— Смотри, что творят, — сказала одна из бабулек. — При нас целоваться будут. Тьфу! Срамота.
Ей вторили подруги.
Щеки Александра порозовели. Он встал, и подняв меня на руки, куда-то понес. Из окна кричала мама. Дескать, похищают дитятко. А соседки торжественно присваивали мне статус женщины с низкой социальной ответственностью.
Впрочем, далеко он меня не отнес, до соседнего подъезда только. Там мы снова сели.
— Как ваша нога? — спросил он, нащупав на моем бедре повязку.
— Еще немного болит, — ответила внятно. — Швы поедем снимать в середине июля.
— А сегодня уже двадцатое августа, — о чем-то размышляя, он взъерошил волосы и смерил меня взглядом. — Простите за деликатный вопрос, но когда вы в последний раз мылись?
— Не помню, — откликнулась растерянно.
Тем временем, в соседнем подъезде хлопнула железная дверь и я услышала:
— Где этот оборотень в погонах? Куда он мою девочку унёс?
Следователь не стал ждать пока она нас найдет и потянул меня по узкой дорожке под окнами дома. Спотыкаясь о куски кирпича и наступая на множество окурков, я шла за ним совершенно не понимая что происходит и чего он добивается.
Повернув дважды за угол, мы обогнули дом и вышли на автостоянку перед соседним двором. Александр молча затолкал меня в припаркованную машину и повернул ключ зажигания.
— Сначала отвезу вас в больницу, чтобы снять швы, — объяснил он, когда мы немного отъехали. — А потом поговорим.
— Хорошо, — сказала дрожащим голосом. Мне вдруг стало нестерпимо холодно и я обняла себя за плечи. Не сразу заметила, что запястья оголились. На них отчетливо просматривались следы от веревки. Я поспешила опустить руки, но следователь успел увидеть натертую, в мелких царапинах, кожу.
Машина вильнула, едва не задев прохожего. Мы резко остановились. Благо, что никого не угробили.
— Что произошло в квартире ваших родителей? — задал он вопрос. В салоне повисла тишина. Отвечать я не хотела. — Зоряна Валерьевна, ответьте мне, пожалуйста.
Александр непонятно почему, начал злиться. К моему горлу подступила тошнота. Всё, что успела сделать, так это выйти из машины и пройти два шага. Меня вырвало желчью. Все тело сотрясалось в судорогах. Падая на бок, уперлась в кого-то.
— Люциан, — позвала я слабо, цепляясь за одежду мужчины.
— К сожалению, не он, — ворвался голос следователя в сознание. — Поехали быстро в больницу.
Я кивнула. По щекам текли горькие слезы от слабости и беспомощности. Посадил он меня живо. Пристегнул и мы опять поехали. Не открывая глаз, я старалась выровнять дыхание, чтобы не запачкать салон. Чувствовала себя при этом отвратительно.
В больнице мне сунули нашатырь под нос. Ощутив резкий запах, открыла глаза. Я не помнила, как оказалась здесь. Передо мной сидела уже знакомая медсестра. В ее смену я поступила после ранения.
— Почему именно ко мне? — возмущалась она, возясь с моей ногой.
— Вика, не будь такой злюкой, — голос Александра непривычно мягкий и добрый. — Ты единственная, кого я здесь знаю. К тому же, экстренный случай.
— И деваться мне некуда, — хмыкнула она снисходительно. — Врачу скажу, что приходила она в нерабочее время.
— Ты просто ангел. Зря мы развелись, — буквально пропел он, прохаживаясь по кабинету.
— Молчи уже, а то передумаю, — медсестра еще что-то там делала, но вскоре всё закончилось. — Готово.
Я, все время сидевшая тихо, сказала:
— Спасибо вам.
— О, вот видишь, ей лучше, — усмехнулась Вика. — А теперь идите. Мне еще работать.
Следователь взял меня за руку и потянул дальше. Я не заметила особой разницы в отсутствии швов. Возможно, из-за действия лекарства, введенного мамой.
Мы вновь оказались в машине.
— Теперь куда? — спросила, пристегивая ремень безопасности.
— Ко мне, — просиял Александр.
«Спрашивается, чему он так радуется?»
— Зачем? — задала закономерный вопрос.
— Поговорить в свободной обстановке, — стирая в лица улыбку, он вцепился в руль.
Я не стала больше ничего спрашивать. Сидела тихо, зажимая голодный живот, его уже сводило судорогой. Следователь бросал на меня встревоженные взгляды, но тоже не нарушал тишины.
Когда подъехали к новостройке, тот радостно объявил, что «мы дома». Выходила я, опустив голову. Мой бомжеватый вид мог запросто испортить репутацию следователю. Он невозмутимо взял меня за руку и повел в подъезд. На четвертом мы зашли в квартиру справа. Хорошо обставленную и чистую. После жилья моих родителей вообще рай на земле.
Я не хотела пачкать это место своим присутствием.
— Сходи сначала в душ, — сказал мужчина, снимая с себя ветровку.
— З-зачем? — поинтересовалась, боязливо топчась на коврике в прихожей.
— Потому что девушка должна мыться. Хоть иногда, — он неловко открыл дверь в ванную. — Просто сделай это.
— Эм… х, — у меня не нашлось слов. Так унизительно, с одной стороны, а с другой, я понимала, что он прав.
— Полотенце в шкафчике, вещи сама выберешь. У меня кое-что осталось после бывшей, — градус неловкости нарастал. И он добавил: — Вещи чистые, не ношенные. Покупались в качестве подарка. А теперь, шуруй.
И втолкнул меня в ванную комнату. Немного пофыркивая над его поступком. Я вывернула барашки и заткнула слив пробкой. Теплая вода, прикасаясь к моим лодыжкам и запястьям, сильно обжигала поврежденную кожу.
Мысли стали яснее, но я по-прежнему не понимала, как поступать дальше.
«Может, упросить Александра сбежать от мамы?»
Фактически я уже это сделала. Нужно лишь не возвращаться. Но и идти мне было некуда.
Размышления прервал стук в дверь.
— Зоряна, выходи. Нужно поесть и поговорить.
От его слов мой желудок издал протяжное урчание.
Быстро вытершись и обмотав широкое полотенце вокруг тела, выбралась наружу. Ох, как вкусно пахло. Уже ничего не соображая, прискакала на кухню. На столе стояла тарелка куриного супа и жареная картошка.
— Всё, что было. — растерянно сказал Александр, смотря за тем, как я уплетаю еду за обе щеки. В тот момент мне стало неважно, что он там обо мне подумает. Главное, это горячий суп и картошка с поджаркой.
Умяла я все быстро. Живот, неблагодарная скотина, резко заболел и меня согнуло пополам.
— Это всё потому что кто-то слишком много ест, — многозначительно изрек Александр.
— Я сейчас помру, — простонала слезно.
— Иди приляг, а потом переоденься, — следователь больше не обращался ко мне на «вы» и я решила, что это хороший знак.
