-то странно притихшая и не смеющая поднять взора. Все сходились на том, что Гатар и мама ее пристыдили за недостойное поведение, шепотки про самого Гатара тоже как-то стихли. Отец, надо полагать, уже погиб, пока Гатар наемничал.
— Расскажи нам, как ты к эльфам в лес ходил!
— На корабле плавал!
— В горных подземельях гномов побывал!
— На далеком востоке в подземелья спускался!
Вскидывались деревянные кубки, рекой лилась арака, орки хмелели прямо на глазах, благо было кому подогреть их интерес. Минт распевал без устали свои нехитрые песенки, здесь имевшие огромный успех. То, за что его освистали в Таркенте, тут вызывало у орчанок прямо-таки приступы страсти. Не соврал Гатар, этим вечером Минт, можно сказать, был первым парнем на деревне.
Марена сидела между Браном и Нимродом и с тоской смотрела на Гатара.
— Ты не забыла, что дала обещание перед лицом богини? - тихо спросил ее Бран, наклонившись.
С таким же успехом можно было просто спросить, за чавканьем, стуком ножей, песнями, криками и скулежом собак под ногами все равно ничего не было слышно. Будь праздник мельче размером, сидели бы в шатрах, без каких-либо столов и собак.
— Нет, - ответила Марена. - Каждую секунду о нем помню.
— Так иди и дай ему в глаз, а потом за хобот и в шатер или что там тебе Ираниэль советовала?
Эльфийка находилась на другом конце стола, где непрерывно вызывала приступы хохота у собравшихся вокруг нее орков. При этом Ираниэль не забывала чавкать и призывно облизывать жирные пальцы, хотя молодежь вокруг и без того была распалена. Делала она это все вроде как назло Брану, но от такого ребячества оставалось только закатывать глаза.
— Прямо посреди пира?
— Чуть позже они перепьются еще и будут блевать и сношаться прямо за шатрами, в лучшем случае. Никто и половины не вспомнит, а то, что вспомнят, будут воспевать в своих заунывных песнях.
— У него уже сговорено с другой, - опустила голову Марена. - Это будет нечестно.
Вот теперь Бран закатил глаза. Ну и чего, спрашивается, новоявленная внучка сиськи мяла все время путешествия? Пока не приехали в родное племя Гатара, пока не обратили на него внимание другие, так и Марена не страдала, получается? Измором его взять хотела? Или на советы Ираниэль надеялась?
Да, если бы здесь была Ираниэль, она бы влезла третьей, но Марене это не подходило.
— Понятно, - произнес Бран, поднимаясь. – Пойду, пройдусь.
— Дед! - вскинулась, вскочила на ноги Марена.
Бран взглядом и толчком Воли усадил ее обратно, зашагал вдоль стола, размышляя о том, что он опять где-то ошибся. Не собирался никому помогать и вот нате! Гатару помог, Минту помог, идет Марене помогать, осталось только Ираниэль осчастливить и седло на шею пристраивать, чтобы команде там сидеть было удобнее.
По дороге вокруг столов Брану три раза предлагали мяса, четыре - араки, и еще какой-то упившийся орк попробовал вызвать его на поединок.
Орчанка Порокуда по морю плыла
И там она пирата без штанов нашла!
Напрасно пытался сражаться он с ней!
Все равно орчанка сильней!
— Все равно орчанка сильней! - дружно подхватили за столом.
— Доброго вечера вам, госпожа Моргат, - произнес Бран, останавливаясь возле Анеи.
— Кто это, сынок? - повернулась Анея.
— Торговец в отставке, Бран Хантрис, - представился он, обаятельно улыбаясь, - а также наставник вашего сына.
Гатар посмотрел удивленно, затем расплылся в улыбке, стараясь при этом скрыть ее. Судя по взгляду Энты, Гатар не выдержал и рассказал ей правду о "мастере Бране", попутно взяв страшную клятву молчать. Глупо, плохо, но и Гатара Бран отчасти понимал - заткнуть тех, кто не хочет затыкаться и кому при этом нельзя дать по голове - ну очень тяжело.
— О нем я и пришел поговорить с вами, госпожа Анея, - продолжая источать обаяние, сказал Бран.
— Со мной? - удивилась та.
Не любил Бран туманить живым мозги Харизмой, но сейчас вынужденно прибег к ней, дабы сразу не послали из-за профессии Торговца. Плохо то, что Энта уже "поплыла", явное следствие рассказа Гатара.
— Наставник - это в каком-то смысле отец, - пояснил Бран, - к кому еще обращаться за советом, как не к матери? Прошу вас, госпожа, давайте отойдем в сторонку, чтобы не портить веселье скучными разговорами и не смущать вашего сына.
Так они и сделали, остановившись возле шатра Моргатов. Старенького такого, латаного, выцветшего шатра.
— Возможно, вы хотите кобыльего молока? - спросила Анея.
Уже восходил Мос и лунный свет скрадывал морщины на ее лице, сглаживал запутанность прядей на голове. Бран ощущал ее гордость и тревогу и подумал, что у сестры были причины называть Гатара непутевым.
