— Я тебе вообще-то звонила, — недовольно пробубнила Вика, устраиваясь за заставленным тарелками столом. — Три раза. А ты трубку не берешь.
Ну да, с чего ж брать-то — Орм Ульфриксон на подходе, а у меня в Фолькьерке козы не доены, башни не строены и трэллы не биты.
— Чем занимаешься сейчас? — поинтересовалась Вика.
— Да так, помаленьку. — Я забросил ей в кружку ложку кофе с горкой. Без сахара, разумеется. — Пока живой.
Рассказывать про мою убер-странное трудоустройство я ей уж точно не собирался. В лучшем случае нарвусь на нотацию. В худшем…
— Как с работой?
— Отправил резюме в «Макдоналдс». — Я пододвинул Вике кофе и изобразил правой рукой характерный жест. — Свободная касса.
— Антош, ну не ерунди! — Она обхватила кружку пальцами. — Ты же писатель! Можно копирайтером устроиться.
— Спасибо за совет. — Я уселся напротив. — Вик, ты зачем пришла?
— А ты не рад меня видеть?
Ну вот, началось. Идиоту понятно, что она здесь не просто так, но куда ж без этих вот эмоциональных качелек? Вика наверняка изо всех сил пыталась разглядеть во мне раскаяние, сожаление, страдание или, на худой конец, хотя бы желание… Но не могла. Хотя что уж там — желание имело место быть. Босоножки, джинсы, обтягивающая футболка — будто на свидание разоделась. Надо же напомнить бестолковому мужу, какое сокровище потерял.
— Не рад видеть? — Я подул на дымящийся кофе. — Да мне, в общем, все равно.
— Конечно. — Вика сверкнула глазами. — Тебе всегда было все равно.
— Угу.
Сейчас начнется… Нет?
Вика, как ни странно, сдержалась. Она уже набрала в легкие воздуха, чтобы выдать достойный «Оскара» монолог минуты этак на три — но тут же выдохнула.
— Нам надо развестись. Подадим документы — когда ты сможешь?
А, ну да, точно.
— Когда скажешь. — Я пожал плечами. — Хоть завтра. Только давай утром — очереди поменьше.
— Хорошо… Антош. — Голос Вики вдруг потеплел. — Мне правда жалко, что так получилось. Как ты тут без меня?..
Она чуть привстала, протянула руку и пригладила мне волосы.
Меня как обожгло.
— Нормально. — Я отдернулся. — И жалеть меня не надо!
Если бы она опять начала меня упрекать, я бы и ухом не повел, но бровки домиком и вот это «Как ты тут без меня?» выводило легко и непринужденно. Тэн Фолькьерка настойчиво рвался в реал — и был крайне сердит.
— Я не жалею! — Вика уселась обратно и сложила руки на груди. — Больно надо! Уже и спросить нельзя.
— Да правда, нормально все, Вик. — Я осторожно отхлебнул кофе. Сто лет его не пил. — Подвернулась одна халтура. Не разгуляешься, но на пельмени пока хватает. А там видно будет.
— Серьезно? — оживилась Вика. — Расскажи! Мне правда интересно!
— Да нечего особо рассказывать. — Распространяться все еще не особо хотелось. А хотя… — Слушай, а у тебя по маминой линии нет никакого Павла Викторовича?
— Дядя Паша? — Вика удивленно приподняла брови. — Есть, конечно. Он и на свадьбе у нас был — забыл?
Ясное дело, забыл. Разве нормальный человек сможет запомнить всю бессчетную Викину родню и прочих маминых подруг, которых всенепременно надо было позвать? В ресторане тогда человек сто собралось, и из них я знал едва ли четверть. Обычное, в общем-то, явление — особенности национального бракосочетания.
— Он в конверт больше всех положил, — улыбнулась Вика. — Дядя Паша крутой, директор в айти-компании… ну, или что-то такое, я не знаю.
В десяточку! Причем не целясь. Таких совпадений не бывает. Выходит, тот самый Павел Викторович Сивак не только один из топ-менеджеров «R-Corp», но еще и родной брат моей ненаглядной тещи… Вот уж точно — Империя Зла! Получается, у меня есть выходы на самый верх, причем в обход Славкиного дядьки Юры.
— Вик, а можешь мне узнать телефон дяди Паши? — попросил я.
— Могу, наверное… — Она явно пыталась понять, откуда во мне вдруг проснулся интерес к ее родне. — А тебе зачем?
— Надо. — Я выдавил из себя улыбку. — Потом расскажу, хорошо?
— Ладно. — Вика заговорщицки подмигнула. — Признавайся, опять что-то затеял?
— Вроде того.
На этой оптимистичной ноте мы и распрощались. Вика явно повеселела — то ли радовалась предстоящему разводу, то ли и правда была рада меня видеть. А я все-таки решился заняться тем, что ненавидел больше всего на свете. Ну, разве что после Орма Ульфриксона.
Уборкой.
Глаза уже слипались, но я мужественно заставил себя перемыть всю посуду, пройтись пол мокрой тряпкой и перестелить постель. Хоть посплю, как человек! Но сначала — в душ и бриться. Антор наверняка сгорел бы со стыда, если бы увидел, в какое чучело превратился в реале. Неплохо бы еще и зарядку сделать, но это уже утром…
Башка соображала с трудом, но даже орудуя бритвой и мочалкой я продолжал прокручивать в голове предстоящий разговор с дядей Пашей… виноват, с Павлом Викторовичем. И что я ему, блин, скажу? Спрошу, что такое предмет класса «Абсолютный»? На кой черт «R-Corp» нанимать целую шайку для выполнения в игре каких-то странных заданий? Зачем в службе безопасности дядька, у которого на лбу большими буквами написано «матерый гэбэшник»? Куда, в конце концов, подевался создатель «Гардарики» Александр Романов? Нет, надо изящнее… Только как?
Уже по пути к кровати я заглянул в телефон. Куча пропущенных вызовов и шесть сообщений. От Славки.
Антоха, дело есть. Набери, как сможешь.
Куда пропал?
Эй, абрикос, ты там вообще живой?
Задолбал!
Ладно, короче, я спать. Дядька меня сегодня вздрючил. За что — сам знаешь. Утром позвони!!!
Слушай, вот еще чего. Мне один из наших сказал, в Барекстаде местные полицаи приняли какого-то здоровенного безбашенного деда. Случайно не твой?
Да бли-и-и-ин… Мой, чей же еще. Похоже, завтра меня ждет не только выволочка от Юрия, но и путешествие в Барекстад. Если Рерик влип в историю, лучше добраться до него до того, как он попадется на глаза ярлу Рагнару. Иначе быть беде…
Но это потом. Хотя бы несколько часов сна я заслужил.
Глава 15
«Гардарика» — впрочем, как и всегда — вернула меня в то же самое место, где я разлогинился. Мой аватар аутентично возлежал на подаренном Рунольвом плаще и, как и я сам, ощущал себя более-менее выспавшимся. Я завел будильник на пять утра, так что до неизбежных люлей от Славки меня отделяло еще как минимум несколько часов игры. Как говорится, пока ты спишь, тэн Фолькьерка качается…
Хиса нигде не было видно, но я ощущал его присутствие. Нет, не ауру — на хозяина фамилиара дебаффы, похоже, не распространялись. Именно присутствие.
