– Конечно же жрец! Иначе с чего бы его Анубис так хотел заполучить? Неинициированный ревнитель – так же вы говорите?
Как узколобый фанатик, коим меня частенько в последнее время величали, я отмел предположение нехристя презрительным молчанием. Но как опытный граничник, проживающий уже вторую жизнь и много чего успевший повидать за этот немалый срок, не мог не признать его правоты.
Возможности Стражей и ревнителей происходят, если можно так сказать, из одного корня. Ребенок, обладающий необходимым набором признаков, мог вырасти как в Стража, так и в ревнителя. Разница была лишь в подготовке. А еще в том, что один путь закрывал возможность развития в другом. В зависимости от запросов и задач, училища сами решали, кого именно им готовить из поступившего «материала».
Стефана готовили как Стража, то есть больше развивая его физические возможности, нежели духовные. Усиливали реакцию, учили обращению с оружием древних, рукопашному бою и защите от влияния Высших демонов. Кое-чем из арсенала ревнителей он все же обладал, но на зачаточном уровне – например, мог провести обряд закрытия Разлома.
Ревнители же в физической силе Стражам проигрывали, но возможности их веры были велики. Один на один ревнитель не мог выстоять даже против своры низших и в то же время был способен выстоять против Князя.
А у нас со Стефаном сложилась ситуация непростая. Полноценным Стражем он уже не являлся, хотя рефлексы и возможности тела продолжали оставаться на нужном уровне. Вместе с этим Золотоголовый «откатил» моего воспитанника до одиннадцатилетнего возраста, фактически обнулив его. И Стефан как бы снова получил выбор. Добавить сюда интерес Анубиса, который желал получить жреца для своего брата Сутеха, так и вовсе выходило, что нехристь прав по всем статьям.
– Даже если все как ты говоришь, это ничего не меняет, – отрезал я. – У нас есть задача, а мой подопечный не обладает необходимыми знаниями, чтобы бороться с существами подобного уровня. Забудь.
– А могли бы вернуться героями… – вкрадчиво произнес Гринь.
– Отойди от меня, Сатана, – на автомате буркнул Стефан. Несмотря на подавленность и некую отстраненность воспитанника, разговор наш он слушал внимательно.
– Вот! – поддержал его я. – Устами младенца глаголет истина.
Спор этот с момента, как мы покинули островок на болоте, возникал уже четвертый раз. И все нехристь никак не мог угомониться. Каждый раз он приводил все новые и новые доводы, убеждая нас присоединиться к его охоте. Покидать нас и заниматься своими делами самостоятельно он, несмотря на многочисленные отказы, не торопился.
Про себя же и про этот свой Круг магов Гринь говорил неохотно. Обозначил широкими мазками, дескать, есть такое вот государство и я его эмиссар, но и все на этом. Где конкретно расположено, какими землями владеет и какие законы продвигает – ни слова, сколько бы я ни спрашивал.
Из редких оговорок я понимал, что, скорее всего, земли магов расположены где-то в районе Сибири, может, дальше даже – на Алтае, например. Но сказать с уверенностью не мог: так далеко Ассамблея еще не забиралась. Мы, конечно, стремимся очистить от демонов и их слуг всю планету, но должны и собственные территории охранять.
А вот Гринь про Ассамблею знал немало, причем довольно специфического: наше устройство, уставы, ранги и возможности. Неприятно это было осознавать – где-то, не так чтобы очень далеко, живут люди, которые про нас знают на порядок больше, чем мы о них.
– Давай лучше ты с нами, Гринь? А что? Станешь послом доброй воли, свяжешь договорами две страны, сражающиеся с демонами! Достойное дело, будет что докладывать начальству.
Тот на мое предложение отреагировал ироничной улыбкой. Мол, да-да, бегу впереди платформы!
– И через какое время я окажусь в подвале ваших ревнителей? Сразу, как только ты расскажешь, что я маг, или дадут водички перед арестом попить?
Вы же на дух конкурентов не переносите, хотя сами именно что магией с врагами и боретесь!
– Вот не надо только побасенки общинников пересказывать! – вскипел я. – Конкуренты, конечно! Какие вы нам конкуренты! Есть разница между волшбой вашей проклятой и силой истинной веры.
– А чего же она раньше-то не работала, вера ваша? До того, как Печати сорвали? Вроде тоже храмы были: и православные, и католические, и протестантские! И это я только про христианство говорю! А экуменизм? А универсализм?
Ну, на это-то мне было чем ответить. Копий в данном вопросе было сломано множество, и Ассамблея давно имела толкование данному факту.
– Потому и не работала, что зримое проявление веры не нужно было. Грубо говоря, не было демонов – не нужны были и силы, их изгоняющие. Битва до падения Печатей была на духовном уровне, а не в реальности, это сейчас она в нашем плане бытия происходит. Оттого и возможности у Воинов Христовых проявляются. Так что ты не путай, нехристь, наша сила от веры происходит, и со своими заклинаниями ты ее в один ряд не ставь!
– И боевые песнопения Стражей тоже? Как по мне – примитивная ритмоформа, по сути – простенькое заклинание, обернутое в псалмы!
– Техники есть техники, Гринь, ты прекрасно понимаешь это. Да, ты прав, есть сходство между простыми заговорами и боевыми молитвами. Но только внешнее. Источники разные.
– А как по мне, так никакой разницы нет! Источник ваш тот же, что и у нас – избыток магии, разлитый по миру после падения Печатей.
В другое бы время, в другом месте я и спорить бы с ним не стал. Сделал бы все, чтобы доставить его к ближайшему ревнителю. А тот бы быстро разницу нехристю объяснил.
Но мы были одни в сотнях километров от цивилизованных мест и плыли по-над болотом, которое одним своим видом вгоняло в тоску. Отчего бы и не поговорить с человеком, который спас жизнь твоего воспитанника? Тем более с человеком, который смог отогнать древнего бога – что ему мог сейчас противопоставить Стефан? Да, согласен, не очень верный с точки зрения догматов подход, но мы, наставители, существа насквозь прагматичные. За это нас и ценят.
Спустя некоторое время спор наш утих, но только затем, чтобы Гринь снова мог вернуться к уговорам помочь ему с охотой на Анубиса. На этот раз устав переливать из пустого в порожнее, я ответил резко:
– Если даже предположить, что мы согласимся – а это не так! – как ты себе представляешь эту нашу помощь? Стефан – обычный пацан, только и спасается на рефлексах да памяти тела. И, допустим, он потенциальный ревнитель – толку с того, если он не обучен?
– Ну вот, а все вера-вера! – хохотнул Гринь. – Это уже похоже на рассуждения нормального, критически мыслящего человека… цифровой копии человека. Необученный жрец – это аргумент!
Имей я в тот миг тело, подхватил бы что потяжелее с пола, да и швырнул в наглую эту, ухмыляющуюся морду!
– Как с хлябей уберемся, катись на все четыре стороны, нехристь.
– Вот она благодарность церковников!
