Две большие фигуры, пришедшие с северо-западной окраины города, вызвали переполох. Праздно снующие стали тесниться в центр площади, вызвав давку и сумятицу. Расталкивая людей и чуть не сбив с ног замешкавшегося брауни, я пробралась к новоприбывшим, оставив Габи далеко позади.
- А вы здесь что забыли? - преградила я путь двум троллям.
Рост обоих достигал девяти футов (около трёх метров). А в ширину каждый был не меньше четырёх футов, и вся ширь у них, в основном, ушла в огромные животы.
- И кто ваш драгоценный мост охраняет в ваше отсутствие?
- А что его охранять — все здесь, - ответил самый смелый из парочки, сохранивший обе руки после нашей последней встречи.
- А дубины зачем приволокли?
- А кто мы без них?
- Такие же дубины, только не вооружённые. Поворачивайте назад, пока я не округлила количество ваших рук до чётного числа.
Тролли развернули свои уродливые каменные морды, посмотрев друг на друга. Тихий скрежет сообщал, что они о чём-то переговариваются. Судя по скрипучему звуку, что выдавал инвалид, его перспектива потерять ещё одну руку не радовала.
- Мы хотим погулять со всеми, - выдал итоговое решение двурукий тролль.
- Вот и гуляйте: разворот на сто восемьдесят градусов и вперед, можно добавить песню.
- Я хочу гулять здесь! - ударив палицей о землю, рыкнул каменный дуболом, пахнув мне в лицо подозрительной гнильцой.
- Здесь ни для тебя, ни для твоего друга-инвалида места нет, - настоятельно заявила я, обнажив меч, и тот моментально озарил всех присутствующих розовым светом.
- Ой, тролльчики, - подоспела на помощь Габи, - как хорошо, что вы здесь. А то я беспокоилась, что с проездом по мосту этой ночью будут проблемы.
Каменные головы повернулись в её сторону, уставившись на волшебницу безжизненными глазами.
- Проезд через наш мост? - спросил говорливый.
- Да, ко мне подружки должны были приехать. Не такие красивые, как я, но тоже ничего, - жеманничала с ними Габи. - Так они хотя бы спокойно проедут, сэкономив пенни.
- Пенни? - Кажется, глаза живых истуканов округлились. - Наши пенни! Наш мост! - завопил главный балабол, а его напарник поддержал друга стукнув в порыве гнева своей дубинкой о мощёную улицу.
- А ну дубиной не махай здесь! - сделала я тут же предупреждение, поменяв положение тела, показывая всем своим видом полную готовность атаковать.
- Так вы поспешите, - продолжала науськивать Габи, - пока дойдёте, глядишь, они и подъедут. Успеете и оплату за проезд взять, а возможно, и компанию на сегодняшнюю ночь найти. Подруги у меня балдеют от горгулий и всех, кто на них хоть немного похож, - поделилась она по секрету.
Тролли переглянулись и, пустив склизкую слюну по каменным подбородкам, отправили назад, к своему драгоценному мосту, через который никто в здравом уме ночью не ездил.
- Спасибо, а то еще чуть-чуть и я решила бы всё простым отрубанием рук, - призналась Габи.
- Тиши ты. Не будь той искрой, что запустит взрывную реакцию.
- Я стараюсь. Но сегодня все на взводе, а мне нормально выспаться не дали перед сменой, - пожаловалась, убирая меч в ножны: меня он раздражал своим розовым свечением, а окружающих своим наличием.
Жуткий визг ударил по ушам. Скривившись, я попыталась их прикрыть и рассмотреть источник душераздирающего крика, от которого всё нутро норовило вывернуть наизнанку. Люди и существа падали на землю, корчась в муках, не в силах устоять перед криком банши, появившейся в центре площади. Женщина в белом длинном платье парила в воздухе, изливая свою боль, которая выражалась жуткой мешаниной плача ребенка, криков диких гусей и волчьего воя. От этого вопля взорвались колонки, транслирующие музыку для гуляющих. Все присутствующие предприняли попытку убраться подальше от крикуньи.
Забеспокоившись в первую очередь о кристалле-ловушке, я вынуждена была снова достать Бренин, а для этого подвергнуть свои уши нестерпимой муке: немного спасало расстояние и направленность плача в небо. Но всё равно казалось, что барабанные перепонки вот-вот лопнут.
Направив лезвие на банши, я выкрикнула приказ:
- Бренин, резонанс направленного действия!
Меч завибрировал в руках. Свет, исходящий от него, становился всё ярче и ярче. Те, кто встал бы между мной и банши, ровно на линии невидимого удара, услышал бы тот же вопль, но в два раза громче из-за того, что Бренин подхватил плач духа и направил его обратно в него.
Визг банши оборвался, болезненно полоснув последней нотой по многострадальным ушам. Собственный крик эти твари не слышат, когда он вырывается из их глотки, но рыцарский меч способен донести этот убийственный звук до своей хозяйки.
Банши зажала уши руками, но главное — перестала кричать. В воздухе мелькнула тень. Женщина в белом упала на землю. Я поспешила к задержанной банши, не дожидаясь, когда Габи поднимется на ноги. Волшебница в состоянии позаботиться о себе, а мне надо было убедиться в двух вещах: кто спустил крикунью на землю, и организовали ли ей надёжный кляп.
- Как она здесь оказалась? Никто её раньше не засёк, пока она свой рот не открыла? - рявкнула я, вливаясь в толпу полицейских, окруживших опасное существо.
- Мы отвлеклись на волколаков, они донимали группу юварок*, - отчитался Брайан, завязывая рот банши. Та безвольно повисла в руках Маркуса, который, судя по всему, и был тем, кто приземлил крикунью.
- Она жива хоть? - уточнила я.
- Жива, - ответил Маркус. - Потеряла сознание от переизбытка чувств.
- Женщины, - выступил из оцепления Гил. - Всё очень близко к сердцу принимают.
- Знаете, к какому роду она причислена? - задала ему мелькнувший в голове вопрос.
- С чего вы взяли? - нахально улыбаясь, фыркнул тот.
- Ладно. Её в участок надо бы, - посмотрела на Брайана, потом на Маркуса. - Отвезёте её? Оформление можно оставить на потом, но надо надеть на неё ошейник. Ты, Брайан, возьми разрешение у капитана, чтобы тебе выдали из хранилища артефакт. Если ничего не путаю, то в секции семнадцать «Б» должен лежать заглушающий ошейник.
