– Летаем? – услышал он голос за спиной и чуть не обделался от страха. Повернулся в воздухе и увидел, что Кащей снова ожил, и летает по небу, как птица, крепко держа руками края плаща и за счет этого уменьшая скорость падения.
– Нет, ну, пи… пи… пи… – колдуна заклинило на одном слове, и после недолгой запинки он нашел слово-заменитель – …копец просто! Опять ожил и еще издевается! Сгинь, окаянный!!!
– Это я мигом. Вот только протяну тебе ногу помощи…, – пропустив пожелание мимо ушей, Кащей подлетел к Клорану и ловко пнул его чуть ниже спины. Тот с воплями возмущения и обещаниями ответного удара совершил тройное сальто. – В десятку!
Кащей вытянул руки в стороны и, несколько секунд повзирав на красного от злости колдуна, полетел над островом в бреющем полете.
– Спорим, ты вот так не умеешь, – сказал он, выпустил плащ и полетел к земле гораздо быстрее.
– И не собираюсь этому учиться.
Кащей за считанные секунды перед приземлением забрался во внутренний карман плаща. Тот полетел сворачиваемой в бесформенную кучу тряпкой и упал на землю, оставив на ней небольшую вмятину. После этого из кармана показалась голова Кащея, затем он полностью выбрался из карманного подпространства и весело помахал падающему Клорану обеими руками. Тот вытаращил глаза: Кащей не превратился в лепешку, а оказался цел и здоров, словно и не падал с огромной высоты.
– Три, – сказал Кащей, считая время до приземления Клорана. – Два…
При виде стремительно приближающегося берега Клоран пережил жизнь еще раз, ускоренно просмотрев ее внутренним взором и по несколько раз пересмотрев лучшие моменты. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается даже в повторе.
– Один…
– Ни одного! – воскликнула Горгона, подлетевшая к Клорану и вовремя его перехватившая. – Теперь ты мне обязан жизнью, ничтожный!
– Зато я умею плавать, – вполголоса сказал Клоран.
– Швырнуть тебя в воду к акулам? – поинтересовалась Горгона.
– Лучше в бассейн к русалкам…
– Наивный… акулы не так опасны! – поставив Клорана на землю, Горгона метнулась к Кащею и так отчаянно сверкнула глазами, что в камень обратился не только Кащей, но и абсолютно вся живность в сорока метрах за ним.
Клоран облегченно выдохнул и без сил упал на землю: ноги не держали.
– Пронесло! – сказал он срывающимся от волнения голосом. Его запоздало обуял дикий страх высоты и падения. Клоран хотел поблагодарить Горгону, но вместо слов благодарности издал нечто похожее на мышиный писк.
– Мяу! – хищно ответил оживший Кащей, и Клорана вместе с Горгоной охватил нервный тик.
– Ты кто такой и откуда взялся?! – истерично воскликнула Горгона, сверкая глазами. Она тратила последнюю энергию на превращение Кащея в камень, но от волнения никак не могла сосредоточиться и заставить странного и пугающего своим оживлением гостя снова застыть.
– Я все еще Кащей, а взялся из мамы много лет назад.
– Вот, я всегда мечтала, чтобы из будущих мам вышло что-нибудь хорошее, – сварливо заметила Горгона. – Но люди вроде тебя вечно понимают все приземлено и портят мои мечты. Как тебе не стыдно?
– Почему мне должно быть стыдно, если я исполняю свои мечты? – возразил Кащей. – Ты собираешься обращать меня в камень, или так и будешь истерично разглагольствовать о проблемах бытия на Пинайском острове и тяготах жизни несчастной дамы?
– Я только этим и занимаюсь!
– Плохо занимаешься.
– Не нравится – поищи тех, кто превращает в камень получше!
– Я знал, что ты так скажешь, – кивнул Кащей. – И заранее поймал одну змейку…
Он порылся в карманах.
– Где же она?.. А, вот! – и с силой дернув рукой, выхватил из кармашка мирно спавшего змея восьми метров в длину. Змей зашевелился, пробуждаясь. И пока он не проснулся окончательно, Кащей схватил рептилию за хвост и помахал над головой, затем спросил: – Тебе знаком этот земляной червяк?
Горгона злобно сверкнула глазами.
– Не знаю, кто это, но наябедничаю ему про то, как ты его назвал.
– Он уже в курсе, и за напоминание о данном прозвище с удовольствием нанесет тебе немало травм. Позволь представить: василиск! Василиск, знакомься – это Горгона!
– И что с того? – Горгона презрительно повела плечами: подумаешь, какой-то змей. И имя у него банальное, как у растущих по всей планете васильков. – Он цветочками питается, да?
– Не питается, но отношение имеет, – Кащей разжал пальцы. Пущенный в свободный полет змей пролетел метров тридцать и упал среди скульптур, уронив несколько штук на каменные полы и превратив их в груду щебенки. – Видишь ли, василиск настолько необычный змей, что встретившие его люди сразу понимают: их прошлые беды были всего лишь цветочками. И сейчас ты лично в этом убедишься.
Горгона презрительно хмыкнула, но раздавшийся с места падения василиска рев заставил ее призадуматься.
– Он еще и кричать умеет? – изумилась Горгона. – Ты принес мне необычное существо, Кащей, и я охотно превращу его в камень. А тебя, раз уж ты не желаешь становиться памятником, мои слуги охотно закуют в цепи, посадят в самую глубокую темницу и замуруют выход… да вообще всю темницу завалят камнями, чтобы ты никогда оттуда не выбрался. Правда, отличный способ?
– Изощренный, – согласился Кащей. – Но есть один нюанс.
– Какой?
– Змейка, которая недавно улетела в известном тебе направлении, скоро вернется. А я давно хотел узнать, что произойдет при встрече двух существ, умеющих превращать врагов в камень, – пояснил Кащей.
Лицо Горгоны перекосилось от нахлынувших эмоций.
– Ты хочешь сказать, что он тоже умеет… – Медуза не договорила.
– У него нет человеческого разума, – сказал Кащей, – но грубая змеиная силы превосходит твой интеллект в сотни раз, а в камень он обращает буквально все, что движется и при этом не кажется ему достаточно вкусным.
– Тогда ты тоже окаменеешь!
– Конечно, – кивнул Кащей. – Но ты уже знаешь, что я недолго пробуду каменным изваянием.
С места падения василиска во все стороны сломя голову бежали дикие звери. Слоны, львы, тигры, гиппопотамы, страусы, жирафы и еще сотни разнообразных представителей животного мира, собранных Горгоной со всех концов планеты, бежали от преследующего их василиска. Тот превращал беглецов в камень одного за другим, и застывшие в стремительном беге звери падали, чтобы оказаться сжатыми василиском и стертыми им буквально в порошок.
– Как он… как он сумел оживить мой каменный зоопарк? – ахнула Горгона.
Клоран, во все глаза смотрел на происходящее из укрытия – спрятался за скульптурами, и вопреки паническому страху любовался редким зрелищем.
– Он дает противникам сомнительный второй шанс на спасение, но вторично окаменевших добивает окончательно, – пояснил Кащей.
