– Едва ли я смогу отыскать тех, кто еще помнит меня, конунг, – сказал я. – Я покинул родные земли давным-давно. Но если мы отправимся в Вышеград, князь может дать нам достаточно земли, чтобы твои люди смогли построить себе дом.
– Если не решит вздернуть нас всех, как только мы сойдем на берег, – нахмурился Рагнар. – Кто знает, сколько зла его люди повидали от северян.
Не так уж и много. Судя по записям на форуме, и Серый Медведь, и простые головорезы вроде Рерика или Хрольфа никогда не грабили берега восточнее Прашны. А у Вышеграда высаживались только «Волки» – а это нам с Рагнаром скорее на руку. Как известно, враг моего врага – и так далее.
– Нам есть, что предложить князю в обмен на его милость. – Я постучал ладонью по дереву «Лебедя». – Корабль, что куда сильнее и крепче любой снекки, и наши мечи. Любой из твоих хирдманнов ничем не хуже людей, что служат князю.
– Князь. – Рагнар словно перекатывал на языке непривычное слово. – Так вы, склафы, называете того, кого мы зовем конунгом. Мне, сыну Бьерна Серого Медведя, придется склониться перед ним.
– Ты – истинный конунг, друг мой, – возразил я. – Ты равен князю. Если боги будут милосердны, ваша дружба поможет тебе вернуть Эллиге и отомстить за отца.
– Зачем князю помогать мне? – Рагнар опустил голову. – Для него я лишь безродный чужак.
– Но не для меня. И не для северян. – Я положил руку Рагнару на плечо. – Черное Копье выбрал себе дурных друзей. Лишенные смерти не знают жалости, их жестокость утопит острова в крови. И когда наступит весна, весь Эллиге будет ждать возвращения истинного конунга. Достаточно будет пяти кораблей и пары сотен хирдманнов – и ярлы склонятся перед тобой, один за другим.
– Может, и так. – Рагнар невесело усмехнулся. – Но пока что у меня нет войска – только горстка людей и вот этот меч.
– И что с того? – возразил я. – У тебя самый быстрый корабль на Эллиге и два десятка храбрецов, подобные которым не служили даже самому Ульву Рагнарсону. На службе у князя мы добудем достаточно и золота, и славы. Многие захотят отправиться с тобой на Эллиге – и те, кто уцелеет в битве, вернутся домой богачами.
– Это так. Но битва будет жестокой. – Рагнар сжал руку в кулак. – Один лишенный смерти в бою стоит десятка обычных людей.
– Едва ли, конунг. – Я пожал плечами. – И даже если так – они созданы из плоти и крови. Значит, их можно убить. Нам ли бояться сражений? Ведь чем сильнее враг, тем слаще победа. Скальды споют о славном сыне Серого Медведя, избавившем Мидгард от лишенных смерти.
– Ты хитер, как Локи, и говорить умеешь не хуже самого Браги, бога-отца скальдов. – Рагнар широко улыбнулся. – Когда я слышу твои слова – не могу и усомниться, что мы победим. Ты со мной, Антор?
– Разве я не поклялся служить тебе в тот день, когда ты назвал меня тэном Фолькьерка?
– Ты клялся служить сыну конунга и править поселением. – Рагнар тяжело вздохнул. – А теперь я прошу тебя сражаться за морского бродягу, который не смог сохранить даже собственный дом… Ты сильнее и отважнее любого из северян – для меня честь назвать тебя своим ярлом и побратимом – но ты склаф, и самому Одину не под силу этого изменить. Родная земля позовет тебя, как только ты сойдешь с корабля, друг мой. На службе у князя ты обретешь богатство и славу. Я же могу обещать одни лишь битвы, которым не будет конца… Пожелают ли склафы умирать за народ Эллиге? И захочешь ли ты сам вернуться на острова, когда у тебя появится новый дом?
Вот так вопросы… Рагнар умел предвидеть многое – но мог ли он знать, что война с Черным Копьем и «Волками» нужна мне не меньше, чем ему самому? Только так я смогу забрать оставшиеся на островах осколки «Светоча». Да – утопив север, а может, и весь мир «Гардарики», в крови. Да – отправив на смерть и собственноручно прикончив десятки и сотни НПС. Плохо ли это, хорошо ли, этично или нет – одному мне деяния такого масштаба не под силу. Только смертельное противостояние двух конунгов даст мне необходимое. И я использую эту возможность – потому что никакой другой мне не представится.
– Я пойду за тобой даже в Муспельхейм, конунг. – Я склонил голову. – Это не только твоя война. Мне не ведомо, встретим ли мы лишенных смерти на землях склафов, но я точно знаю, что они не остановятся, когда заполучат весь Эллиге. Если мы не вернемся на острова весной и не возьмем наследие твоего отца силой, не позже, чем к концу лета, лишенные смерти поведут на юг сотни кораблей. И когда падет Империя, некому будет встать между их мечами и теми, кто даст нам приют. Нам все равно придется сражаться – не лучше ли сделать это до того, как враг наберет силу?.. Лишенные смерти – не только твои враги. И тот, кто считает иначе – глупец.
– Благодарю тебя, друг мой! – Рагнар стиснул меня в объятиях. – Я буду молить богов, чтобы князь склафов оказался хоть вполовину так же мудр, как ты. Вместе мы одолеем любого врага, и когда придет…
– Корабль! – раздался голос с кормы. – Я вижу корабль.
До чего же этот Эйнар глазастый… Мы с Рагнаром стояли на носу драккара, но он все равно разглядел силуэт на горизонте куда раньше нас. Впрочем, и мое подросшее Восприятие уже кое-что умело.
– Вижу… – Я приложил ладонь ко лбу, прикрывая глаза от солнца. – Парус… какой парус?
– Странно. Едва ли кто-то пожелает идти на веслах при таком ветре. – Рагнар повернулся ко мне. – Я не вижу паруса… Я даже мачты не вижу.
Я тоже не смог разглядеть – ни мачты, ни весел, ни силуэтов на палубе – даже когда мы подошли вдвое ближе. Неизвестный корабль колыхался на волнах и медленно дрейфовал на юго-восток, подгоняемый ветром. Сам по себе.
Как будто на нем и вовсе никого не было.
Глава 34
– Убрать парус, – скомандовал Рагнар. – Весла на воду.
Не знаю, почему он так осторожничал, приближаясь к брошенному кораблю… но я был с ним полностью согласен. За долгие дни, проведенные в «Гардарике», я уже давно усвоил, что здесь нет ничего и никого опаснее людей – и все же опустевшая палуба внушала какой-то трепет. Чуйка подсказывала, что все это определенно неспроста. Или я уже успел задать себе вполне закономерный вопрос – если корабль здесь, посреди моря – куда же делась команда?
– Имперский торгаш, – подал голос Эйнар с кормы. – Смотрите, какой пузатый… Наверняка в трюме немало ценного.
– Возможно. – Рагнар покачал головой и подался вперед, едва ли не свешиваясь через борт. – Но где же люди? Не мог же он сам приплыть сюда…
– Едва ли, конунг, – пробормотал я. – Удивительно, как он вообще еще держится на плаву.
Выглядело заброшенное судно, мягко говоря, паршиво. Узнать его принадлежность к Империи получалось разве что по округлым бокам – только они и уцелели. По палубе будто бы прошел смерч… или целый отряд берсерков с секирами и боевыми молотами. В бортах зияли проломы, от кормового весла остались одни воспоминания и пара щепок, фигура на носу – если таковая имелась – исчезла без следа. Даже доски палубы кое-где треснули, словно по ним шагал кто-то впятеро тяжелее Йорда.
