— Верно говорят, что склаф — хуже ледяного великана. — Глаза Асгейра полыхнули яростью, но он даже не пошевелился. — Если Всеотцу будет угодно, мы оба примем смерть.
Нет, этого так не возьмешь. Старый воин скорее позволит мне прирезать сына прямо у него на глазах, чем предаст своего тэна. Ладно, попробуем с другой стороны…
— Тогда готовься к встрече с богами, Асгейр. — Я подошел к нему вплотную и крутанул пальцами нож. — Там, откуда я родом, умеют развязывать язык упрямцам вроде вас. Твой сын отправиться пировать с эйнхериями, но пусть сначала посмотрит, как я сниму с тебя кожу.
— Отец!!! — Торлейф рванулся, но Мигель и Ошкуй держали крепко. — Будь ты проклят, склаф!
Кажется, сработало.
— Ты можешь спасти себя и своего отца, Торлейф, сын Асгейра. — Я неторопливо развернулся и засунул нож за пояс. — Я всегда держу свое слово. Если расскажешь, сколько воинов придет в Фолькьерк под парусами тэна Орма, я отпущу вас. Если нет…
— Молчи! — рявкнул Асгейр.
— Прости, отец. — Торлейф опустил голову. — Хирд тэна Орма…
— Хирд моего тэна куда сильнее твоего, склаф!
Асгейр вдруг подался вперед — так, что едва не наткнулся на меч Хроки.
— В бражном зале Длинного дома Эльгода собирается сотня воинов, — проговорил он, бешено сверкая глазами. — Многие из них моложе Торлейфа, но каждый стоит десятка таких, как ты, склаф. И еще сотня воинов придет вместе с тэнами южных земель. Фолькьерк падет!
Я едва успел увидеть его движение — настолько оно было быстрым. Могучие ручищи Асгейра сомкнулись на крестовине меча Хроки и потянули. Тот не смог ничего сделать — ярость удесятерила и без того немалые силы пленника, и даже закругленное — как у всех скандских мечей — острие проткнуло куртку и по самую рукоять погрузилось в широкую грудь.
— Отпусти моего сына. — Асгейр обжег меня уже гаснущим взглядом. — Ты обещал, склаф.
Глава 29
На несколько мгновений стало настолько тихо, что я слышал только стук собственного сердца, до сих пор пульсирующий в ушах после схватки. Дни, проведенные в игре, напрочь вытравили из меня и без того не самые большие запасы сентиментальности, а остальные — за исключением разве что монахини — наверняка успели повидать достаточно…
Но не такое! Хроки выпустил рукоять застрявшего в груди мертвеца меча и отступил назад, бормоча что-то себе под нос. Монахиня застыла изваянием, и даже Ошкуй с Мигелем замерли. Торлейф рванулся из их рук, но вместо того, чтобы удрать, бросился к убитому. Не знаю, чего он хотел — то ли надеялся, что Асгейр еще мог дышать после такой страшной раны, то ли пытался вырвать пронзивший отца клинок, чтобы тут же отомстить за его смерть — но сил не хватило. Меч вышел едва ли на ладонь, когда я оттащил упирающегося мальчишку. Торлейф унаследовал отцовскую стать, но еще не набрал сил взрослого мужчины, и я кое-как смог положить его на обе лопатки.
— Послушай меня, сын Асгейра! — рявкнул я, вкладывая в голос всю свою запредельную Волю. — Я отпущу тебя, как и обещал.
— Убери руки, склаф! — Торлейф щелкнул зубами перед самым моим носом. — Клянусь Тором, я убью тебя!
— Может, и убьешь. — Я еще раз как следует тряхнул его. — Забери меч отца — он твой по праву. Уже скоро твой тэн придет в Фолькьерк, и, если богам будет угодно, ты встретишь меня в бою. Но сейчас — слушай!
Торлейф все еще сверкал глазами, но рыпаться перестал — разогнанная почти в три раза выше нормы Воля делала свое дело.
— Отправляйся домой, и передай людям Эльгода мои слова. — Я выпустил Торлейфа и поднялся на ноги. — Фолькьерк — мой дом. И тот, кто думает иначе, идет против воли конунга и самих богов. Орм Ульфриксон может мстить мне за смерть брата, но разве другие должны умирать из-за его глупости?
— Орм — мой тэн. — Торлейф встал и выпрямился во весь рост. — Я должен идти за ним, как шел мой отец.
Йотуновы кости, до чего же тяжело быть крутым, пафосным и убедительно-героичным, когда даже восемнадцатилетнему пацану из местных макушкой достаешь едва ли до носа… А надо.
— Нет, не должен. — Я расправил плечи. — Жадность, злоба и гордыня ослепили Орма, и он не видит, что боги покинули его. Всех, кто придет с ним в Фолькьерк, ждет не слава, а гибель. Их род прервется, дома будут сожжены, а имена забыты. И только в твоих силах спасти славных воинов, сын Асгейра!
— Чего ты хочешь от меня, склаф? — глухо проговорил Торлейф.
Кажется, я попал в цель. Наверняка даже в самом Эльгоде не все разделяли непомерные амбиции тэна. Нищий Фолькьерк был лакомым кусочком только для него самого — но не для его хирда. И если Орма ждал защищенный со всех сторон скалами фьорд, в котором без труда нашли бы место хоть десять драккаров, и созданная самой природой каменная крепость, то его воинов встретили бы лишь острые мечи и пустые сундуки.
— Передай людям Эльгода и всем тэнам юга мои слова, — повторил я. — Я враг Орму Ульфриксону, но не желаю смерти другим. Я обещаю не трогать тех, кто останется дома в день битвы. А каждому, кто придет в Фолькьерк и назовется моим человеком, я обещаю место за столом, крышу над головой, золото и славный меч. И пусть сам Всеотец будет свидетелем моему слову.
Хис, зверушка моя неведомая, твой выход!
Не знаю, был ли я достаточно убедителен сам по себе, но когда на мою вытянутую руку опустился здоровенный угольно-черный ворон, Торлейфа явно проняло. Да и не только его. Я заметил, как Хроки нашарил под курткой и сжал в кулаке жреческий амулет. Дон Мигель зашептал молитву, а монахиня отступила на шаг. Наверное, испугалась — они с рыцарем не почитали Одина, Отца Богов и Людей, но их Двуединый на этих землях едва ли имел большую силу.
— Подними меч своего отца и иди, Торлейф, сын Асгейра. — Я возвысил голос. — Пусть славные люди Эльгода услышат слово Антора, тэна Фолькьерка. Иди! Боги охранят твой путь.
Торлейф молча кивнул и направился к скале искать отцовский клинок. Никаких сюрпризов я от него уже не ждал. А вот приглядеть, чтобы он добрался домой без приключений, определенно стоило. При хорошем раскладе парень выкосит ряды Ормова воинства похлеще, чем все мечи и топоры хирдманнов Хрольф-берсерка вместе взятые. Я легонько коснулся сознания Хиса, и тот взмыл вверх. Если хотя бы половину пути до Эльгода за Торлейфвом будет следовать ворон, он уж точно не забудет мои слова. И когда они достигнут нужных ушей, две сотни воинов под парусами Орма вполне могут превратиться и в одну… Правда, это все еще чуть ли не втрое больше того, что мог выставить я. И все же — еще одна крохотная победа в копилку. Славкины лучники, Хрольф и его головорезы, Ошкуй, Мигель с Катариной — странная парочка из-за Большого Моря. Сторожевые башни, новый частокол. Капля за каплей. И рано или поздно чашка весов качнется в мою сторону… Если успею. Чтобы выиграть эту войну, мне нужно золото, оружие и люди. И если последние как будто прибывают сами по себе, то первыми двумя пунктами нужно озаботиться как можно скорее. И уж тут Славка наверняка поможет — по меркам клана кредит в несколько тысяч золотых монет и полсотни мечей — копейки…
