Кирилл взъерошил свои волосы и, ни слова не говоря, подошёл к Алине настолько близко, что она совсем растерялась и захлопала глазами. Чуть помешкав, обнял за плечи и, бережно прижав к себе, потерся щекой о её волосы.
— Я ничего не хочу. Мне главное быть рядом с тобой, хотя бы вот так, как друзья.
Алина, не сумев сдержаться, задышала часто и прерывисто.
— Кирилл. Я после ночи… ещё не умывалась, в душе не была… чувствую себя в таком виде очень неловко. Поэтому прости… но я сейчас не готова… — попыталась она остановить его. — Кирилл, — она снова позвала его, так как не почувствовала отклика на ранее сказанные слова… — Кирилл! Не надо сейчас ничего, — уже жалобно, дрожащим голосом попросила Алина. — Я не хочу ни говорить, ни думать о новых отношениях. Прошу, не начинай снова.
— И кто тебе сейчас про это говорит? — с удивлением, практически достоверно и качественно сыгранным по школе Станиславского, произнес он.
Однако, несмотря на отменную игру, лукавство в его словах Алина уловила и снова сделала слабую попытку от него отстраниться.
— Не убегай, прошу, — прошептал он ей на ухо, щекоча горячим дыханием её нежную кожу.
Его мягкий голос обволакивал её покоем и надежностью. Все проблемы отступили куда-то на задний план.
— Кирилл… Кирилл… давай всё оставим на потом, — прошептала она, пытаясь вырваться из-под колдовства его голоса. — Нам как минимум нужно привыкнуть друг другу, как раньше… поговорить… обо всем, что произошло.
Мужчина нехотя ослабил объятья, но до конца так и не выпустил, прислушиваясь к упоительным ощущениям.
— Ты права. У нас накопилось много вопросов друг другу, и нам, конечно же, их нужно обсудить. И я тебя понимаю. Сейчас разговаривать обо всем, что произошло в наших жизнях, очень сложно, — шептал он.
Алина, изнемогающая от творимой мужчиной магии чувств, практически с тоской ожидала освобождения от нахлынувших на неё эмоций. Её била мелкая дрожь, и от этого она никак не могла сосредоточиться на своих желаниях, на том, чего же она в итоге хочет от Кирилла. Да, она просила дать ей время для обдумывания возможности их совместного будущего, но точно так же она не хотела отказываться от его бережных, но в то же время очень надёжных, крепких объятий.
Кирилл же, чуть помедлив, легко, без обязательств поцеловал её в висок и со вздохом отстранился.
— Давай завтракать. Садись. Я кофе сам сварю, в турке. Где она у тебя?
— Прямо за тобой, в шкафу, — пробормотала Алина, всё ещё находясь под впечатлением только что произошедшего.
— Хорошо, — так и не отводя взгляда от Алины, Кирилл сделал шаг назад, развернулся и, открыв дверцу шкафа, сразу же увидел турку.
— А я быстро, в душ, — произнесла женщина, найдя достойный повод ретироваться с поля боя их чувств, надеясь смыть спасительной водой с себя воспылавшее искушение и погасить летящие из неё искры переполняющих её эмоций.
Через пятнадцать минут они уже сидели за столом и завтракали. Сначала молчали, испытывая обоюдную неловкость от собственной несдержанности, а потом, чтобы как-то разрядить обстановку, Алина поинтересовалась.
— А ты винами давно увлекаешься?
— Давно, — охотно поддержал нейтральную тему мужчина. — Так уж получилось, что чем больше у нас становилось денег, тем чаще мы стали сталкиваться с потребностью хорошо разбираться в том, что мы пьем. Вот постепенно и увлеклись…
И Кирилл принялся рассказывать ей о вине, сортах винограда, из которого оно делается, об особенностях виноделия в разных природных зонах. Алина, как ни странно, слушала эту информацию с великим удовольствием, так как рассказчиком мужчина оказался великолепным. К концу его повествования у неё появилось устойчивое ощущение, что в винах она теперь будет разбираться ничуть не хуже Кирилла.
— Чувствуется, что ты увлечен этим. А почему бы тебе не заняться виноделием, раз тебе это так нравится?
Мужчина засмеялся.
— Мне много что нравится. Готовить, вот например, но это не значит, что я должен стоять у плиты целыми сутками. Всё хорошо в меру. Когда всем этим занимаются настоящие профи, а не любители, то результат получается значительно качественнее.
— Согласна. Вот я с Сережкой по этому поводу часто спорила. Он иногда вел себя как пофигист, — засмеялась Алина, — особенно в быту.
— Согласен, — так же со смехом произнес Кирилл. — Мне как перфикционисту порой сложно было с ним бодаться привычками.
— Ты тоже перфекционист? — удивленно спросила Алина. И тут же прикусила себе язык за сказанное.
— Я не просто перфекционист, я — зануда. Так про меня говорил твой муж и мой друг.
Алина так весело и искренне засмеялась, наверное, первый раз за всё время после того, как Сергея не стало, что у Кирилла на душе как-то внезапно потеплело. А женщина, не обратив на собственные положительные эмоции внимания, продолжила.
— Про меня Ритка так всё время говорит.
Увидев вопросительный взгляд мужчины, пояснила.
— Это моя подруга, лучшая. Та, что в больнице была.
И тут же лицо её помрачнело от воспоминаний о сказанных в больнице Маргарите гадостях.
«Нужно как можно быстрее позвонить Рите и извиниться».
Настроение снова испортилось.
Глава 8
Звонок в домофон прервал молчание, став для них настоящим спасением: оба с радостью вскинулись, готовые броситься к двери. Но Кирилл волевым жестом остановил Алину.
— Я сам. Сиди, допивай свой кофе. Это, скорее всего, пришла Вера, — и, встав, направился в холл открывать дверь.
Через несколько минут в кухню вошла запыхавшаяся уже знакомая Алине временная помощница по хозяйству.
— Здравствуйте, Алина Сергеевна, — очень приветливо поздоровалась она. — Как самочувствие? Я тут вам к завтраку свежие творог и сметану с рынка принесла. Может, поедите? Очень полезно, кальций всё же.
— Здравствуйте, Вера, — так же приветливо, но немного грустно ответила Алина. — Со здоровьем уже получше, спасибо. А есть я точно ничего не буду. Мы позавтракали, — и она нервно улыбнувшись, отрицательно покачала головой.
— Ну как же так, — расстроилась женщина. — А я торопилась, думала, успею свеженьким вас покормить.
— А мы сейчас у Кирилла Андреевича спросим. Может, он согласится снять пробу?
Едва мужчина вошел в кухню, Алина предложила.
— Кирилл! Вера сметану и творог с рынка принесла, будешь?
Мужчина рассмеялся и потер свой живот.
— Ой, нет, дорогие женщины. В меня уже точно ничего не влезет…
Помощница расстроено протянула.
— Ну вот! Что ж вы так рано встали? Даже завтрак приготовили сами.
