— Наверное, ты права, нельзя ребенку говорить о том, что его родители убийцы.
Из комнаты Кирилла я выходила на подогнувшихся ногах. После той жестокой фразы он не сказал ни слова, закрывшись от меня глухой стеной молчания.
Неужели за девять лет счастья я должна расплачиваться тем, что потеряю сына? Или же это запоздавшее наказание за убийство собственного отца? За ложь матери и за боль, которую я ей причинила? За ложь самой себе?
К себе в комнату я не пошла, зашла в ванную комнату для гостей. Захотелось принять душ и смыть с себя все зло, что я причинила самой себе. Только возможно ли это? Развязывая пояс халата, я машинально взглянула в зеркало — на меня смотрела бледная женщина с огромными глазами и осунувшимся лицом. Мимоходом отметила, что бинт, которым я была перевязана, испачкан кровью. В каком-то полусне подошла к раковине и, включив воду, умылась. На полочке возле зеркала увидела бритвенные принадлежности Кирилла, фирменная бритва, которую я ему подарила, как только мой мальчик стал мужчиной. Я улыбнулась, вспомнив этот момент, Кир тогда жутко покраснел и все отводил от меня взгляд. Родной, ты даже не представляешь, как я тебя люблю! Взяла в руку его бритву и с нежностью провела по рукоятке. Ну, как я могла рассказать ему правду? Как?
— Лена? — раздался испуганный голос Вика сзади меня. Я обернулась и наткнулась на его ошеломленный взгляд.
— Как ты сюда вошел? — бесцветным голосом спросила я.
— Ты не закрыла дверь, — почти прошептал он, а я проследила за его взглядом и обнаружила, что до сих пор держу бритву сына в руках. Бросив вскользь на себя взгляд, поняла, как я выгляжу со стороны — бледная, в расстегнутом халате и со смертельным оружием в руках. Объяснять, что я тут воспоминаниям предавалась бесполезно, не поверит.
— Вик, ты все не так…
— Ты чего надумала?! — он подскочил ко мне, как ужаленный, вырвал бритву из рук и зашвырнул куда-то в сторону душевой кабины. — Из-за чего? Из-за того, что эта мелочь пузатая на тебя обиделась? Ты что — ненормальная?! Он твой сын, а значит, поймет, позже, но поймет!
— Не поймет, Вик, — покачала я головой.
— Перестань, слышишь? — Вик подошел ко мне, поймав мои руки и заглядывая в глаза, — Я понимаю, что у тебя жизнь не позавидуешь, но так нельзя!
— Все, хватит! — я вырвала свои руки, — Что ты носишься со мной как, курица с яйцом? Ничего я с собой не сделаю, и не собиралась, просто ты зашел не в тот момент.
— Не в тот момент?! — взревел Викинг, — А в какой момент я должен был зайти, когда бы ты уже кровью истекла?
— Да-а, — протянула я. — Зря я дверь-то не закрыла.
В тот же миг Викинг саданул кулаком по стенке со всей дури, а я от неожиданности отшатнулась.
— Господи, зачем я тебя встретил, жил ведь ни о ком не беспокоился…,- простонал он.
— Викинг, довольно! — меня порядком достала влюбленность мужиков, — Посмотри на меня и убедись, наконец-то, что ничего во мне особенного нет. Я обыкновенная! Нечего тут мелодраму разводить!
— Что ты сказала? — зарычал он, приходя от моих слов в бешенство, — Мелодраму разводить?! Ты что думаешь, что я сам не понимаю, что мне ничего не светит? Или ты думаешь, я мазохист, который с удовольствием влюбляется в чужую жену? Любовь — это не вещь, которую можно взять и выкинуть!
— Я знаю это, поверь мне, — тихо ответила я, он внезапно замолчал, и с шумом выдохнул.
— Мы сейчас оба успокоимся и забудем о том, что здесь произошло, — через минуту проговорил он, — Только пообещай мне, что ты больше не будешь глупостей делать.
— Я и не делала…
— Пообещай.
— Хорошо, — вздохнула я, — Обещаю.
Вик окинул меня долгим взглядом, а я поспешно запахнула халат.
Запоздалая реакция, но все же какая есть. На этот раз, как только он вышел, дверь в ванную я закрыла и, раздевшись, залезла в душевую кабинку. Первое, что я сделаю, как только выйду из душа, так это позвоню Антону. Плевать я хотела на его дела. Он нужен здесь.
Из душа я вышла только через час. Половину из этого времени я честно проревела, зато вышла с четким осознанием, что мне делать. Первое, я позвонила Антону. Он был в сети, но трубку не брал. Сдаваться я не собиралась и на пятый мой звонок, он соизволил взять трубку.
— Что?
Ни тебе «здравствуй, любимая», ни «как твои дела?»
— Может, хотя бы сделаешь вид, что у тебя есть семья и спросишь все ли в порядке?
— Если ты позвонила мне, чтобы читать нотации, то сейчас не время, — вздохнул Антон.
— К Митяю приезжал Ян.
Повисло тяжелое молчание. Я чувствовала, что ему нужно какое-то время переварить услышанную новость.
— И что? — заскрежетал его голос в трубке, спустя какое-то время.
Пришлось рассказать, кто теперь Ян Стрелков, что он вычислил, что Антон в России, что он говорил и то, что все это слышал наш сын. В общем, все, кроме моего посещения его квартиры и нашей встречи в кафе.
— Прав был Митяй, — произнес Антон, — Надо было его грохнуть еще в девяностые.
— Я смотрю, ты не сильно удивлен, — недовольно заметила я.
— То, что Стрелок майором стал, мне еще Митяй сказал. Но вот то, что он в курсе нашего приезда…. Значит, кто-то нас сдал, — угрожающе произнес муж, а я прикусила губу. В жизни не признаюсь ему в своей глупости — ведь именно мое появление в квартире Яна стало точкой отсчета. Только сейчас я могла трезво рассуждать о том, что не только необходимость знать обстановку в городе повела меня к Яну, а банальная ностальгия. Мне хотелось его увидеть, удовлетворив, свое женское любопытство, я, в очередной раз, убедилась в том, что люди с годами меняются и не всегда в лучшую сторону.
— Как Кирилл? — прозвучал голос мужа в трубке, и я очнулась от размышлений.
— Тебе нужно приехать, Антон. Меня он даже слушать не хочет. Убедил себя, что мы отъявленные преступники.
— Я не могу сейчас. Черт! — простонал он, — Я же просил тебя, отправить его обратно во Францию! — зло бросил он в следующий момент.
— Он не багаж! Если ты помнишь, Кирилл сам отказался уезжать в спешке, он уже достаточно взрослый мальчик, — ответила я с горечью, — И я тоже просила тебя не возвращаться в криминал!
— Лен, — устало вздохнули на том конце трубки.
— В общем, так, Синицин, если ты хочешь сохранить нашу семью, я жду тебя в течение трех дней. Не явишься, я улечу во Францию вместе с Киром и оформлю развод. Это слишком далеко зашло. Рисковать отношениями со своими детьми я не намерена. Так что, все в твоих руках.
Дожидаться, что ответит Антон, я не стала и нажала «отбой». Если он не дурак, он приедет, то, что мы ему нужны даже не подвергалось сомнению. По крайней мере, ему нужны дети. Нужна ли ему я или это уже привычка? Может быть, я для него значу не больше старого привычного дивана? Прошла ли его любовь? Может ли она, вообще, закончится? Единственное, что я знала, так это то, что той страсти уже нет. Но имела ли я право руководствоваться только этим? Конечно, нет. Но помимо поостывших чувств, был еще образ жизни, арканом тянущий меня и моих детей в пропасть. И я не знала, что делать. Не знала тогда, девять лет назад, ни сейчас, когда все повторяется. Понимала лишь то, что не хочу, чтобы мой взрослый уже сын отвернулся от меня. И я буду окончательной дурой, если позволю Антону перекинуть это только на мои плечи.
