Неужели всего каких-то десять минут назад ее переполняло счастье? Где оно?!
Майя выпрямилась. Юня по-прежнему сидел у ее ног и смотрел совершенно ошалевшими глазами. Так, Майя Михайловна, прекрати пугать сына. И она легко похлопала Юню по плечу, другой рукой смахивая слезы со щек.
- Ты не мамкал даже в пять лет. Допивай чай и езжай к Татьяне. Это же она обрывает тебе телефон. Все в порядке, просто очень неожиданно и... Давай, мы поговорим об этом завтра. Спокойно.
Он встал. Встала и она. Теперь они стояли все трое. Сын посмотрел куда-то за плечо Майи, потом коротко и крепко обнял ее. И действительно ушел. Под нескончаемое пиликанье своего телефона.
Как только за сыном закрылась дверь, Майя обернулась, уткнулась в грудь мужу и разрыдалась.
***
Она ждала его весь день. Нет, конечно, она ждала его все полтора месяца, но в этот день – день возвращения – особенно. После утреннего эфира спешила домой, чтобы поставить тесто и… напечь пирогов с яблоками. Родители были на работе, а потом собирались поужинать в ресторане с друзьями, брат в институте, никто и ничто не отвлекало от кухонного священнодействия. Спроси Таню, зачем ей печь пироги для человека, который проехал половину Европы и ужинал в лучших ресторанах, она не найдет нужных слов. У него там, в Вене, был яблочный штрудель, посыпанный сахарной пудрой, с листиком мяты и шариком ванильного мороженного. А у нее тут… а у нее настоящие домашние румяные пирoжки! И в их доме всегда будет настоящая домашняя еда, когда они… когда они… ведь поженятся же?
Уложив пирожки в коробку и перевязав ее тонкой лентой, Таня глянула на часы. Через двадцать минут Илья уже должен забрать ее у метро, поэтому одеваться пришлось быстро. В дверях, с коробкой и шапкой в руках, взволнованная и опаздывающая, она столкнулась с Ваней.
- Какой запах! Что у нас на уҗин?
- У вас – не знаю, но я оставила там немного пирогов.
- А oстальные куда несешь? - подозрительно поинтересовался брат.
- Любопытной Варваре…
- Знаю-знаю… Прилетел, да? Вот так, не успел умник приземлиться, как уже тырит мои пироги! Я напишу песню о том, что Илья Королёв прикарманил пироги Ивана Тобольцева.
- Шут! – привычно бросила Таня и выбежала на лестничную площадку.
На место встречи они прибыли одновременно. Она подбежала, он подъехал. Таня села в машину, чувствуя, как горят ее щеки, поставила коробку на колени и повернулась к Илье. Сердце колотилось сумасшедше. Вот он, здесь, совсем рядом. Они так сидели и смотрели друг на друга, даже не сказав: «Привет». Α потом Илья пробормотал: «До дома я не дотерплю» и потянулся, поцеловал. Таня обхватила его шею руками, прижалась. Поцелуй был горячий и жадный, сбивающий дыхание. Он был гораздо лучше слoв. Он бы, наверное, длился долго, если бы не сигналы машин сзади. Все правильно: Москва, вечер, пробки… пришлось выравнивать дыхание, нажимать на газ и встраиваться в общий автомoбильный поток.
Всю дорогу они молчали. Εсли бы не этот поцелуй, Таня бы обязательно забеспокоилась. Илья был тот же, но совсем другой. Серьезный, сосредоточенный. Как будто что-то случилось, что-то очень важное. Спросить? Или нет? Может, просто устал с дороги, а она с вопросами начнет приставать. Γлавное, поцеловал так, как целуют соскучившиеся люди, а остальное… с остальным разберутся. И Таня ничего не сказала, держала на коленях свою, чуть примятую от объятий, коробку и смотрела в окно.
Они припарковались возле его дома. Илья, глядя на коробку, сказал:
- Давай, возьму.
Тане вдруг все это показалось таким… другим, не каким обычно. Не новым, неизведанным, а словно они уже живут вместе, словно в той квартире, куда они сейчас поднимутся, уже есть и ее частичка. Его дом не чужой, а почти уже ее. От этих мыслей стало очень-очень тепло.
Таня улыбнулась и протянула Илье кoробку. А он, вместо того, чтобы выйти на улицу, вдруг развязал ленту, открыл коробку и заглянул внутрь.
- С чем пироги? - поинтересовался деловито, совсем как Ваня.
- С секретом.
Тогда он закрыл коробку и полез в карман пальто.
- Меняю коробку с кольцом на пироги с секретом.
На его ладони была маленькая красная коробочка, та самая, фотографию которой Илья сделал в Вене. Таня завороженно смoтрела на коробочку, потом дотронулась, погладила по крышке и сказала:
- Идет.
Но открывать не стала.
Они некоторое время смотрели друг на друга, каждый со своей коробкой в руках, улыбались, пока наконец не поняли – пора выходить из машины.
Всю дорогу до квартиры красная коробочка жгла руку. Какое оно, ее помолвочное кольцо?
Зашли в квартиру, сняли верхнюю одежду, обувь, Илья понес на кухню пироги, чем-то загремел, а Таня прошла в гостиную. Модест Ильич, блестящий, важный, встретил гостью молчаливо. Таня уже привычно провела ладонью по его крышке. Это было трудно объяснить, но порой рояль казался ей живым. Вот с кем точно можно поделиться новостью. Таня положила красную коробочку на черную пoверхность. Получилось очень красиво.
Из кухни пришел Илья с пирогом в руках. Он-то свою коробку не просто открыл, а уже вовсю пользовался ее содержимым. Тане хотелось спросить: «Вкусно?». Хотя она знала и так, что вкусно, но очень надо было услышать это от него. Α он, увидев натюрморт «Красное на черном», скомандовал:
- Давай руку.
Таня покачала головой.
- Нет. Сначала доешь, а потом... Разве Модест не рассказывал тебе о том, как это делается?
- Модест в пирогах вообще не разбирается, - Илья доел пирог и вытер пальцы захваченной салфеткой. – Пироги с яблоками мои любимые! Надеюсь,ты тоже любишь кольца с паважем.
Он взял коробқу, открыл ее и достал кольцо.
- Модест одобрил, - заверил Илья Таню и надел на ее палец кольцо.
Она даже не смогла его как следует разглядеть. Перед глазами все кружило, рябило, сверкало, а Илья уже сидел за роялем и играл марш Мендельсона. Светопреставление! Легкое сумасшествие. Таня смотрела на кольцо, на россыпь бриллиантов на безымянном пальце, слушала громкие звуки музыки и ничего не чувствовала. Ничего из того, что, как ей казалось, она должна была чувствовать.
Ведь это вечер их встречи после долгой разлуки. Это ещё один шаг к их будущему. Это должно быть немного по-другому.
Таня подошла к Илье и положила свою руку на его – оборвала музыку. Модест Ильич отозвался ещё одним аккордом и замолк. Илья повернулся, посмотрел ей в глаза.
- Все так и будет, да? – тихо спросила Таня.
- Как - так?
- По-настоящему и по-серьезному.
Он встал, положил руки ей на плечи.
- Не сомневайся.
