– Клэр…
– Призвать тусклый свет рубина – так себе достижение. И всё, что я сегодня сотворила, – этот шишковатый комок глины. – Она запустила руку в карман и сунула неровный шарик Софи под нос. – И как бы сильно я ни старалась, мне никак…
– Клэр. – Она почувствовала тяжесть ладоней сестры на своих плечах. – Тебе не нужно никому доказывать, что ты принцесса, потому что ты и так она, – сказала Софи. – Ты пробудила последнего единорога. Ты спасла мне жизнь. – Клэр захлюпала носом и, сделав несколько глубоких вдохов, кивнула. Софи отпустила её плечи. – Клэр… кое-что ты всё-таки сотворила. – Она взяла глиняный шарик с ладони девочки и подняла его вверх. – Может, грааль у тебя и не получился, зато маленькое глиняное яйцо вышло превосходно.
Клэр закатила глаза. Софи думала, что помогает, но это было не так. Ничуточки.
– Если оно тебе так нравится, оставь себе, – сказала она, укладываясь в кровать. – Я сдаюсь. Возможно, для Ардена будет лучше, если мы просто отправимся домой.
– Это то, чего тебе так хочется, да? – стегнули её слова Софи. – Ой, постой. Совсем забыла. С чего бы вдруг тебе хотеть домой, когда здесь ты принцесса?
Клэр посмотрела на сестру, открыв рот:
– Думаешь, быть принцессой весело? Думаешь, весело, когда над тобой все смеются и ты последняя в классе? Это ты затащила нас в Арден. И теперь, раз уж мы здесь, я просто стараюсь поступать правильно! Я не виновата, что у тебя нет чудесной силы. Не будь такой эгоисткой!
Кожа вокруг губ Софи побелела.
– Так ты думаешь, я эгоистка? – Её голос был тихим, но сдерживал всю силу надвигающегося урагана. – Тогда я впервые поведу себя не как эгоистка. Комната в твоём полном распоряжении!
И прежде чем Клэр смогла вставить хоть слово, Софи бросила глиняное яйцо на пол и захлопнула за собой дверь.
Клэр смахнула слёзы обиды тыльной стороной ладони. Софи просто невыносима! Почему она её не понимает? Почему до неё никак не доходит? И после всего, что Клэр пережила: оседлала виверну, прошла через каменный лес, столкнулась с Роялистами, – почему она всё равно позволяет сестре заставлять её делать то, чего она делать не хочет? Почему её по-прежнему так волнует, что Софи о ней подумает?
И вот уже Клэр разозлилась на саму себя. Ей теперь ни за что не заснуть. А утром она предстанет перед магистром Корналином с его кольцами.
Клэр накрылась одеялом с головой и позволила слезам заполнить душную темноту. В глубине души она надеялась, что завтра не наступит никогда.
Глава 11
Завтра, как оказалось, уже наступило. Сон Клэр был недолгим, отчего у неё теперь было такое чувство, будто ей насыпали в глаза песка. Она потёрла веки. Первые лучи солнца проникали в их с сестрой комнату.
Это было их последнее утро в Горнопристанище.
Краткий остаток ночи девочка провела, ворочаясь с боку на бок. И когда она не пыталась мысленно считать овец (или коз, как бывало в последнее время), её голову заполняли мысли о маме и папе. Она так по ним соскучилась! Клэр вспомнила, что родители сказали ей не так давно перед выпускным в пятом классе. Она тогда волновалась из-за перехода в среднюю школу и из-за того, что навсегда оставляет начальную школу позади. Папа поймал её взгляд в зеркале заднего вида и, улыбнувшись, сказал, что, если она так сильно переживает, он поможет ей с маскировкой, чтобы осенью она смогла тайком проникнуть обратно в пятый класс. А мама дотянулась до неё с переднего сиденья и похлопала её по колену. «Конец чего-то одного всегда означает начало чего-то нового», – сказала она.
Но что-то новое не всегда означает что-то хорошее. Чего хорошего в том, что их с Софи выставят из Горнопристанища с позором?
Взглянув на кровать Софи, она увидела, что на ней никого нет. Сестра так и не вернулась.
Горечь наполнила сердце девочки, смешиваясь со страхом очутиться за стенами Горнопристанища без защиты Ковало или Акилы. Её желудок сжался. Как долго им придётся искать Акилу? И когда они её найдут, отведёт ли их женщина обратно к старому колодцу или её так сильно огорчит неудача Клэр, что она не станет им помогать?
Клэр громко застонала. Ей нужно встать. Ей нужно придумать план. Сделав глубокий вдох, она свесила ноги с кровати и направилась к гардеробу, в котором они прятали свои дорожные рюкзаки и компа́с.
– Ай! – Острая боль пронзила ногу девочки, и на глазах у неё проступили слёзы. Посмотрев вниз, она увидела, что наступила на маленькое глиняное яйцо, которое Софи бросила ночью. Только это было не яйцо, а дурацкий шарик. Наступить на него оказалось больнее, чем на детальку лего. Вдобавок ко всему он раскололся.
Что ещё хуже, она практически слышала, как Софи говорит: «Видишь? Теперь он ещё больше походит на яйцо!»
Если бы только открыть слёзы луны было так же легко, как расколоть яйцо!
Как яйцо.
И вдруг её осенила мысль. Идея, которая могла помочь им остаться в Горнопристанище…
Крепко сжимая глиняное яйцо в ладони, девочка выбежала из комнаты и помчалась вниз по коридору до кабинета Терры, в который она ворвалась без стука.
– Клэр! – Профессор изумлённо посмотрела на неё, оторвав взгляд от гобелена. – Если ты здесь, чтобы обсудить ваше изгнание, боюсь, нам придётся подождать до…
– Яйцо! – вскричала Клэр. – Мы всё делали неправильно. Мы обращались со слезами луны как с камнями, тогда как с ними нужно обращаться как с яйцами. Их не нужно полировать, или обтачивать, или плавить. Их нужно высиживать!
Она положила глиняное яйцо на стол и посмотрела на Терру, ожидая услышать радостный возглас. Но вместо этого женщина грустно покачала головой. Длинные аквамариновые серьги легонько коснулись её плеч.
– Это хорошая мысль, Клэр. Собственно, я и сама прорабатывала эту идею. – Печаль проступила в увеличенных линзами глазах профессора. – Но чтобы высидеть яйцо, о нём многое должно быть известно: насколько тёплым оно должно быть, как долго нужно поддерживать эту неизвестную температуру. В случае с единорогами… Скажем, есть одна теория. Я как-то о ней читала. Согласно некоторым моим исследованиям, вместо того чтобы сидеть на яйце, как курица, или ожеребиться, как лошадь, единорог должен дотронуться своим рогом до слёз луны, когда они будут для этого готовы. – Она вздохнула, и её серьги заблестели, словно невыплаканные слёзы. – Но это лишь теория. И кроме того, как мы знаем, в Ардене нет единорогов. Уже много лет нет. – Грусть в её глазах казалась такой глубокой, что Клэр испугалась, что утонет в ней, как в бездонном колодце. Испугалась того, что не в силах это исправить. – Вот почему я предлагала тебе испробовать на них разные виды чудес, – объяснила Терра. – Думаю, только единорог мог бы дать нам ответы на эти вопросы. А как известно, единственного выжившего единорога в последний раз видели три сотни лет назад в конце Войны гильдий.
Клэр собиралась понимающе кивнуть, но вдруг остановилась.
