— А мы пойдем, правда, друг Сиглиус?
— Правда, друг Кониус!
— В гости нельзя ходить с пустыми руками!
С этим глубокомысленным заявлением они подхватили кувшин с вином и удалились, распевая похабную песенку о полурослике и двух великаншах. Наверняка, самим себе друзья-пьянчуги казались очень хитрыми, почти наверняка они завтра будут хихикать, как ловко обманули Торговца. Возможно, даже заработают пару очков в глазах соседей и других работников, из числа тех, кто не любит Торговцев, Купцов, банковских и прочих проныр, связанных с деньгами.
— Все в порядке, - заверил Бран возникшего рядом со столиком хозяина таверны. - Они развлекли меня прибаутками, я за все заплачу. Пусть принесут еще жареного мяса да молодого и нежного, чтобы само таяло во рту.
Повеселевший хозяин удалился, вытирая руки передником, а Бран задумчиво отхлебнул еще кислого, разбавленного, молодого винца, которое тут выдавали за "трехлетнее срединное". Орки очень любили делать набеги на такие "виноградные" острова в Срединном море, даже целую систему выработали, как не перепиться всем вусмерть, а то однажды получилось очень нехорошо. Целая война тогда развернулась, пока сородичи Гатара, позвав других орков, с востока Срединного моря, воевали работорговцев Кирфа, выручая своих, попавших в плен.
То ли святыня с ними какая-то была, то ли очень важный шаман, Бран уже не помнил.
— Желаете еще что-то, господин? - раздался голос.
Та же самая служаночка, которую шлепали по заду, принесла мяса. Хозяин таверны расстарался, даже почти не обманул - мясо было нежным, хотя из молодого возраста уже год как вышло.
— Нет, красавица, благодарю, беги - работай, - Бран даже вручил ей серебряную монету Стордора.
Когда это миловидное юное создание, готовое отдаться ему просто так, пошло работать, Бран с силой помял грудь, вздохнул. Оа и дети! Да зачем ему мелкие дети, когда у него вон, целая команда крупных, которых он не успевает на горшок сажать и носы подтирать!
Усилием воли Бран вернулся мыслями к делам.
Подземелье Амадии не омонстрело, в королевстве относительно спокойно, Дариус Двенадцатый продолжает править... Бран замер на мгновение, отрезая себе очередной кусочек мяса от общего. Охранять Дариуса, чтобы не умер внезапно, как Горхорн? Нет, обойдется. Бехорна точно убрали, чтобы поставить во главе Тайной Канцелярии своего живого, а вот Джерарда, возможно, просто обманули. Напели в уши сладких баек о повышении уровней войск, чуть подогрели настроения - люди выше остальных живых! - убрали Плату с молчаливого согласия юного короля, взамен дав ему запустить руки в денежки.
Опять промахнулся, подумал Бран, отправляя в рот очередной кусок мяса и делая еще глоток кислого вина. Подгорная Палата в Альбанде, надо было там еще немного задержаться, проверить главу. Сменился ли старый Граин или нет, на кого, заглянуть в его кабинет. То, что Прорыв приехал осуществлять Хорторн, косвенно доказывало непричастность Тарбада, но только косвенно.
— Вот, перекусили, теперь можно и прогуляться, для лучшего пищеварения, - проворчал Бран, поднимаясь и оставляя на столе несколько монет.
Сложив руки за спиной, он вышел на улицы вечерней Амадии. Почти идеально, фонари только зажглись, основная масса работающих живых устремилась по домам. Включая и сотрудников Службы Безопасности Короны, так как они тоже живые. Те, что остались или заступили на ночную смену, расслаблены и не ожидают проблем - ведь еще не ночь!
Так себе уловка, но все же уловка.
Еще работали лавки и магазины, зазывали клиентов, носились курьеры, живые устремлялись по разным забегаловкам, поесть и выпить, проносились кареты по улицам и грузовые химеры над головой. Жизнь кипела и била ключом, который вскоре иссякнет, к полуночи превратившись в пересыхающий ручеек. На улицы потянутся различные сомнительные личности, глупые - считающие, что в ночи их не заметят, или умные, прикрывающиеся глупыми.
Бран отметил парочку таких личностей, рано выползших "на дело" и мгновение прикидывал вариант проникновения с взломом. Берется такой вот мелкий воришка или грабитель, решивший, что старый дед в темной проулке - легкая добыча. Аккуратно оглушается, порошком отбивается память, затем живой снаряд летит прямо в двери или окна Службы Безопасности, осуществляя, таким образом взлом.
Пока все носятся вокруг, пытаясь выяснить, кто тут кидается живыми, проходит проникновение.
— Нет, не тот случай, - решил Бран.
Ему нужно быть тенью в ночи, которую никто не видит. Ладно, Оа, ладно, Мартахар, эти не выдадут. Но любой намек, даже не на Бранда, нет, просто на появление тех преступников, Статусы которых рассылала Тайная Канцелярия, и хозяин подземелий вступит в дело. Вот о чем надо было помнить каждую секунду, вот о чем надо было размышлять, а не о детях!
Даже будь Бран один, пожалуй, не стоило бы дразнить хозяина подземелий открытыми вызовами. Сам Бран уцелеет, но сколько живых погибнет, пока враг будет омонстрять все вокруг и вызывать Прорывы? Только и пользы бы было, что герои со всего материка собрались бы на помощь. С этими мыслями Бран продолжил свою прогулку к зданию - практически дворцу - Службы Безопасности Короны.
СБК, Свентус, храм Серканы.
А там видно будет.
Глава 39
11 день 8 месяца 879 года, храм Филоры в Королевском Лесу
Иааиуиэль шагнула через порог храма и на нее неожиданно пахнуло детством. Не в буквальном смысле, все же в лесах светлых росли иные деревья и травы, да и сами они пахли иначе. Но ощущение! Полутьма и свет, пробивающийся сквозь кроны деревьев, ветки и листья, ощущение единения с природой, словно ты часть мега-дерева, а оно часть тебя.
В детстве Иааиуиэль не слишком охотно ходила в храм Филоры - там, дома, в южных джунглях - предпочитая сбегать и качаться на лианах, прыгать с ветки на ветку, носиться взапуски с другими детишками или воображать себя могучей и отважной исследовательницей, пробирающейся сквозь дикий лес, полный монстров и опасностей. Лес, где не ступала нога живого.
Но здесь и сейчас этот привет из детства, напоминание о доме неожиданно умерили пыл и ярость Иааиуиэль, смягчили страдания. Не убрали до конца, но Иааиуиэль стало легче.
— Благодарю тебя, Утешительница, - пробормотала она под нос, сотворяя знак Филоры.
Богиня не ответила, да Иааиуиэль и не ждала ответа. Сама знала, что она плохая верующая, негодная. Молилась мало, вспоминала о Филоре только время от времени, регулярно отзывалась о богах в ехидном ключе, да и угодных Филоре дел практически не творила, скорее даже наоборот, рубила деревья, жгла их в кострах.
Воинственный Терун орков, пожалуй, был ей ближе, чем мягкая покровительница растений и утешительница Филора. Возможно, не получи Иааиуиэль в детстве веры в Филору, так и осталась бы не верящей ни в кого, как Бран.
Продолжая возвращение в детство, Иааиуиэль обняла статую Филоры, словно росток, припавший к могучему древу, и забормотала:
