— Меня она слушать не станет, связывать ее по рукам и ногам бессмысленно, только усугублю ситуацию. Если мы вместе попробуем ее уговорить…
— Ты предполагаешь, что после того, как я узнал, что она беременна от меня, я ее оставлю в покое? — зло бросил мне он, — Как бабу делить будем?
Первой реакцией была мысль — накинутся на него. Растоптать, уничтожить. Влад предупредительно встал между нами.
— Хватит себя вести как полные идиоты! — заорал он на нас. — И ты, — посмотрел он на Яна, — И ты, — следом посмотрел на меня, — Хотите одного: оставить ребенка в живых! Не важно, какие у кого мотивы. Цель одна! А для этого проявите благоразумие и, черт вас возьми, выдержку!
Я отвернулся от них и уставился в окно. Влад прав. Выдержка здесь понадобиться немалая, особенно мне. Я вздохнул, что ж, я знал, на что шел.
— Ты будешь ее видеть, пока она будет носить твоего ребенка. После родов, если она все-таки не одумается и не захочет его оставлять, я найду няньку…
— Если она не захочет видеть моего ребенка, я его заберу.
Я посмотрел на Яна.
— Что ж, если у него не будет матери, то хотя бы будет отец.
Глава 7
На распутье
В жизни ты делаешь выбор и принимаешь решения, но еще в жизни есть такая штука, как судьба.
Наоми Уоттс
Куда бы ни приводила меня жизнь, еще никогда я не видела столь чудесного и прекрасного места. Ярко светило солнце, но не было жарко. Ветер чистый, мягкий, как будто нежно касался моего лица легким потоком воздуха. По обе стороны от меня стояли могучие, огромного роста деревья и поражали своим цветом: зеленый, чистый зеленый цвет, который не передаст ни одна картина маслом, ни один фотоаппарат, таких красок не сможет передать творение рук человеческих. Длинная дорога, на которой я стояла, была выложена гравием, и имела песочный цвет. Здесь было уютно, хорошо, хотелось смеяться. Впервые за многие годы я почувствовала нескончаемое счастье.
— Здравствуй.
Я вздрогнула от неожиданности, но тут же моя душа словно запела — передо мной стоял Алексей.
— Где я? — задала я глупый вопрос, конечно же, это был Рай, на Земле нет такого места.
— В саду, в райском саду.
— Я умерла?
— Нет, еще слишком рано.
— Ты снова меня гонишь, — сказала я грустно.
— Это место нужно заслужить.
Я вздохнула. Конечно, он прав. Это нужно заслужить, Рай явно мне не светит.
— Уныние один из грехов, — он чему-то грустно улыбался, на мгновение я посмотрела в его глаза и многое что поняла. В них светилась невероятная нежность, любовь и что-то еще….
— Ты осуждаешь меня?
— Я не могу тебя судить, я люблю тебя, но я знаю, что ты делаешь ошибки, как и все люди…
— Люди… — словно эхо повторила я, — Когда — то и ты был человеком.
— Я хочу предостеречь тебя от ошибки, которая навсегда закроет тебе путь сюда.
Я поняла, какую ошибку он имел ввиду. Здесь, в этом месте, мне самой казалось это чудовищным.
— Дети от разных отцов, от людей, которые друг друга ненавидят, которых и людьми-то сложно назвать…
— И которых ты очень любишь, — нежно произнес он.
Я ошеломленно на него посмотрела.
— Но это же неправильно!
Он взмахнул своими крыльями и, тепло окутало меня и принесло долгожданный покой в мое больное сердце.
— Не путай религию с верой. Иисус любил всех одинаково. Человеческая любовь несравнима с божественной. Но у вас есть хотя бы это…Но, ты права, тебе придется выбирать.
Он уходил от меня, как и тогда. Мне вдруг стало грустно.
— Оставь ребенка.
Я проснулась, вскочила с кровати и включила свет. Как это жестоко с его стороны! Показать мне место, где я могу обрести счастье, поманить меня, а потом скинуть сюда, в этот жестокий мир! Но что он мне сказал? Оставь ребенка…Эти слова звучали во мне все громче, оставляя отклики в разных уголках моей души. Как я могу его оставить? Он будет вечным напоминанием Яна, своего отца. Я, конечно, не собираюсь оставаться ни с Антоном и ни с Яном, тем более я не нужна ему. А Антон? Я запуталась… Я знаю только одно — одна двоих детей я не потяну, конечно, у меня есть родители…О, черт! Как же я сразу об этом не подумала! Мой отец ни в коем случае не должен узнать о моей беременности. С его любовью к детям, он не позволит мне сделать аборт, если у Антона не хватило духа меня запереть под замок на ближайшие девять месяцев, то у Казанцева Виталия Данииловича его хватит. Все сложно, все перемешалось в моей голове. Что я делаю? Я не могу выбрать между двумя мужчинами, а значит нужно уйти. Уйти от них обоих. Так не будет легче, так будет правильно. Они не покидали меня, все смешалось в моей голове — Антон, Ян. И только один образ оставался неизменным — Лешка. Может, я ищу в них его? Но как они могут сравниться с ним, с моим ангелом? Невообразимо, путано…Я не могу представить жизнь без Антона, и в тоже время хочу видеть Яна, просто болею этим. Что со мной? Я либо порочна, либо больна, вполне возможно, что и то, и другое. Порочность — это болезнь…Но кто сказал, кто придумал эту сказочку про мораль? Что можно, а что нельзя? Такой ли уж грех любить двоих мужчин? Неужели человеческое сердце и душа настолько малы, что могут вместить в себя только любовь к одному человеку? Сплошные вопросы и ни одного ответа…Но правда одна — мне придется выбирать.
Час ночи, мне бы поспать немного, завтра трудный день, я решилась на то, что не принимаю сама…Но так надо.
Оставь ребенка.
Эти слова как нож по сердцу. Что же мне делать?
Следующее, что я увидела, произвело на меня неизгладимое впечатление. На мгновение мне показалось, что я просто брежу.
Ко мне шли Антон и Ян. Вместе. Нога в ногу. А между ними вышагивал Влад, как барьер, стена между двумя врагами. Я не могла поверить своим глазам! Они встретились. Для чего? Для того чтобы я сделала выбор? Нет, Антон не позволил бы мне выбирать. А Ян знает?
Я не знаю, что видели они, смотря на меня в этот момент, какую из моих масок, но я чувствовала, как тугие тиски сжимают меня. Ян знает, иначе не явился бы сюда, да еще в обществе своего давнего врага. Теперь мне будет не просто выполнить задуманное.
— А где ж мой папик? — ехидно бросила я Антону, — Только его здесь и не хватает, для полноты картины!
— Лена, я не знал… — произнес Ян, я не решалась на него взглянуть, поэтому смотрела на Антона. Выглядел он измотанным и бледным как никогда. Тяжело же ему далось спасение не его ребенка. И это только начало. Зачем?
— Антон, ты мазохист? — я игнорировала Яна, специально, иначе боюсь, не выдержу его взгляда.
