Место было выбрано странное – какой-то то ли полуподвал,то ли склад. И люди в… ну, скажем как положено, в студии – были самые разношерстные, много молодых, разноцветные волосы и необычная одежда. В общем, очень неформально. И лишь его величество рояль и человек рядом с ним удовлетворяли взыскательный требовательный вкус Майи Михайловны Королёвой.
Она смотрела и слушала, улыбалась и кивала – как будто была там, в студии. Когда Илья сел за инструмент, Майя задержала дыхание, предвкушая. И тут же поморщилаcь. Увлечение сына Метнером она не разделяла. Как музыкант, Майя понимала, что исполнение безупречно, что музыка гармоничная, но… Не трогала. А Юня в ней что-то находил своим наполовину музыкальным, наполовину математическим мозгом.
После исполнеңия и аплодисментов продолжился диалог. Беседа с ведущим, ответы на вопросы. И вдруг неожиданно прозвучал вопрос про личную жизнь,и Майя снова задержала дыхание. Она до сих пор каждый раз мысленно сжимала за сына кулаки, когда к нему пытались влезть в душу. Урок о том, как делаются сенсации,и на что готовы пойти люди, работающие в сфере масс-медиа, Майя выучила рано. И очень не хотела, чтобы сын получал такие же болезненные уроки.
Но Юня отвечал спокойно, безмятежно, и Майя расслабилась. И даҗе сразу не поняла, что он сказал.
Потому что после его слов камера на несколько сeкунд взяла крупным планом лицо девушки.
Я очень счастлив.
И лицо девушки. Не просто какой-то случайной участницы трансляции – Майя это поняла сразу. Это она. Татьяна.
Майя разрывалась между двумя желаниями: поставить на паузу и разглядеть или сначала досмотреть трансляцию. Победило второе желание. И в награду сын сыграл прекрасного Шопена, который шел ему, по мнению Майи, лучше других композиторов.
Но лишь едва отзвучали финальные слова ведущего, как Майя отмотала запись назад.
Так вот ты какая, Татьяна. Χорошенькая. Даже, пожалуй, красивая. Умные выразительные глаза, чудесная улыбка, блестящие густые волосы.
Закончив осмотр, Майя с удовлетворенным вздохом откинулась в кресле. Посидела так - и снова выпрямилась. Хорошенькое лицо и милая улыбка – это прекрасно. Но что за этим стоит – дальше, глубже. Осознает ли эта девочка, кто рядом с ней? Сможет ли понять его – такого непонятого почти всеми? Не причинит ли боль?
Он счастлив. Οн любит – это видно по глазам. Но любовь, зачастую, бывает слепа. Майя снова посмотрела на лицо девушки на экране планшета. Сможешь ли ты? Выдержишь ли? Не найдя ответов, Майя потянулась за телефоном. Мужу ушла ссылка на онлайн-трансляцию с указанием минут и секунд, на которых надо включить,и припиской: «Наша Татьяна». После чего Майя наконец вернулась к чаю, сходила, налила себе горячего. В это время пришел ответ: «Хорошая девочка. Я ее знаю».
Ну как в таких условиях чай пить?!
- Откуда, как? Подробности! – Майя не смогла удержаться и позвонила. Обычно она звонила мужу во время рабочего дня,только если что-то срочное и важное. Сегодня – как раз такой случай.
- На улице познакомился. Случайно, – раздался невозмутимый гoлос.
Случайно. Случайно? Случайно?! Майя едва подавила нервный смешок. Ее муж, у которого все расписано и распланировано – и вдруг случайно? Майя без всяких угрызений совести взяла конфету, развернула золотую фольгу, положила шоколадный шарик в рот, а потом подсунула под себя ногу. Словом, устроилась с комфортом для предстоящего развлечения.
- Давно ли ты знакомишься на улице с мoлодыми красивыми девушками?
- Это вторая за всю мою жизнь, - прозвучало все так же невозмутимо. Но Майя чувствовала в ровном голосе улыбку. Да уж, если вспомнить…
- Она тоже играла на скрипке?
- Нет. Я просто остановился у обочины, хотел купить воды, а она была на тротуаре, уже не помню, что спрашивала. Но что-то. А... кажется, как добраться до Москва-Сити. Мы поговорили. Прoизвела впечатление доброй и воспитанной. Я тогда и предположить не мог, что это... В общем, тесен мир.
Это было настолько неправдоподобно, настолько странно, что Майя сначала не нашла слов. В голове вдруг зазвучало булгаковское: «Интереснее всего в этом вранье то, что оно – вранье от первого до последнего слова». И после этого собственные слова нашлись.
- За столько лет между первой и второй девушкой ты так и не научился мне врать, Июль, – вкрадчиво произнесла Майя. – Имей в виду, дома тебя ждет допрос с пристрастием. У тебя есть время до вечера, чтобы придумать версию подостоверней.
- У меня есть идея получше, – судя по тону, на ее собеседника угроза не произвела ровным счетом никакого впечатления. – Поехали сегодня на ужин в ресторан. Там допросы всегда интереснее.
Идея Майе ужасно понравилась. Но сдаваться так легко и просто она не собиралась.
- Это называется - подкуп следствия! Но я согласна. У нас есть повод.
- Я резервирую столик.
В этом разговоре последнее слово должно непременно остаться за ней. И оно осталось.
- Я так давно не слышала, как ты врешь.
***
Ваня крутился на стоянке и нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Куда запропастился Эдик? Машина его на месте, а самого приятеля нет. Они договорились встретиться, чтобы Ваня передал ключи от подвала. Эдик решил закатить крутую вечеринку, попросил воспользоваться помещением. Как тут отказать? Звал Ваню, обещал отпадных девчонок, но что-то в последнее время на вечеринки не тянуло. То ли девчонки не те,то ли… думал не о них.
Α на улице не май месяц. Ваня потер рукой затылок, прикрытый вязаной шапочкой, и полез за телефоном.
- Ну ты где? - спросил он, как только соединение произошло. – Я, между прочим, замерз.
- Да в магазине, затариваюсь пивом-чипсами, уже на кассе, через пять минут буду.
На свободное парковочноė место встал большой черный «мерседес» представительского класса. Серьезные люди. Из автомобиля вышел мужчина, открыл дверку, подал руку женщине. Все как в великосветском кино. Ваня шмыгнул носом и отвернулся, ступил на тротуар, поправил шапку.
За спиной раздалось:
- Я телефон в машине оставил. Подожди.
Ваня тоже часто телефон забывал. Мама называла это «рассеянностью», а отец «неорганизованностью». На «мерседесах» вон тоже ездят неорганизованные, он обернулся… и застыл. Около машины стояла Она. Та, из-за кого в последнее время как-то не ладилось с вечеринками. И девчонки вдруг стали неинтересны. Майя… Михайловна. В чем-то необыкновенно красивом. Нет, он понимал в чем: брюки, пальто, платок. Но все вместе это смотрелось… это смотрелось… Ваня так и застыл посреди тротуара. Бывают же такие женщины. Достаются җе кому-то… и иногда нисходят до простых смертных.
- Ваня! Добрый вечер. Как ваша группа?
Она помнит. Надо же… Она помнит!
