– А теперь я выставлю отель на обозрение всему миру людей!
26. Уже скоро…
Что ж, дорогой читатель, мы уже почти добрались до…
ГРАНДИОЗНОГО ФИНАЛА!
Знаю-знаю, ты и представить не мог, что все беды нам принёс давно потерянный родственник – человек в костюме гнома-кочевника. Я уж точно и подумать о таком не мог!
А теперь ты ужасно хочешь узнать, что же случилось дальше. И я тебя понимаю.
Учитывая, что я, мама, папа и Зингри были в плену стеблей, а Нэнси превратилась в люстру и висела над нами, ситуация выглядела довольно печально.
Не помогало и то, что тут был бурчащий призрак Грогбы. А уж то, что мой безумный предок собирался разбить покрытый рунами волшебный камень, было последней вишенкой на торте из тараканов.
Признаю, всё это звучит совершенно безнадёжно, но ты же не думаешь, что мы сдались без боя?
Ну что, готов?
27. Раздор в семье
Окулюс запрыгнул на каменную глыбу, щёлкнул пальцами и улыбнулся, когда его слуги-призраки снова ожили. Грогба присоединился к леди Леоноре и Рыдающему Норрису, и все они протянули к стойке подрагивающие пальцы.
– И-и-и – вверх! – скомандовал Окулюс и, когда призраки начали подниматься в воздух, обернулся и ухмыльнулся нам.
Я посмотрел на родителей, но они никак не могли освободиться от коварных побегов. Нам бы ни за что не удалось выбраться без посторонней помощи.
– НЕ СМЕЙ, МЕЛКИЙ ПАРШИВЕЦ! – завизжала Нэнси. Ей тоже не повезло. Её ноги и руки болтались во все стороны, но стебли крепко держали и не выпускали. – ОСТАНОВИТЕ ЕГО КТО-НИБУДЬ!
На мольбы Нэнси ответила Зингри.
Я чуть не подпрыгнул от удивления, когда девочка-йети издала рокочущий рёв. Этот звук эхом отдавался от стен. Со всех сторон стали сыпаться куски льда, сосульки зашатались и стали падать на пол.
– ХО-О-О-О-О-ОГ!
Когда у Зингри наконец закончился воздух в груди, она оборвала протяжную ноту. Все изумлённо смотрели на неё. Даже Окулюс и призраки зависли в воздухе, раскрыв рты.
– Ха! – Окулюс сделал насмешливую гримасу. – Это должно было тебя спасти? Фальшивое пение?
– Я не пела. – Зингри озорно подмигнула. – Это был язык сохачей.
– Что? – переспросил Окулюс и открыл рот, чтобы сказать что-то ещё, но его заглушил грохот копыт.
– ЙЕТО ТЫ ЕЩЁ НЕ ВИДЕЛ! – закричала Зингри.
ТРАААМ – ХРУУУСТЬ-БААААМ!
Прежде чем кто-то успел опомниться, арктический сохач проломился через коридор, ведущий в кухню. Его огромные рога были слишком велики, чтобы втиснуться в проём, и вырвали огромные куски камня и кирпича с обеих сторон от прохода.
– ХО-О-О-О-О-ОГ! – протрубил сохач. Клубы пара поднимались в воздух из его раздувающихся ноздрей. – ХО-О-О-О-О-ОГ!
– Дом-фургон! – крикнула гиганту Зингри, размахивая свободной рукой и указывая на крохотный домик Плакуньи Малуни. – Разломай его!
– ХО-О-О-О-О-ОГ! – Арктический сохач подошёл к маленькой деревянной хижине на колесах и одним взмахом рогов оторвал от неё переднюю стену. Деревянные щепки и обрывки паутины полетели на пол, а перепуганные курицы Плакуньи захлопали крыльями.
Лепреконша, во фланелевой ночной рубашке и грязном ночном колпаке, с раскрытыми глазами села на кровати и завизжала.
– ЧТО ЗА ЕЖЕВИКА ТУТ ПРОИСЛУЧАЕТСЯ?! – взвыла древняя фея, прижимая одеяло к груди. Выкарабкавшись из кровати, она подбежала к тому месту, где секунду назад была стена. – Мой домик! Что это за присшествия такие, вы, буйные коротышата? Сначала меня запирают, как тюремную креветку, а теперь дом раздалбывают!
– Плакунья! – крикнул я. – Прости! Мы знаем, что это не ты испортила пир!
– А я тебе что говорила, глупотень! – проорала она в ответ.
– Я знаю! Я был неправ! Помоги нам, пожалуйста! – взмолился я.
– Помочь? – Лицо старухи сморщилось от недоумения. – Как помочь? Почему вы все так замотаны?
– Из-за него! – воскликнула Зингри, указывая на летающую каменную глыбу и стоящего на ней мальчика.
Плакунья подняла взгляд и ахнула.
– Человек! – буркнула она. – Я знала, что какой-то хитрюк-вреднюк шарится по отелю… Но что он ЧЕЛОВЕК, понятия не имела!
Окулюс, наблюдавший за хаосом внизу, внезапно опомнился и сердито посмотрел на парящих рядом с ним трёх призраков.
– Скорее! – приказал он. – Выше!
Призраки снова начали подёргивать пальцами и все вместе поплыли выше.
– Он собирается разбить камень! – крикнул папа лепреконше. – Чары невидимости больше не будут защищать отель!
– Нас разоблачат! – добавила мама.
Лицо Малуни перекосила гневная гримаса. Она с яростью посмотрела на моего прапрадедушку и стиснула узловатые пальцы в кулаки.
– ВОТ ОНО ЧТО! – захохотала она. – Хочешь играть с большими гадами, да? НИ ОДИН ЧЕЛОВЕК НЕ ПОБЕДИТ ВОЛШЕБНЫХ СУЩЕСТВ, ПОКА ЖИВА СТАРАЯ МАЛУНИ! – Она высунулась из большой дыры в стене домика и заорала: – ДЕВОЧКИ!!!
Её эскадрон летучих куриц немедленно вспорхнул на проржавевшую крышу фургона и уцепился за те паутинки, которые попадались им в когти.
– Летим, дамочки! ЛЕТИМ! – возопила Малуни.
Пока фургон, пошатываясь, поднимался в воздух, она на минуту сбегала в глубину дома и появилась снова, размахивая над головой странным предметом.
– Вот! – крикнула она и бросила его на заснеженный пол у моих ног. – Даже фея неудачи держит при себе несколько безделушек на удачу!
Я увидел узел серебристых трав, обёрнутый зелёной ленточкой, с которой свисало множество мелких подвесок и ракушек.
– Что это? – громко спросил я. Выглядела эта штука не слишком полезной.
– Доброполох! – ответила Плакунья. Фургон стукнулся о лестницу, и она едва не вывалилась наружу. – Помогает при боли в животе, газах и для развеивания тёмных чар. Очень полезный!
Мы все уставились на пучок сорняка.
КРАК! ХРИП! ХРУМ!
Внезапно обвивавшие нас и бо́льшую часть вестибюля стебли с тихим ЧПОК рассеялись в пыль. Мои руки и ноги оказались свободны, и я чуть не свалился на маму и папу.
Плющ, державший Нэнси в плену, тоже рассыпался. БАМС! – она шлёпнулась на снег.
– Скорее! – крикнула Зингри, стоявшая у лестницы. – ЛОВИТЕ ЕГО!
Через мгновение мы все неслись вверх по ступеням, пытаясь нагнать фургон Плакуньи и каменную глыбу, парящую высоко над нами.
