Последнее относилось к Ирине и Стэну.
– Разведите ему «желчи». – Девушка пыталась побежать за бойцами, уносившими носилки, но Монах крепко схватил ее за руку и чуть ли не волоком потащил в свой кабинет.
* * *
– Рассказывайте, – резко сказал Монах и закрыл дверь на ключ, как будто боялся, что его посетители вздумают сбежать.
Стэн рассказал, что знал, избегая упоминаний о необычном поведении Ирины. Та сидела, опустив голову. Хвост свой она распустила, и теперь бледно-пепельные кудри свисали вниз, закрывая лицо. Монах помолчал, потом попросил Стэна выйти.
Когда Стэн ушел, девушка подняла голову.
– Спрашивай, – тихо сказала она.
Монах посмотрел во двор. Там крутился Лаки, попрошайничая напропалую у всех и каждого.
– С какого момента начались странности? – спросил он.
Ирина задумалась.
– Я стояла у самой «котлеты» с детектором и услышала голос. Метрах в двадцати за аномалией я увидела того человека, – она кивнула по направлению операционной, – и Лаки. Собака бросилась ко мне и должна была угодить в «котлету», но не угодила. Я не видела как, но аномалия сместилась, и Лаки пробежал. Это была первая странность.
– Дальше. – Монах подал Ирине чай и кивком заверил ее, что на этот раз напиток без специальных добавок.
– Я прицелились в него. Он стоял спокойно, не пытаясь защищаться. Опирался на палку. Было видно, что ему тяжело стоять, и еще у него одна рука висела плетью, возможно, вывихнуто плечо. И тут в него выстрелили с эстакады.
– Это вторая странность, – сказал Монах. – Должны были сначала снять тебя. Он опасности не представлял.
– Думаешь, за ним охотились? – спросила Ирина.
Монах пожал плечами и попросил продолжить.
– Я не запомнила этих людей. Ничего странного в них не было, кроме их нелогичного поступка. Потом Стэн и Кореец их спугнули. Я подошла к этому человеку, и у меня возникло такое ощущение, будто я его знаю, это кто-то очень близкий и его надо обязательно спасти. Похоже на пси, но ребята ничего такого не чувствовали.
– Точнее опиши свои ощущения, – попросил безжалостный Монах.
Ирина немного подумала и спросила:
– Монах, ты был женат? Или девушка любимая была у тебя когда-нибудь?
– Да.
– Представь себе, что ты стоишь у алтаря и хочешь надеть своей любимой кольцо. Вдруг в нее стреляют, и ты видишь ее лежащей в луже крови. Вот такие были ощущения.
Монах задал ей еще несколько вопросов и отпустил.
* * *
Ирина, которая после встречи с Монахом дала слово больше не интересоваться судьбой незнакомца, вскоре обнаружила себя сидящей возле медблока. Ничего не поделаешь, ее тянуло к нему как магнитом. Под медблок был переоборудован небольшой зал в одном из крыльев дворца, а хозяйничал тут доктор, которого все называли просто Док. Работы у него было много, ведь лагерь находился если ли не в самом сердце Зоны, то ближе других к ее центру. Каждый день приносили бедолаг, покалеченных аномалиями и мутантами, и доктор совершенствовал свое искусство, сочетая классические способы лечения и нестандартные, но действенные артефакты.
Вот и сейчас он разводил «желчь» для больного вместо антибиотиков, которых не было. Пулю из ноги он извлек, раны обработал, плечо вправил. Сломанные ребра больной сам подлатал «родниковым сердцем», которое Док нашел у него в нагрудном кармане, но до полного их сращивания было еще далеко. К счастью, легкие оказались не повреждены.
Ирина вызвалась помочь, и Док с радостью поручил ей процесс приготовления лекарства.
– Как он? – спросила девушка, изо всех сил тряся бутылку с водой, в которой разводилось вещество «желчи». Лекарство из нее готовили примерно так, как делают гомеопатические гранулы: многократным разведением. Добавляют каплю средства в бутылку с чистой водой и трясут несколько минут. Затем берут каплю получившейся жидкости, добавляют в следующую бутылку с чистой водой, опять трясут и так далее, пока в последней бутылке не останется одна-две молекулы исходного вещества. Или просто воспоминание о нем.
– Если воля к жизни есть – все будет хорошо, – ответил доктор, про себя удивляясь интересу этой холодной красавицы к человеческому существу.
– Он в сознании?
– Был в сознании, когда я пулю вытягивал. Терпеливый парень. Я дал ему чай с нашими травами, теперь проспит до утра сном младенца.
– Что-нибудь необычное он рассказывал?
– Не до разговоров нам было. Вот только он спросил, знаю ли я его. Странный вопрос. Он что, знаменитость?
– А вещи его где?
Доктор кивнул на кучу тряпья, брошенного в углу. Ирина поставила бутылку и, не стесняясь доктора, стала рыться в вещах незнакомца. Буквально через минуту она вытащила скомканный кусок камуфляжной ткани.
– Что это?
– Это то, что ему жизнь спасло. В него стреляли, а он под курткой был обмотан вот этим. Похоже на вашу с Питом броню. Примотал к себе бинтами, как бронежилет. Поэтому только ребра переломаны. Хорошая ткань.
Не то что похоже. Это была она, броня Пита, тот самый материал, из которого делались защитные комбинезоны для их группы и для Юли в том числе. Откуда этот парень мог ее взять? Ирина со всех ног бросилась во двор на поиски Пита.
Оказалось, что Пит и Михей не возвращались. Хотя давным-давно должны были. Монах ходил мрачнее тучи и как будто злился на нее. Во дворе происходило какое-то движение – это бойцы вставали во внеурочную службу на стены дворца. Начинало темнеть, по всему периметру включались прожекторы. Похоже, Монах готовился к набегу и боялся, что его надежды на Пита не оправдались.
Тогда Ирина окликнула настоятеля и указала на Лаки. Пес бегал от одного бойца к другому, с удовольствием принимая участие в общей движухе. Девушка напомнила ему случай, когда год назад Пита ранили, и он так же, как в этот раз, не вернулся в лагерь до темноты. Лаки тогда оставался в Долгопрудном у Ирины. Вечером пес вдруг пришел в ужасное волнение, запросился на улицу. Она только погуляла с ним и посчитала это желание блажью. Но пес так настойчиво бился головой в дверь, пытаясь открыть ее и выйти, что она забеспокоилась, как бы он не получил сотрясение мозга. Она выпустила его, пес помчался в лабораторию, метался там, что есть сил рвался в Зону. Пришлось сделать ему укол снотворного. После этого пес сник и пролежал в тоске до утра, утром же отказался от еды. От еды! Док в это время вытягивал Пита с того света. Лаки не ел до тех пор, пока Питу в лагере не стало лучше.
Сейчас пес выпрашивал лакомства и весело вилял хвостом. Монах улыбнулся, подозвал его, почесал за ушами. Пес вытащил у него из кармана какой-то платок, в который был завернут кусок хлеба, и угостился. За жизнь Пита пока можно было не волноваться.
У Ирины появилась идея. Она спрятала вещи Юли и Светы по разным углам во дворе и подозвала Лаки. Он подошел, внимательно глядя на нее. Она дала ему понюхать кусок защитной ткани, найденной у незнакомца, и скомандовала «ищи». Пес побежал было к медблоку, где лежал незнакомец, но Ирина заступила ему дорогу, дала команду «фу» и еще раз «ищи». Пес немного подумал, побежал по двору, тщательно принюхиваясь, и нашел футболку Юли. У Ирины от волнения заколотилось сердце. Вот оно что! Значит, эта ткань с комбинезона сестры. Теперь у нее есть доказательство причастности незнакомца к Юлиной судьбе.
