Уже через полминуты мы взобрались наверх и кое-как устроились на слежавшейся и прелой соломе, покрывавшей крышу конюшни. Отсюда уже почти не было видно догоравший на берегу драккар тэна Олафа, зато на подступавший чуть ли к самой стене монастыря редкий подлесок обзор открывался отличный. Там, внизу, среди деревьев в темноте уже мелькали факелы и угловатые силуэты солдат. Я насчитал чуть больше трех десятков. Не та уж и много — но нам хватит с лихвой.
— Дерьмо. — Сакс сплюнул сквозь зубы. — У меня даже стрел столько нет.
— Йотуновы кости. — Невесть откуда взявшийся Хроки крякнул и уселся на конек крыши рядом со мной. — Видимо, боги шутят над нами. Сначала дают богатую добычу, а теперь готовы забрать саму жизнь.
— Стоит ли умирать за золото? — Я пожал плечами. — Если солдаты не знают о тайном ходе в монастырь…
— Мы не сможем унести добычу по горной тропе, — вздохнул Хроки. — Вокруг чужая земля… И тэн ни за что не согласится бежать. Смотри.
Похоже, Хроки не ошибся — тэн Олаф уже перестал оплакивать свой драккар и выстраивал бойцов во дворе монастыря. И все же в суровом сканде будто что-то надломилось — могучие плечи опустились, а спина ссутулилась, будто из тэна вдруг вынули позвоночник.
— Знаешь, как тэна называют за его спиной? — Хроки на всякий случай понизил голос. — Олаф Неудачливый!
— Почему? — поинтересовался Сакс. — Впрочем, догадаться несложно…
— Многие годы «Линорм» возвращался домой без добычи. Зимой пожар уничтожил почти все его поселение. — Хроки сокрушенно покачал головой. — Возможно, этой весной тэн не оставил бы своих людей и не встал бы под знамена конунга Бьёрна Серого Медведя, если бы у него был хоть какой-то выбор. Но земля вокруг Фолькьерка почти не родит, и капканы пусты. Люди начали голодать…
— Выходит, тэн отправился к этим берегам, чтобы прокормить свой народ? — Сакс ухватил себя за непослушную вихрастую шевелюру и чуть потянул — видимо, так ему легче думалось. — Пожалуй, я бы поступил так же. Кто подумает об инородцах, если дома остались голодные дети?
— Ну, вряд ли он думал только о детях, — признался Хроки. — Каждого сканда манит море, и любой из нас желает пройти по пути чести и славы. А теперь… — Хроки кивнул в сторону столпившихся во дворе воинов. — Солдаты уже скоро будут здесь, а нас совсем мало, и многие ранены. Да и даже если нам вдруг удалось бы бежать, тэн ни за что не вернется на Эллиге… Без половины бойцов, без добычи, даже без драккара… Он опозорен и скорее умрет, чем снова посмотрит в глаза ярлу Рагнару!
И мы все, видимо, должны будем умереть вместе с ним… Да, пожалуй, тэн Олаф и правда выглядел так, будто уже готовился встретить славную гибель и отправиться в чертоги Одина. Но лично я туда пока не торопился.
— Есть среди нас еще лучники? — Я повернулся к Хроки. — Хоть кто-то, кто умеет сносно стрелять?
— Торвальд и Асти, — кисло отозвался сканд. — У Хродгера есть лук, но он не попадет в имперца даже в упор.
Хреново дело. Всего четверо лучников — и когда солдаты подойдут к стене вплотную, она защитит их так же, как и нас. Ворота не продержатся и десяти минут, а потом имперцы просто вырежут нас.
— Говорят, что некоторые люди, наделенные особым даром, способны обратиться к Старым богам. И если кому-то удается докричаться до них, — Сакс многозначительно посмотрел на меня, — боги могут даровать победу даже в самой безнадежной схватке.
Понял, не дурак. Дурак бы не понял. Наверняка даже не самым прокаченным друидам и прочим знахарям доступны свои ветки абилок и вкусные баффы. Только как, скажите пожалуйста, мне достучаться до этих самых небес? Я незаметно пожал плечами, сообщая Саксу, что никакого прямого канала связи с местным пантеоном у меня нет. И что я не имею ни малейшего представления, где его взять.
— Но это не так просто. — Сакс, похоже, понял намек и тяжело вздохнул. — Для того чтобы обратиться к богам, нужно или особое место, или служитель бога, жрец или друид. Но Древо Духов далеко, а последнего друида Утер отправил на костер почти десять лет назад…
— Жрец, — вдруг сказал Хроки.
— Чего? — переспросил я.
— Жрец. — Хроки залез здоровенной лапищей за ворот кольчуги. — Я жрец.
Глава 7
На широкой ладони сканда лежал увесистый амулет. Щит и одноручный меч с закругленным острием — почти такие же, как у самого Хроки, только крохотные и выточенные, судя по всему, из бронзы.
— Ты жрец? — фыркнул Сакс. — Не очень-то похож…
— Я жрец! — Для пущей убедительности Хроки еще раз потряс амулетом. — Полтора года назад я был на Скьерне в древнем святилище Тира и старший из жрецов благословил меня и подарил этот знак, потом… Потом… — Хроки замялся, покряхтел, но потом все-таки продолжил. — Проклятье, я был пьян в стельку! Помню, как мы с Сигурдом выхлебали почти три ведра медовухи, и вот я уже стою у жертвенного камня на коленях… Старик провел обряд, хотя скорее ему стоило как следует отходить нас обоих палкой. С тех пор я младший служитель Тира, бога битвы и покровителя воинов. — Часть лица Хроки, не покрытая темной бородой, стала пунцовой. — Хотя какой из меня жрец… Даже ни одной молитвы не помню.
— Это не важно! — Сакс нетерпеливо толкнул Хроки в плечо кулаком. — Ты все равно можешь посвятить Антора своему богу, и тот поможет… наверное, поможет.
— Не знаю, что вы оба задумали, но делайте это быстрее, — проворчал я.
Солдаты мелькали все ближе среди деревьев и медленно, но неотвратимо приближались. Через несколько минут они уже будут здесь, и когда ворота монастыря рухнут, рассчитывать на божественное вмешательство будет уже поздно.
— Йотуновы кости… — пробормотал Хроки. — Я попробую! Только не смотри на меня так!
Сканд вытащил из ножен меч и осторожно провел по остро отточенному лезвию пальцем. Кровь тут же выступила — совсем небольшая капелька, но ее хватило. Хроки едва слышно шептал что-то себе под нос и чертил на моих щеках какие-то символы.
— Тейваз, Райдо, Совуло… Подожди, не дергайся! — Хроки даже высунул кончик языка от напряжения. — Манназ… Готово! Чувствуешь что-нибудь?
Ничего я не чувствовал. Ни особого прилива сил, ни присутствия чего-то или кого-то свыше. Только легкое покалывание и холодок на коже от подсыхающей на ночном ветру крови Хроки. Впрочем, на что они надеялись? На столб света, падающий с небес? На глас, взывающий к новообращенному приспешнику Тира? Или на появление божества собственной персоной?
А потом я услышал гул. Поначалу едва заметный, но с каждым мгновением все усиливающийся, будто к откуда-то издалека к монастырю приближалось что-то могучее. Крыша подо мной завибрировала, а потом дрогнула сама земля. С остроконечного шпиля храма с карканьем сорвалась стая ворон, сканды во дворе притихли, и даже тэн Олаф чуть вжал голову в могучие плечи. Я обернулся в сторону леса — похоже, там все это тоже почувствовали. Вереница факелов замерла и снова двинулась вперед, только когда земля перестала дрожать.
