И прикрываю глаза, когда трусы улетают в сторону. Всего пару секунд и всё. Обнажена перед ним.
И смущение и страх подбирается к щекам. Хотя я не в том положении, чтобы стыдиться.
Но всё равно открываю рот, когда грубая и шершавая ладонь накрывает запретный треугольник.
Даже я сама себя там не трогала.
А он сминает. Грубо. Ему не присуща нежность. Он так не умеет. Я уже поняла. Вижу по нему. Ведь он – конкретный доминант. С желанием отомстить. И как? Отыгрываясь на мне?
И что за отмазка? Мы вместе подождём, когда Климов очнётся, и что дальше? Что будет потом?
И озвучиваю этот вопрос.
– Что будет, – приоткрываю рот, когда палец потирает чувствительную горошинку между губ. – …когда тот мужчина очнётся?
У меня язык не поворачивается назвать его отцом. Ведь он мне – никто.
– Познакомлю тебя с ним, – он наклоняется, делает круговое движение ладонью. Утыкается одним пальцем во вход, а я замираю. Боюсь, что сейчас он сделает мне больно.
Проникает внутрь, и я слегка выгибаюсь. От неприятных ощущений. Чувствовать внутри себя что-то инородное – не из приятных.
– А дальше… То же самое, что сделал твой отец. Над моей матерью. Надругался. И я сделаю то же самое, Майя. Трахну. Поэтому наслаждайся моей добротой.
– Ты ошибся, – повторяю в который раз.
В ответ мне слышится равнодушное хмыканье. Мужчина отстраняется и опять и лезет куда-то на холодильник.
– Даже если и так, – в его голосе только холод. Он не умеет чувствовать. Не научен состраданию. – Время пропадёт не зря.
Хочется высказаться, крикнуть всё, что о нём думаю, но вместо этого открываю от возмущения рот.
Он возвращает руку на прежнее место. Влажную, мокрую, и противную. Проникает двумя пальцами внутрь, из-за чего выпускаю сдавленно воздух.
– Что это? – единственный вопрос. Что-то внизу живота томительно тянет от его грубых движений там, между ног, но я не могу так… Возбудиться. Тем более так быстро.
– Ты, – следует резкий ответ.
Сильнее натягиваюсь, как струна. Это не могу быть я.
Но…
Когда он двигается ладонью туда-сюда, выходит и входит обратно, становится… Не по себе. В жар бросает. Но мне всё равно омерзителен этот человек.
Несмотря на то, что отдаюсь ему добровольно.
А мне противно от себя.
Лежу покорно как последняя шлюха. И чувствую его. Всем телом.
– Тугая, – удовлетворительно шепчет. – Удивлён. Ещё не разработанная. Сколько у тебя было мужчин? Хотя, не важно. Мне насрать.
Внизу живота что-то происходит. Накаляется. Становится горячее.
Необъяснимое чувство.
Но комочек нервов, что он сейчас терзает пальцами, неугомонно чешется.
А меня распирает на разговоры. Я не безвольная кукла, и хочу сказать ему. Может, попытаться достучаться.
– Мне жаль твою маму…
Не успеваю договорить. Он опережает, зло произнося:
– Мне не нужен личный психолог, Климова.
И вновь неизвестная мне до этой встречи фамилия.
– Хочу просто трахнуть тебя. Натянуть на себя. Увидеть, как ты трясёшься в оргазме, зная, что я твой враг.
– Этого не будет, – отвечаю стойко тихим голосом. Пытаюсь сделать это. – Никогда.
– Правда? – ухмыляется, вытаскивая из меня пальцы, доставляющие… Не знаю. И приятно, и нет одновременно. Наверное, потому что орудует между моих ног именно Артур. – Твоё тело говорит обратное. Ты течёшь. Мокрая. И дело не в смазке. С разумом ведь борешься. А реагируешь.
Нет-нет! Этого не могло произойти! Шутки какие-то!
– Проверим, как быстро ты придёшь к оргазму, Майя? – закусываю губу.
– Сделай уже это, – выдыхаю, не зная, что творю. – И всё закончим.
А потом я пойду в свою комнату. Свернусь калачиком. Лягу спать. И буду проклинать себя.
Звук ремня, ширинки. Всего минута, когда застываю в испуге, и его твёрдая головка упирается в то место, где недавно была его ладонь.
– Решила не оттягивать неизбежное? – Ухмыляется. Упивается моей слабостью. – Правильное решение.
– Решила не оттягивать неизбежное? – Ухмыляется. Упивается моей слабостью. – Правильное решение.
– Только пожалуйста… – решаюсь сказать. Хоть и понимаю. Ему плевать. Ему нужен секс. А я его ему даю. И он не сжалится, узнав тот факт, что: …я девственница. Акку…
И всё.
Головка члена неожиданно входит во влажное лоно. И хотя бы так. Не сильно больно, хоть и чувствую, как стенки расширяются.
Щиплет. Нет, всё же это больнее, чем я предполагаю.
И хоть он сделал мне там влажно. Но я уверена – это не я. Смазка, всего лишь она.
Не знаю… Но мне пока неприятно. Приносит только дискомфорт.
Но всё отходит на задний план. Когда он входит дальше, вырывая с моих губ глухой стон.
Глава 12. Майя
Внутри всё горит. От его размеров.
Из-за этого поднимаю руки, вжимаю пальцы в его плечи. Неосознанно тянусь к нему, чтобы обнять. Знаю, что поддержки не найду. Но... Может, станет легче.
Когда Дана говорила, что терять девственность больно – не думала, что настолько.
Глаза слезятся. И тонкой струйкой по виску катится.
Чувствую.
И хоть боль начинает утихать. Не сразу, со временем, с каждым толчком, заменяющий боль на возбуждение, всё равно…
Неприятно. Грязно. Противно.
Он того, что мой первый мужчина – человек, решивший разрушить мою жизнь.
Хоть что-то и мелькнуло внизу живота от его рук, не верю.
Шиплю, но не кричу. Он хочет, чтобы я кричала? Не дам ему этим насладиться.
Просто буду лежать на столе, и думать о своём проигрыше.
– Блять… – его голос режет по слуху словно сталь. – И правда, девственница…
Хочу усмехнуться. Ответить что-то в ответ, но…
Не могу вымолвить и слова. Язык не шевелится. Только губы открываются от ещё одного движения внутрь.
Кажется, сейчас нет ничего, кроме них. И Артура, что обхватывает ладонями талию. Выходит из меня, и окидывает цепким взором.
Он не остановится, пока не сделает то, что задумал.
И его действия тому подтверждение.
Толчок. Медленный, плавный, но всё такой же обжигающий. Приоткрываю рот и тихо выдыхаю очередной стон. Уже не так больно.
Но внутри что-то надламывается. С треском, большой паутиной разлетаясь в разные стороны.
