Это увлекательно, но совершенно не то, что нужно сейчас.
— Мария! Этого тебе никто не простит! — воззвал Кащей. Глас одинокого в пустынном замке. Имя эхом отразилось от стен и укатилось вдаль многочисленными повторениями. — Что я, нанимался работать спасателем у любопытных царевен? Пускай бродит, где хочет! Выход все равно один. — Он развернулся и сделал шаг. — Я ухожу! — прокричал он. — Кто спрятался, я не виноват! Тишина.
— Повторяю для глухих! — прокричал он так громко, что со стен посыпались кусочки окаменевшей пыли. — Я ухожу!
— Ухожу! Ухожу! Ухожу! — забубнило эхо.
— Ну и ладно! — Кащей махнул рукой. — Будет у меня в замке свое собственное привидение. Будем коротать с призраком царевны столетия жизни, вспоминать о славных денечках и пугать одиноких путников теплыми безлунными ночами… А, ладно, черт с тобой… Придется выручать эту рехнутую дамочку, пока она в ходячую мумию не превратилась. Доказывай потом, что ты не верблюд.
* * *
— Леший слушает! — неохотно отозвались из тарелки. Изображения и вовсе не было: похоже, Леший был не в духе. — Что-то случилось? Ты кого там костеришь?
— Лиса заночевала к клетке и выходить не хочет, — пожаловалась Яга. — Наверное, у нее депрессия.
— У меня тоже депрессия, — сказал Леший. — Спроси у лисы, она не потеснится в твоей клетке?
— Хм. У тебя-то что стряслось?
— Не важно, — отмахнулся Леший. — Зачем вызывала?
— Мне нужна собака, — объяснила Яга.
— Браконьерничать не дам!
— Мне? Браконьерничать? — Баба Яга чуть воздухом не подавилась. — Что с тобой сегодня? Леший прокашлялся:
— Извини, сорвалось. Работа нервная, знаешь ли. — Извиняющийся голос чуть потеплел, но при общей ледяной интонации потепление выглядело так, точно с минус двухсот двух градусов температура поднялась до минус двухсот одного. — В моем лесу появились вандалы! Варвары! Изверги!
— Все сразу или по отдельности? — поинтересовалась Яга.
— Шутить изволите?
— Что они такого сотворили?
— А вот посмотри сама! — Тарелка наконец-то посветлела и выдала изображение, от которого у Яги волосы немедленно встали бы дыбом, если бы не платок на голове. — Ну как?
— Кто их? — спросила она с застывшим от катастрофических предчувствий сердцем. От ответа зависело, с какой скоростью предстоит разобраться с новой формулой «оборотня».
— Те, что остались в живых, говорят, что это сделала собака… Кстати, не про нее ли ты спрашиваешь?
— Не про нее, — замахала руками Яга. — Моя собачка мирная, никого и пальцем не тронет. А здесь не собака похозяйничала, а самый настоящий трехголовый Цербер. Ты поинтересуйся у соответствующих органов, может, он на самом деле сбежал?
— Уже интересовался, — хмуро ответил Леший. — Мне вежливо намекнули, что если бы он сбежал, то вся планета с самого утра была бы по уши в призраках древних греков. Так что там с твоей собакой?
— Дворняжка такая, тихая, пугливая в лесу, но это если без поводка. А с поводком — хлебом не корми, дай кого-нибудь облаять! Вчера убежала со двора и пропала. Она мне просто жизненно необходима.
— Я пройдусь по лесу, может, отыщу твою беглянку. Срочно нужна?
— Как можно скорее.
— Ну, так скоро не обещаю, но постараюсь, — сказал Леший. — Как что узнаю, сразу сообщу.
— Буду признательна, — ответила Яга.
— А хочешь, волка одолжу на денек? Он не поможет?
— Это который из двух? — поинтересовалась Яга. — Одноглазый, что без хвоста, или другой, с рваными ранами во всю спину?
— М-да… Им самим нужна помощь, — вздохнул Леший. — Ну, найду я того, кто это сделал, сам с него шкуру спущу!
— Лучше похорони этих и пересели новых. В южных лесах их много развелось, девать некуда. Вот и поможешь тамошним с их проблемами перенаселения.
— Договорились, — кивнул головой Леший. — До связи.
— До связи.
Тарелочка потемнела.
Яга задумалась. Что теперь прикажете делать? Ну никак не получается выполнить похищение изящно и грациозно. А собака тоже выдала номер, словно в роду у нее сплошные тираннозавры! Изувечить целую стаю злых и голодных волков — такое не под силу нормальным зверям. Вот и гипнотизируй после этого мирных дворняжек!
Придется работать самостоятельно. На время отбросить ментальные способности и вернуться к проверенным веками грубым, но пробивным действиям. Вампиры близко, времени почти не осталось, того и гляди налетят со дня на день, а тут и противопоставить нечего.
— Эх, лиса, лиса! — укоризненно сказала Яга. — Если бы ты только знала, что по твоей вине в скором времени некому будет разводить обожаемых лисьим семейством кур. И вместо них будут бегать одни куриные вампиры.
А интересное будет зрелище…
* * *
Виновница головной боли и странных фантазий Яги о возможном вампирском периоде жизни куриц — голодная лиса бродила по лесу и разговаривала со всеми, кто услышит, то есть, по сути дела, сама с собой. Благополучно покинув опасную территорию, она уж было успокоилась, но неожиданно с новой силой напомнило о себе желание как следует поесть.
— Ничего не вижу, ничего не слышу, Опустел с чего-то мой богатый лес. Где вы, мои птички, вкусненькие птички? Прилетайте срочно, хочется мне есть! Воробьи шумно отозвались с веток:
— А лиса, а лиса
Слишком много захотела!
Да одну лишь фигу съела,
Наша хитрая лиса!
Лиса остановилась и подняла мордочку. Сотни воробьев примостились на огромном дубе и шумно обсуждали свежие сплетни. Ей захотелось нахамить — вдруг полегчает на душе, но столько птичек сразу не одолеть. Этим паразитам нагадить — раз плюнуть, тем более в таком количестве… Придется мирно побеседовать.
— Ой, да что вы говорите?
Вы получше присмотритесь!
Это ж я, сама лиса!
Я, охотница лесная,
Мне ума не занимать,
Захочу, любую птицу
Без труда могу поймать!
— Знаем, знаем, только если
На охоте не везет,
Да животик подведет,
Так и желудь подойдет!
— Вы что, шутите со мною?
На себя оборотитесь,
Это вы, дурные птицы,
Вы клюете все подряд.
А чтоб я, сама лисица,
Снизошла до желудей?
Кабаны пусть их едят!
«А хорошая мысль! — подумала лиса. — Лучше съесть мелкого кабанчика, чем большой желудь. Желуди, желуди… Отличная идея! Устрою ловушку!»
Она уже заприметила, где много желудей, и принялась сгребать их в кучку, надеясь привлечь кабаньих детенышей. И поймать одного, пока матерые свинтусы будут лопать желуди. Главное в этом деле — не попасться им на глаза, но тут лиса была за себя спокойна. Последнее время ей так часто приходилось бегать на предельных скоростях, что вероятность еще одного пробега уже не пугала. Подумаешь, одним больше, одним меньше.
