Стоит сказать, что СНУ не провел полной национализации банковского сектора. Был создан Финляндский банк, который перешел под контроль СНУ 1 февраля, но сохранялись и частные банки, которые подчинялись революционной власти и контролировались государством; их функции частично были переданы Финляндскому банку. Дело в том, что многие частные банки были закрыты, и 8 февраля было решено, что если они не продолжат свою деятельность, то их функции будут переданы Финляндскому банку. Причем богатство неработающих частных банков не было национализировано. Вкладчики закрытых банков получали лишь небольшие суммы в 100—150 марок из Финляндского банка, то есть он расплачивался за те вклады, которые были вложены в частные банки. Вклады богатых пользователей банков также не были национализированы. Расходы СНУ за период его существования составили 300 млн марок, золотой запас был у белых, поэтому СНУ не смог его захватить, причем запасы Финляндского банка быстро таяли: поступали лишь налоги, рабочие ничего не вкладывали, а буржуазия не делала вкладов в банк, который контролировал СНУ. В итоге пришлось сделать эмиссию бумажных денег: было выпущено около 77 миллионов марок, цены на товары резко возросли.
21 февраля СНУ запретил вывоз ценных бумаг за границу, на выезд за границу также требовалось разрешение революционного органа власти.
31 января была введена прогрессивная шкала налогообложения: налоги платили богатые граждане, беднейшее население полностью освобождалось от выплаты налогов. Налог в пользу церкви был отменен.
В марте СНУ принял закон об обложении налогами квартир и служебных помещений, также вводился временный налог за сдачу помещений в аренду. Налогообложение в целом было в печальном состоянии, так как те, кто облагался налогами, саботировали их выплату.
В конце января СНУ принял закон о прекращении уплаты церковных налогов и прочих сборов пастору. Зарплата священникам, изымаемая из государственных средств, не выплачивалась. Во многих регионах Южной Финляндии было прекращено преподавание Закона Божьего в школах. Это был некий аналог советского документа «Об отделении церкви от государства».
Большой ошибкой и отличительной чертой СНУ была ошибочная политика по разоблачению контрреволюционных сил. Их поимке уделялось так мало внимания, что в Гельсингфорсе была создана широкая шпионская сеть, которая имела в своем составе даже телеграф, помимо этого некоторые посты еще занимались контрреволюционными чиновниками, которых не сменили рабочие, и благодаря их работе белые узнавали точные данные о состоянии и передвижениях красных войск.
11 февраля стало ключевым днем в истории СНУ: на голосование был поставлен вопрос: «Нужно ли национализировать производство и крупную земельную собственность». Э. Хаапалайнен предлагал не проводить широкой национализации, Э. Элоранта, напротив, выступал за радикальную национализацию. В итоге 7 голосами против 6 победил умеренный проект Хаапалайнена.
Остро стояла проблема безработицы: в каждом крупном промышленном городе Финляндии было более тысячи безработных. СНУ выплачивал зарплату рабочим, которые исполняли аварийную работу, выплачивали пособие тем, кто не имел работы более недели (в Гельсингфорсе это было отменено, так как многие безработные шли в Красную гвардию). Были введены биржи труда, на пособия безработным было выделено около 15 миллионов марок
Проект конституции
23 февраля вышла декларация СНУ по поводу референдума. Рассмотрим же проект конституции, который выносился на всеобщее голосование.
Большая часть конституции была написана О. В. Куусиненом под впечатлением от швейцарской системы, идей Великой французской революции и Декларации независимости США. Вероятно, о проекте конституции Куусинен думал еще в 1917 г., когда работал в конституционной комиссии Стольберга.
Согласно проекту конституции Финляндия провозглашалась республикой, в которой вся государственная власть принадлежит народу. Носителем верховной власти объявлялся народный сейм, его также называли народным представительством Финляндии, гражданам предоставлялась полная свобода слова, печати, собраний, объединений, передвижения, местожительства, стачек, свобода совести. Вооруженные силы страны должны были не вмешиваться в конфликты рабочих, самим же рабочим предоставлялось право на забастовку. Сейм должен был избираться раз в три года с помощью прямых выборов с тайным голосованием, выборы были всеобщими. Все лица, достигшие возраста 20 лет, обладали пассивным и активным избирательным правом. Сейм был высшим законодательным органом, причем в параграфах 21 и 39 говорилось о многопартийной системе, при этом меньшинство сейма могло потребовать решение вопроса на рассмотрение новому составу сейма, чье решение было окончательным. Вопросы бюджета, внешней политики также должны были проходить через сейм. В случае вторжения войск на территорию Финляндии сейм мог ограничить права граждан. За народом оставалось право на восстание, которое было описано в 43-м параграфе конституции под названием «Народ, восстань!», и право законодательной инициативы: предложение об издании закона должна была представить сейму группа граждан численностью не менее 10 тысяч человек. С помощью референдума можно было отменить законы, решения чиновников и приговоры судов. Должности всех уровней замещались на пять лет, но чиновник мог быть снят с поста ранее установленного срока. СНУ становился высшим исполнительным государственным органом, но действовал он под контролем сейма. Члены СНУ избираются на три года, сейм из числа членов СНУ назначает президента и премьер-министра, тоже сроком на три года. Один и тот же человек не мог назначаться президентом два раза подряд. Однако президент был лишен самостоятельной власти.
Государству и отдельным лицам давалось право на владение собственностью и на предпринимательство.
Главный автор конституции О. В. Куусинен впоследствии писал: «В нем (в проекте конституции. – Д. П.) отсутствовали важнейшие реальные гарантии действительной демократии, как то: изъятие в ведение принадлежавшего народу государства крупных предприятий и банков, а также конфискация земель и лесов крупных землевладений, лесопромышленных обществ и т. п.»
[35].
Договор между Российской и Финляндской социалистическими республиками 1 марта 1918 года
Вероятно, этот договор, подписанный 1 марта 1918 года в городе Петроград, стал наиважнейшим правовым документом времен правления СНУ.
С самого начала между Россией и Финляндией не было заключено договора, определяющего демаркационную линию российско-финляндской границы. Поэтому ею считалась граница Великого княжества Финляндского. Еще в феврале СНУ и Совнаркомом была образована специальная комиссия, которая вела переговоры о заключении соответствующего договора. 1 марта текст этого договора был подписан. В нем говорилось, что «Российская Федеративная Советская Республика передает независимой Финляндской Социалистической Рабочей Республике» всю российскую собственность на территории Финляндии, а Финляндия всю финскую собственность на территории России. Однако из них исключались те имущества, «кои, по постановлению Российско-Финляндской согласительной комиссии, передаются непосредственно рабочим организациям». Россия передавала Финляндии все корабли, реквизированные русским правительством перед Первой мировой. Россия и Финляндия давали своим кораблям взаимное право «свободной беспрепятственной погрузки и разгрузки товаров и пользования лоцманскими учреждениями». «Между российскими и финляндскими железными дорогами устанавливается постоянное прямое беспересадочное и бесперегрузочное сообщение». Гражданам России в Финляндии и гражданам Финляндии в России предоставлялись равные права с остальными гражданами страны. «Финляндская Социалистическая Рабочая Республика обязуется предоставить гражданам Российской Федеративной Советской Республики в Финляндии наиболее легкие условия для получения политических прав <…>». В случае согласия «свободно опрошенного местного населения» Россия передавала Финляндской социалистической республике всю территорию района Петсамо, при этом «Лапландия присоединяется к Финляндии, если население, свободно опрошенное, выскажется за такое присоединение». Нужно отметить, что такая оговорка касательно Петсамо могла стать причиной усложнения реализации данного пункта договора, и до сих пор вопросом остается: была ли сделана эта оговорка в пользу права наций на самоопределение или в пользу того, что большевики хотели удержать за собой Петсамо.
