Следовало приступить ко второму плану действия. Так как шпион из меня никакой, и я могу до потери пульса следить за Яном и ничего не узнать, я решила действовать по- другому. Стоило с Яном помириться, на время конечно. И хоть решение далось мне нелегко, это был единственный верный вариант, так я и услышу больше, а если повезет, то и увижу. К чему меня все это приведет, я понятия не имею, но интуиция мне подсказывала, что информация каким-то образом поможет Антону. Ян был зол на меня, очень. Но есть одно средство, которое заставит его прилететь ко мне сию же минуту, и простить мне все прегрешения — ребенок. Я набрала сотовый Яна. Трубку он взял не сразу, видно раздумывал, стоит ли вообще со мной разговаривать. Я, шмыгая носом и почти плача, прокричала ему в трубку:
— Ян, пожалуйста, приезжай…Я бы не попросила тебя, мне просто не к кому обратиться…
— Что с тобой? — испуганно спросил он, и так и не дождавшись ответа, сказал: — Ты дома? Я сейчас приеду!
Итак, шаг сделан и назад пути нет. Я переоделась в обновки, прошла в ванну, достала заранее купленный флакончик с жидкостью для увлажнения глаз и закапала. Шмыгнула носом, и осталась довольна произведенным эффектом. Через две минуты глаза у меня слезились во всю, вот только румянец на щеках несколько портил картину. А через десять минут в мою квартиру раздался звонок. Я с разнесчастным видом пошла открывать. На пороге, как я и ожидала, стоял запыхавшийся Ян. Тут я весьма кстати побледнела от страха, так как хорошая я актриса или нет, это вопрос. А вот что со мной будет, если он догадается? И для закрепления результата, чтобы его особенно проняло, рухнула ему на руки, якобы без чувств. Ян подхватил меня, ногой захлопнул входную дверь, и в следующие минуты я слышала только его встревоженный шепот: «Боже мой…». Потомившись в ожидании, минут пять, я соизволила очнуться, а дальше притворяться даже не нужно было. Взгляд у меня, по всей видимости, был и так испуганным, только не состоянием здоровья, а видом Яна. Был он бледен, грудь от тяжелого дыханья, ходила ходуном, на скулах играли желваки, а глаза светились злостью. Что-то я перемудрила с игрой. Увидев, что я очнулась, он принялся кричать на меня, да так, что в ушах звон стоял.
— Что ты опять натворила?! Куда ты влезла? Почему ты в таком состоянии?!
Я разревелась, надо сказать по-настоящему, от злости. Отвернулась от его пристального и злого взгляда, и сквозь зубы процедила:
— Убирайся к черту! Никуда я не влезала! Себе спасибо скажи за мое состояние.
Намек я дала ему четкий и жестокий. Ничего, пускай помучается. Но чтобы совсем понятно стало, прижала руку к животу, как раз в то место, куда пришелся его недавний удар.
С минуту была тишина, потом резкий звук разбивающегося стекла. Я обернулась и увидела, что от зеркала остались одни осколки. Ну что за манера крушить мебель! Он стоял ко мне спиной и мелко дрожал, голова опущена. Может я перестаралась? Хотя нет. С ним сейчас по-другому нельзя.
— Уходи, — еще раз сказала я ему в спину, надеясь на совершенно другой результат. И тут он повернулся ко мне, и я поняла, что точно перестаралась. Никогда не видела, чтобы он плакал. Но сейчас…У меня даже сердце подпрыгнуло и замерло.
— Я уже ухожу, — прошептал он и действительно направился к двери. И что он бросит меня в таком состоянии? Зря боялась. До двери он дошел, и медленно осел возле стены, глядя в пол.
— Можешь гнать меня поганой метлой, все равно не уйду, — сказал он через какое-то время, — Можешь винить меня и проклинать, и будешь права. Я не должен был тогда…идиот…
Мне даже стало жаль парня. Но назад пути нет, тем более, когда речь идет о жизни дорогого мне человека.
— Ян, — прошептала я, решив, что пора идти на мировую, — Увези меня к себе. Не могу здесь больше оставаться, в пустой квартире, где все напоминает мне… — тут я благополучно заткнулась. Главное саму себя не убедить в том, что Тошка меня бросил. Он вернется, обязательно вернется, нужно только помочь ему в этом. Ян долго всматривался в мое лицо, видимо, с трудом веря в услышанное, а я решила закрепить результат:
— Помоги мне его забыть.
Дальше он не всматривался, слова произвели на него впечатление, а я опять подумала, что перестаралась. Да, актриса я тоже никудышная. Он бережно поднял меня на руки, я пискнула, что нужно собрать вещи, а он мотнул головой. Только после того, как посадил меня в машину, он поднялся обратно в квартиру, где пробыл с добрых полчаса. Вышел он оттуда с большим дорожным чемоданом, засунул его в багажник, и мы наконец-то тронулись с места. В машине он то и дело поглядывал на меня, а я, томно прикрыв глазки, про себя молилась всем святым, чтобы не дай Бог, мы не врезались куда-нибудь, так как, было совершенно не понятно, куда он смотрит чаще — на меня или на дорогу. Благополучно доехав до его дома, чему я несказанно обрадовалась, я перекочевала из машины в его заботливые руки. Интересно, он так и будет меня на руках носить? Я ведь привыкну. Я невольно улыбнулась, получилось это видимо мило, так как Ян расцвел на глазах. Вот так в благодушном состоянии, мы добрались до его квартиры. Ян сразу исчез на кухне, откуда продолжительное время я слышала звон посуды. Потом он предстал передо мной с тарелкой супа.
— Ты, наверное, голодная? — как-то неуверенно спросил он, а я поняла, что действительно проголодалась. Взглянув на часы, я поздравила себя с тем, что обедаю я явно поздно — десять вечера. Ян ушел в другую комнату и на глаза мне больше в этот вечер не показывался. Где-то в одиннадцать мне захотелось спать, и я уснула, думая о том, как доехали Кирка с няней.
Проснулась я от криков. Быстро вскочила с кровати, обнаружив себя в одном белье. Странно, я даже не почувствовала, что меня раздел Ян. Именно из комнаты Яна и доносились крики, причем кричал он сам. Я рванулась туда, распахнула дверь. Ян метался по кровати, лоб в испарине, и вообще выглядел он паршиво.
— Сергей, назад! — кричал он. — Там засада!
— Ян! Ян, проснись! — крикнула я, не решаясь подойти, зрелище было жуткое. Но, в то же время, мне стало так жаль его, видевшего войну, которая не отпускала его даже во сне, что я плюнула на свой страх, подбежала и принялась его трясти:
— Ян, милый, ну пожалуйста, проснись…
Наконец он открыл глаза, и я невольно отшатнулась, вернее даже сказать метнулась в другой угол комнаты, настолько диким было выражение его глаз, спина покрылась холодным потом. Господи, с кем я взялась в игры играть?! Если он поймет он не пожалеет меня. Он тяжело вздохнул, взгляд стал осмысленным, и у меня отлегло от сердца. Ян, молча, смотрел на меня.
— Ты кричал, — решила пояснить я, он кивнул головой, встал, подошел к окну, взял сигареты и закурил.
— Я могу чем-нибудь…
— Нет, — отрезал он, и опять тяжело вздохнул. Я уже было собралась уйти, как прозвучал его голос:
— Эти сны мучают меня несколько лет. Они начались еще там…Хорошо, что я еще не каждую ночь их вижу. Прости, что напугал.
— Может быть я…
