Облетев скрючившуюся рептилию, я попытался ухватить ее за хвост, но он был слишком толстым. Тогда подлетел к раззявленной пасти и взялся за клык. Ладони, уже восстановившиеся благодаря Похищению жизни, встроенному в Комбо, обожгло кислотой, но, превозмогая боль, я попытался взлететь…
Удалось! Колоссальная туша, сколько бы она ни весила, пасовала перед моей грузоподъемностью, в многократном умножении превысившей шесть тысяч тонн. Из уроков истории я помнил, что вес тираннозавра доходил до четырнадцати тонн. Вряд ли Собек мог набрать массу больше, чем полтысячи ти-рексов.
Оторвав тушу от земли и улыбаясь застывшим и ошарашенным лицам друзей, я устремился в небо. Силы во мне крылись немереные, и, признаться, в Окаянной бреши перетаскивать одновременно Хеллфиша и Кетцаля было тяжелее, чем сейчас — древнего крокодила.
Изначально намереваясь сбросить его с максимальной высоты, я передумал, когда, поднявшись над свинцовыми облаками, сгустившимися вокруг четко очерченного круга Благословения Изиды, я увидел великана, говорившего с нами. Сложив могучие руки на груди, он насмешливо смотрел на меня. Протянул руку, покачал указательным пальцем:
— А-а, инициал Спящих. Малыш Собек под моим покровительством. Хочешь его убить, сначала одолей меня.
Он сделал шаг, и его лицо оказалось прямо передо мной. Нечеловеческое, но гуманоидное, безволосое. Губы вокруг круглого рта распадались на шесть лепестков, раскрываясь, они обнажали множество острых зубов, рядами уходящих вглубь. Носом служила горизонтальная щель, похожая на жабры. Глаза без белков были залиты синевой с черными крапинками, будто хаотично плывущими в небе. Кожа сегментировалась на бронзовые гексагоны, в центре каждого торчал острый твердый волосок с руку толщиной.
Профиль над его головой не давал никакой информации, кроме имени:
Нге Н’куллин
Ни уровня, ни фракции, ни даже короткой пометки: «бог».
Пока я изучал показатели, он терпеливо ждал ответа. И только тогда я осознал, что нахожусь в Ясности, а гигант не замедлился. Я убедился, что Уравнитель готов к активации, но атаковать не спешил.
— Не хочу убивать ни тебя, ни его, — глядя ему в глаза, сказал я. — Он напал первым.
— А как ты хотел? Он зверь, хищник, хозяин этих земель. Ты вторгся и беспричинно начал убивать. На твоих руках кровь тысяч баракат и вретенов. Тебе, человеку, они кажутся омерзительными, но таким же ты выглядишь для них. Эти твари бездумны, в них нет ни малейшей искры разума, но не ты дал им жизнь и не тебе ее отнимать! Покровители тебя этому не научили?!
— Мои покровители, вернее, одна из них — внизу. Почему бы тебе самому не спросить Тиамат?
— Потому что я вне ее сна, — ответил великан. — Она не способна уловить мое присутствие, даже если встанет прямо передо мной. И все же она, возможно, увидит меня твоими глазами, а мне бы этого не хотелось. Я не лезу в дела богов, а их внимание мне ни к чему.
— Как такое возможно? Все здесь, в Дисгардиуме… — я обвел свободной рукой пространство. — Все создано их сном.
— Не могу ответить на этот вопрос, — пожал плечами Нге Н’куллин. — Пока не могу. Но знаю точно, что был создан не сном Спящих, чьим инициалом ты являешься.
— Я инициал Спящих, а кто ты, Нге Н’куллин? — спросил я, обеспокоенно глядя на неумолимо захлопывающуюся пасть Собека. Еще чуть-чуть, и перекусит мне руку. — И почему я вижу тебя, если ты вне сна Спящих? Ты бог? Если так, то какой, Новый или Старый? Может быть, стихийный? Хм… Вряд ли.
— Все перечисленные тобой так называемые боги пришли тогда, когда я уже бродил по Дисгардиуму. Те, Кто Ушел, оставили меня присматривать за Первыми зверушками, заступаться за них перед Новыми богами. Я Смотритель.
— Те, Кто Ушел? Ушедшие? Они тебя создали?
— Старые боги называли их Предтечами, а Первые люди, смертные, наталкиваясь на то, что осталось после моих создателей, дали им другое имя — Те, Кто Ушел. Но на твоем языке будет верно и то, как ты их назвал, Ушедшие. Ты почтил их память и, будь они здесь, заслужил бы их дружелюбное отношение. Поэтому ты меня видишь.
— Но тебя слышали и мои друзья!
— Ты услышал, слова обрели форму, форма обрела звук. Сейчас они видят меня, но я рад, что ты овладел прозрачностью разума, позволяющей ускоряться. Мы договорим, я уйду, а твои друзья не поймут, что видели.
В голове начали соединяться части общей картины, но нужно было что-то делать с крокодилом. Еще секунд пять разговора — и пасть захлопнется, а я потеряю руку.
— Если я его сброшу, он не разобьется? — спросил я, кивнув на Собека и готовясь его отпустить.
Легко выдернув божественную рептилию из моих рук, Нге Н’Куллин бросил ее к маячившим на горизонте вершинам. Даже с такой высоты я увидел, как туша быстро пролетела несколько километров и зависла над каменным лесом Террастеры, начав сверхзамедленное падение. Возможно, таков радиус действия убыстрения этой странной сущности с еще более странным именем Нге Н’куллин.
— Мое заступничество убережет его от смерти, — объяснил гигант. — Впредь он будет осторожнее и не станет на тебя нападать.
Бегемот говорил, что Ушедшие — первые разумные и порождения Хаоса. Спящий не видел их присутствия в Дисгардиуме, а Тиамат не видит Нге Н’куллина, создание Ушедших. А головоломка-то складывается! Я вспомнил огромного Дезнафара, боевого спутника Ушедших, чей труп был поднят личом Шаззом.
Получается, либо Ушедшие были такими же гигантами, как Дезнафар и Нге Н’Куллин, либо… нуждались в сильных защитниках, а потому создавали монстров чудовищных размеров. Вполне возможно, что они и не уходили никуда из Диса, а как-то скрылись не только от смертных, но и от богов. Если уж Спящие их не видят… Я открыл вкладку с репутацией и понимающе кивнул:
Ваша репутация с фракцией Ушедших: дружелюбие.
Так и знал! Ну не могла расти репа с теми, кого не существует! Да и этот гигант говорил, что я «будь они здесь, заслужил бы их дружелюбное отношение». Возможно, Ушедшие поставили на себя и этого Нге некую маскировку, скрывающую их даже от богов, но спадающую перед тем, кто в их глазах заслужил дружелюбие или доверие?
Сердце застучало в предвкушение чего-то нового и ранее никем не постигнутого.
— А куда сбежали твои создатели, Нге Н’куллин?
— Они не сбежали! — рявкнул гигант. Тучи за моей спиной сдуло, прогремела череда громов, ветвистые молнии испепелили несколько квадратных километров земли под нами. — Они ушли. Куда — мне неведомо.
— Вернулись к Хаосу? Спящий бог Бегемот говорил, что Ушедшие — порождение Хаоса. Что они сбежали, испугавшись Новых богов.
— Я помню те времена, — пророкотал Нге Н’куллин. — Старые боги и Те, Кто Ушел, жили в мире. Первые обитали среди смертных и не стремились ни к чему, кроме развлечений и большей силы. Мои создатели были выше этого. Первые люди им докучали, а Старые боги мешали и норовили сунуть нос в их дела, но серьезных конфликтов не случалось до прихода Новых богов.
