Не зря меч, доставшийся мне от отца, назывался «Гадюкой». Велико было искусство трэлла, придавшего рукояти форму головы змеи с глазами из синих камней, что отец привез из-за Большого Моря, но куда достойнее славы кузнец, выковавший сам клинок. Острая сталь легко разрубила кольчугу и вошла глубоко в тело Гуннара, опрокидывая его на землю. Но когда я склонился над ним, он был еще жив.
— Старый глупец! — прохрипел Гуннар, протягивая ко мне беспалую руку. — Ты обрек всех нас на смерть. Сами боги желают победы Орму Ульфриксону — разве поможет тебе твой тэн Антор?..
Тэн Антор…
— Тэн Антор!
Сначала появился интерфейс. И только потом солнечный свет резанул мне по глазам. Я прикрылся ладонью, и через несколько мгновений размытые контуры обрели очертания.
— Тэн Антор! — повторила склонившаяся надо мной Катарина. — Ты слышишь меня?
— Слышу. — Я рывком сел, едва не зацепив ее головой. — Что случилось?
— Хвала богам, ты очнулся! — Хроки вскочил с лавки. — Если бы не Ингвар, Эгир забрал бы тебя в свои чертоги!
— Благодари колдуна, — добавил Хрольф откуда-то издалека. — Удивительно, какая сила и отвага иной раз кроется в столь тщедушном теле… Самому Эгиллю Скальгриммсону едва ли хватило бы храбрости нырять за тобой в море в такую бурю!
Так… Голова отозвалась болью, но послушно выдала куски воспоминаний. Молния с небес, удар, грохот камня, полет в бурлящие волны, холод… и все. Темнота. Выходит, я свалился во фьорд, а Ингвар прыгнул в воду и вытащил меня? Доблестный поступок — если не принимать во внимание, что для него ледяные волны и даже сама смерть были не более чем условностью.
Сам колдун тоже был здесь и, разумеется, блестяще отыгрывал многострадального героя. То есть трясся, кутаясь в медвежью шкуру, шмыгал носом, хлебал горячий отвар и незаметно от всех показывал мне большой палец. За его спиной Ошкуй как раз снимал с огня дымящийся котелок, от которого на весь Длинный дом разило разогретой медовухой. Да уж, бороться с простудой эти ребята явно умели…
Сколько же я провалялся в отключке? Почему голос Хрольфа звучит так, будто тот уже одной ногой ступил на корабль, готовый унести его в Чертоги Всеотца… И откуда взялся этот запах?! Я огляделся по сторонам.
Так, с запахом все, кажется, ясно. Густой аромат пота и перегара закономерно исходил от пары десятков вусмерть перепившихся берсерков, которые дрыхли на шкурах у дальней стены. Неподалеку от них, положив голову на бочкообразный живот Иде, храпел Мигель. Некоторые из гостей вырубились прямо за столами, а кто-нибудь почти наверняка сегодня проснулся в компании коз. Сравнительно бодро выглядели только Ошкуй, Хроки и Катарина. Интересно, это она стащила с меня всю одежду? Хорошо, хоть подштанники оставила…
Я кое-как поднялся стянул с себя меховое одеяло, поднялся с постели и…
— Йотуновы кости! — заорал я, вытягивая руки. — Что это за?..
Все мое тело покрывали какой-то странный темно-синий узор, похожий то ли на гигантский кровоподтек, то ли на татуировку в виде молнии. Ломаные линии карабкались по рукам, забирались по животу вверх, спускались с плеч и в середине груди — прямо на уровне сердца — сходились воедино, сливаясь в странную фигурку, похожую то ли на руну, то ли на стрелку, то ли на…
— Мйолльнир! — изумленно прошептал Хроки. — Молот Тора…
Внимание! На вас действует «Прикосновение Тора»!
Вы бросили вызов самому Тору — могучему сыну Одина. Боги-асы не менее жестоки и мстительны, чем люди, но иногда дерзость смертных забавляет их, а Тор-защитник как никто другой умеет ценить отвагу и доблесть. Он коснулся вас и наделил особой отметиной.
Эффект: +1 к Силе. Продолжительность — перманентно.
А Тор то, оказывается, нормальный мужик — вон, понимаешь ли, оценил, пожалел пьяного дурака… А мог бы и прибить, как блоху. С его-то силищей. Впрочем, куда больше неожиданно-приятного бонуса меня сейчас интересовало другое. Не тратя времени на поиски одежды, я прошагал к двери и вышел наружу. Холодный ветер тут же обжег почти обнаженное тело, но я не обращал внимания ни на него, ни на похрустывающий под босыми ногами утренний лед. И шел вперед, пока не увидел фьорд и скалы.
— Мой тэн, — пробормотал за моей спиной Хроки. — Гидья Катарина сказала, что ты был вчера там, наверху, когда ударила молния…
А я и был. Вызывал, так сказать, огонь на себя. И громовержец Тор не подвел — скала, нависавшая над фьордом слева, уменьшилась едва ли не вдвое. Вековой камень будто срезало гигантским ножом и бросило в седые волны. Получилось!
— Ты скажешь, зачем?..
Негромкий голос Хроки заглушил рев рога, донесшийся из-за Длинного дома. Два длинных сигнала — к воротам Фолькьерка шли люди с оружием.
— Проклятье… — Хроки зажмурился — похоже, головная боль и его не обошла стороной. — Кого же там йотуны принесли?..
Я не ответил — хотя уже прекрасно знал, кому открою ворота через каких-то пару минут. Просто пошел встречать гостей. Прямо как был, босиком и в одних подштанниках. Моим новым союзникам стоит видеть и отметину Тора на моей груди и то, что тэну Фолькьерка, хоть он и рожден далеко отсюда, нипочем и холод, и острые камни. И к йотуну все приличия.
Рунольв, колдун, что служил ярлу Рагнару, не зря назвал меня Видящим — сама система зачем-то посылала мне странные флешбеки. Как и тогда, в древнем кургане конунга Ульва Рагнарсона. Только на этот раз я видел то, что случилось совсем недавно.
Дозорные на стене вылупились, заприметив немыслимое зрелище — полуголый тэн шагал по Фолькьерку в окружении своих обалдевших и бледных с похмелья хускарлов. А я просто подошел к воротам и распахнул их перед седовласым воином с мечом «Гадюкой» на поясе.
— Здравствуй, славный тэн Атли, сын Хринга. — Я чуть склонил голову. — Прошу тебя — будь гостем в моем доме, хоть ты и несешь дурные вести.
Если тэн Хеде и удивился, что мне знакомо его имя, то не подал виду. Он ответил почти сразу.
— И я приветствую тебя, тэн Антор. Верно, один из воронов Всеотца шепнул, что я приду сюда не в добрый час. Позволь же мне и моим людям биться за Фолькьерк рядом с тобой. — Старик из моего видения тяжело вздохнул. — Орм Ульфриксон идет.
Глава 41
Местные боги — а может, и сама судьба — умели посмеяться. Я потратил целую кучу времени на подготовку, обрастал баффами, прокачивался, обретал союзников, чуть ли не заново отстраивал ветхие стены Фолькьерка, по одному человеку собирал свой разномастный хирд, подобного которому острова Эллиге еще не видели, и даже завел фамилиара.
И все ради того, чтобы в одно прекрасное утро встретить своего врага в одних подштанниках и с колоссального бодунища.
Нет, конечно, я уже успел напялить броню, башка перестала гудеть, а берсерки Хрольфа и остальные гости один за другим выходили наружу и стремительно розовели — похоже, «Гардарика» подарила всем игрокам и неписям ускоренный метаболизм. А может, дело было скорее в свежем воздухе и качественном продукте Иде. Но, так или иначе, дебафф «похмелье» свалился с меня уже через четверть часа.
