Он не стал об этом думать, не хотел, не мог. Да и надеялся, что его маленькая девочка, остается до сих пор его, не предаст, не бросит, несмотря на то, что накануне он сам лично ее прогнал. Не мог видеть ее жалости в глазах, ненавидел это гадкое чувство с детства.
Митяй еще недолго постоял у окна и, будто очнувшись, наскоро попрощался и вышел из палаты. Оксана стояла возле двери, задумчиво склонив голову. Каждый раз, когда Митяй видел ее, что-то в груди замирало, даже дыхание перехватывало. Представляет ли она, насколько она прекрасна? Мог ли он когда-нибудь представить, что ради кого-то он, не задумываясь, полезет в пекло? Глядя на нее Митяй понимал, что отдаст за нее жизнь и, впервые за все эти годы, он понимал Антона.
— Ты освободилась? — он взял ее руки в свои и немного сжал, будто не мог обходиться без того, чтобы коснуться ее лишний раз.
Оксана улыбнулась ему и кивнула. Они вышли из больницы, держась за руки. Настроение резко ухудшилось, когда она увидела бронированный джип у крыльца больницы и грозного вида бойцов Митяя. «Куда же я вляпалась?» — в очередной раз подумала она, — «Как дошла до этого?» Она украдкой бросила взгляд на Митяя, идущего рядом с ней к машине. Ведь она врач, каждую неделю она старается спасти чью-то жизнь, а такие как Митяй и его бригада забирают эти жизни. Было чувство, будто она поддалась на искушение дьявола. Внезапно она остановилась за шаг от машины, Митяй недоуменно посмотрел на нее, но она ничего не видела вокруг, давясь догадкой словно ядом — что если вся эта ситуация дана ей для того, чтобы она сделала свой выбор? Бог не дает испытания не по силам. И что она делает в итоге? Куда катится?
— Ксана, — в голосе Митяя слышалась тревога, — Что с тобой?
— Отвези меня домой, пожалуйста…нет, мне нужно лететь к маме в больницу, просто жизненно необходимо, — сдавленным голосом произнесла она.
— Оксана, объясни, что происходит, — слова ему дались нелегко, он чувствовал, что-то не так, нервничал, ему хотелось накричать на нее, но он сдерживал себя, понимая, что это ничего не даст. Смотря в ее побледневшее лицо, он внезапно понял, что боится, банально боится того, что она просто развернется сейчас и уйдет. Он проследил за ее взглядом и понял еще одну простую вещь — она ненавидела в этот момент и его самого, и его бойцов, столько отвращения было в ее взгляде на них. Почему он решил, что тот месяц, что они были вместе, может что-то изменить? Ведь он прекрасно видел и понимал, еще там, в доме у Лазаря как она ненавидит все это. Он пытался ее не спугнуть, как мог, впервые в жизни он не притронулся к женщине, которая жила в его доме, которую он любил и хотел. Не стал торопить, дал ей время и, возможно, зря, что она надумала?
Внезапно тишину разорвала трель мобильного Митяя. Посмотрев на дисплей, он мысленно простонал — со всеми этими проблемами он совершенно забыл, что должен помочь сестре — звонила Валя.
— Да, солнышко, слушаю, — ответил он в трубку, смотря, как брови Оксанки ползут в удивлении вверх.
— Димка, ты куда пропал? Дим, я больше не могу это выносить, он звонит каждый день, я посылаю его к черту, а он смеется, понимаешь! Я не понимаю, что ему от меня нужно!
— Кажется, я понимаю, что, — жестко проговорил Митяй — Я еду к тебе, ты дома?
Услышав положительный ответ, он взял за руку Оксану и буквально запихнул ее в машину.
— К Вале, — бросил он водителю, и машина сорвалась с места.
Оксана неприязненно смотрела на Митяя. Что он себе позволяет? Запихивает в машину, как какую-то куклу и, ничего не объясняя, везет к какой-то девке. Которую, между прочим, ласково называет солнышком. Неприязненный укол в сердце немного отрезвил возбужденную девушку. Черт, она же просто ревнует! Она на миг представила его в объятьях любой другой и тут же ее затопила волна гнева. Так и есть, это — ревность. Чем дальше — тем хуже. А дальше что, любовь неземная? Нет, ни за что. Надо как-то выбираться из всей этой истории и желательно с минимальными потерями.
— Может, ты все — таки скажешь, куда ты меня везешь?
— Знакомится, — коротко бросил он и посмотрел на нее с нежностью во взгляде. Она смотрела на него, в его голубые глаза с серыми льдинками, которые в мгновенье растаяли, и понимала, что вот сейчас совершенно не думает о том, кто он есть, а растекается лужицей от его взгляда, а в животе порхают бабочки.
— С кем?
— С моей сестрой, — просто ответил он и снова взял ее за руку. Он притянул ее руку к своим губам и, прикрыв глаза, поцеловал ее запястье. Тут же рой бабочек в животе дружно ухнул вниз, возвещая хозяйку, что теперь она вовсе не хозяйка.
— Если бы ты знала, милая, как я хочу тебя, — произнес он чуть хрипловатым голосом, глядя в ее глаза. У Ксанки перехватило дыхание. Беда в том, что она отвечала взаимностью. И если Митяя эта новость бы только обрадовала, то ее она безумно огорчала. Она хотела этого мужчину до помутнения в глазах и, самое главное не влюбится в него, иначе тогда она не сможет выбраться из всего этого дерьма, только глубже утонет.
Викинг стоял у окна на кухне и нервно курил. Десять минут назад он дал ей сильное снотворное, не смотря ей в глаза. Не смог смотреть, потому что такой бугай как он оказался бессилен, не смог оградить и защитить. Видимо, верно, говорят профессионалы — у телохранителя не должно быть никаких чувств к охраняемому объекту. А он забыл напрочь, что она — это объект, а не любимая женщина. Куда проще было охранять Митяя. И куда проще было жить на ринге, чем в бригаде у криминального авторитета. Там, на ринге, все было просто и понятно, что делать и как. Но он не жалел, не сейчас, когда встретил ее, пусть не свободную, и она никогда не будет принадлежать ему. Трель его мобильного разорвала тишину, он поспешно поднял трубку, даже не глядя на экран.
— Слушаю.
— Здравствуй, Слава, — раздался голос Синицы, — Есть разговор, не телефонный. Думаю, знаешь, где я.
— Я приеду, — ответил Вик, туша сигарету в пепельнице. Нажав отбой, он тихо прошел в комнату, где на разложенном диване спала Лена. Прислушался к ее дыханию. Снотворное будет действовать еще три часа. Он должен успеть.
В его квартире ее не найдут, он не был здесь почти год, да и не знал никто о его берлоге, припасенной на такие крайние ситуации.
Черный джип подъехал к одному из подъездов девятиэтажного дома по Кутузовскому проспекту. Район в городе считался одним из самых лучших. Митяй помог Оксане выбраться из машины, и они зашли в подъезд.
— Я не знала, что у тебя есть сестра, — произнесла Ксана, стоя возле двери квартиры, пока Митяй жал на звонок.
Дверь распахнулась и на пороге возникла худенькая девушка с такими же светлыми волосами, как у Митяя, и такими же голубыми глазами.
— А он и сам не знал, пока я ему под машину не кинулась, — вместо приветствия ответила она и с визгом кинулась на шею к Димке.
— Ты подслушивала что ли? — улыбаясь, спросил Митяй, отпуская девушку на пол.
