Я закатила глаза и повернулась к группе, которая уже потеснила Марка в сторону.
– Здравствуйте, Николь, добрый день остальным. Вообще-то я больше года назад уехала из России, но сейчас там должно быть очень холодно.
– Вы уже год живёте в Америке?
– Нет, – улыбнулась я, – здесь я пару месяцев. Год путешествовала по разным странам мира.
Марк вдруг перестал ухмыляться и посерьезнел. Он подошел ближе ко мне и начал слушать. Ему действительно интересно?
– Как интересно, а какие страны вы посетили?
– Всего и не перечислись. Я очень люблю Азию, побывала в нескольких странах Южной Америки, сейчас здесь, - ответила я, ощущая неловкость. Мне было непривычно внимание от такой большой группы людей.
- Мексика, - подсказал Марк.
- Да, верно. Еще и Мексика. – улыбнулась я, вспоминая нашу с ним встречу и все те дни, что мы провели вместе. Я улыбнулась ему, понимая, что это были самые счастливые дни в моей жизни, проведенные именно с ним. И мое нежелание общаться с публикой ни в кое случае не должно отражаться на наших с ним отношениям. А то, что у нас начали зарождаться отношения уже не было никаких сомнений. Я расслабилась и начала охотнее отвечать на вопросы и вскоре поняла, что получаю от нашей беседы настоящее удовольствие. Да и Марку интересно…
– Ты путешествует одна? – спросил кто-то из студентов.
– Да, одна.
– Ты не боишься? – спросил кто-то из девушек.
– Нет, почему я должна бояться? – удивилась я.
– А как же грабители, насильники?
Я улыбнулась, а Марк вдруг напрягся.
– На самом деле это самый часто задаваемый вопрос, – ответила я и группа рассмеялась. – Я просто не думаю об этом и это проходит мимо меня. Я не впускаю в мою жизнь и мысли о грабителя и насильниках, и они не видят меня. Всё очень просто.
– Это... Как-то очень странно, – ответила одна из девушек. – По телевизору постоянно показывают о грабежах и...
– Я не смотрю телевизор, - перебила я девушку, - не читаю газет, не читаю новости в интернете.
– Но... Так не бывает.
– Почему же не бывает? У меня же есть.
– А где ты берёшь деньги, на путешествия?
– У тебя богатые родители?
Мысль о родителях ненадолго вывела меня из равновесия.
– Нет, я зарабатываю сама.
– Чем ты занимаешься?
– Я писатель.
– Ого, я первый раз вижу настоящего писателя и так близко.
– И, о чем ты пишешь?
– Я пишу в основном о приключениях. Любви… Фентези.
- Ты пишешь фентези?
- Да. Мир фентези – очень интересен, - я прикрыла глаза от удовольствия. Я люблю фентези, читать, писать, смотреть. Это моя вторая реальность. Я готова часами говорить о фентези. - Можно отпустить свою фантазию в свободное плавание и путешествовать вместе с ней. Никогда не знаешь в какие миры она тебя приведет и что тебя там может ждать. Тем интереснее.
- Я люблю фентези, - сказал кто-то.
– Наверное здорово путешествовать и заниматься любимым делом.
– Это свобода, – ответила я довольно улыбаясь. – Я могу делать, что хочу, просыпаться когда захочу, гулять, где и когда захочу, ехать туда куда глаза глядят и мне нужно подстраиваться под график работы, под настроение начальника. У меня есть я, моё воображение и записная книжка. Я могу писать, пока жду рейса в аэропорту, пока еду в такси или на автобусе.
– Это здорово я бы тоже попробовала так, но мне страшно.
– Страх плохой советчик, его нужно отключать и прислушиваться к своим настоящим желаниям. Стремиться к тому, что хочет душа, а не к тому, что навязывают из вне. Не думаю, что, рабочий день в четырёх стенах офиса это предел мечтаний каждого человека.
Мы долго разговаривали в зале музея, все задавали все новые и новые вопросы. Я села на ступени и остальные окружили меня вокруг и каждый стремился задать свой вопрос: почему писатель, почему путешествую, почему не пошла на работу в офис, почему... Почему...
Кажется этим вопросам не было конца. Группа была, выпуская и многие готовились вступить во взрослую жизнь и многих интересовал вопрос кем быть, куда пойти, что делать, чтобы не упустить свое счастье.
И если сначала группа была настроена легкомысленно по отношению ко мне, то позже все глубоко заинтересовались и воспринимали каждое моё слово всерьез.
– Главное, не то, что о вас подумают другие, главное то, как вы ощущаете себя сами. Вот что важно, то, что чувствуете именно вы. То, что нравится именно вам. Все, кто встречаются вам на вашем пути, они приходят на короткое или чуть более продолжительное время. Эти люди помогают вам раскрыться, так же, как и вы помогаете раскрыться им. Мы все учителя и ученики друг для друга и каждого нужно встречать с вниманием, он не просто так пришёл в вашу жизнь. И скоро уйдёт дальше, и ни в коем случае не нужно зависит от его мнения. Вы живёте жизнь сами для себя и сами несёте за неё ответственность. Это нужно осознать и принять как можно раньше. Ни ваши родители, ни ваши друзья. Только вы сами. И если вам не нравится математика, но нравится искусство то идите туда, где счастливы. И вы не пожалеете. Если вы будете заниматься в жизни тем, чем вам навязали, уговорили, то в конце концов выгорите, станете несчастливы.
– А о чем ты сейчас пишешь?
– Сейчас я пишу мало, больше отдыхаю. Я немного переработала и сейчас у меня не получается книга.
– И что ты будешь делать? С книгой? Что если ты ничего не напишешь?
– Она обязательно напишется, просто её время ещё не пришло.
– Что значит: напишется? Разве книга пишется сама.
– Конечно, книга пишется сама всегда, если книгу писать насильно, то на получается плохой. Хорошая книга сама себя пишет, автор только печатает текст.
На этой фразе я поднялась, вместе со мной встали все остальные и мы направились к выходу. Марк пристроился рядом и взял меня за руку, уже привычно переплетая наши пальцы.
Глава 21
– Что ты имела в виду, когда говорила, что книга пишется сама? – спросил Марк, когда мы остались одни перед входом музей.
– Это длинная история... – отмахнулась я.
– Я не тороплюсь, к тому же нам сейчас по пути. Ты же сейчас домой? – он преградил мне путь.
– Вообще-то я собиралась перекусить, - сказала я.
- Я знаю неподалёку отличное кафе, – сказал он, подхватывая меня за руку. И в этот момент я поняла, что не могу больше ему сопротивляться, он так легко разрушает барьеры, которые я так старательно выстраиваю, что мне остаётся только удивляться. Он так просто и естественно это делает, словно отмахивается от надоевшего насекомого.
