- Марк, ты чокнулся!
- Эй, Марк, остынь.
Между нами встали ребята, предотвращая драку. Но я не собирался драться с Джоном. Я сказал то, что хотел сказать и собирался уходить, когда Джон в очередной раз обозвал Натали, я развернулся и обрушил на него один удар за другим. И если бы парни не оттащили бы меня от него не знаю, чем бы это все закончилось.
Глава 24
Отпускать ситуацию и просто плыть по течению уже не было смысла. Мне было страшно. Просто страшно. Страшно настолько, что я боялась выйти из дома.
Жуткий парализующий страх, отключающий все рациональные мысли.
Игорь говорил, что будет лучше если я расскажу обо всем Марку, хотя если бы он знал подробностей, наверняка бы уговорил меня улететь домой или хотя бы из этого места. Но дело в том, что мне очень нравилось здесь. Мне не хотелось уезжать. Я хотела остаться с Марком.
И я решила. Решила все рассказать ему.
Я настолько углубилась в свои мысли, что не сразу обратила внимание на стук в дверь.
Кого там ещё принесло? Уже полночь. Мне казалось, что американцы более пунктуальны, вежливы и не станут беспокоить соседа среди ночи. Особенно если этот сосед иностранец...
Может это воры? Хотя, разве грабитель будет стучаться в дверь... Они просто вломятся в дом и все...
Я подошла к двери, но не торопилась открывать. Стояла и прислушивалась, может стучавший уже ушёл?
– Натали, – в дверь снова постучали, – это Марк. Открой, я знаю ты не спишь.
– Марк? Что ты здесь делаешь? – я растерялась. Марка я совсем не ожидала увидеть у себя на пороге в такое время. Собственно, я вообще никого не ожидала увидеть в этот час на пороге своего дома.
– Открой, Натали.
Я неуверенно подошла к двери и открыла её. На пороге стоял Марк. Он был... Какой–то помятый, растерянный, потухший... Я видела его разным: встревоженным, злым, весёлым, заботливый, беззаботным, но никогда не видела его настолько потерянным.
– Что случилось Марк? – спросила я встревоженно. Все мои проблемы и сомнения тут же ушли на второй план, когда я увидела его…
– Я могу войти?
Он был такой... В отчаянии? Что же с ним случилось?
Я пропустила его в дом и когда он вышел на свет, увидела разбитую в кровь губу, синяки, ссадины...
– Что случилось Марк? Ты подрался? – Спросила я, закрывая дверь, но вместо ответа, Марк сгреб меня в охапку и крепко обнял.
– Марк что случилось? – тихо спросила я, но он только крепче обнял меня и закрылся носом в волосы, судорожно вдыхая воздух.
Я обняла его в ответ и слегка погладила по спине, и Марк тут же прижал меня к себе сильнее, хотя, казалось бы, куда больше? Не знаю сколько мы так стояли, обнимая друг друга, сейчас мне казалось, что он уснул у меня плече.
– Марк? – тихо позвала я. – С тобой все в порядке?
Он отстранился, но не выпускал меня из объятий и сказал
– Сейчас да, Натали.
Его глаза блестели, и сейчас он был гораздо спокойнее, чем когда я увидела на пороге своего дома.
– Что случилось, Марк? Ты можешь мне объяснить, почему ты...
Он не дал мне договорить, приложим палец к мои губам, вынуждая замолчать.
- Все будет хорошо, Натали, - сказал он наконец.
И мне так хорошо стало от этих слов, от его прикосновения.
- Марк, мне нужно с тобой поговорить, - наверное я выбрала не самый удачный момент, но мне казалось, что другого уже не будет.
Он отстранился, но по-прежнему не выпускал меня из объятий.
- Это касается Джона, - осторожно начала я.
– Я все знаю, Натали. Это он вчера тебя напугал?
Я кивнула в ответ.
- Откуда ты... – начала я, но он прервал меня.
- Тебе стоило сразу мне все рассказать. Я знаю, ты еще мало мне доверяешь, но то, что Джон пристает к тебе… Натали. Просто доверяй мне.
Сказав это, он вновь крепко обнял меня.
– Я буду, Марк. Просто дай мне время, – ответила я.
- Я поговорил с Джоном, но, если он еще раз подойдет к тебе, обязательно скажи мне, хорошо?
- Да, - просто ответила я, очерчивая пальцами его разбитую губу.
Марк перехватил мою руку и прижал ладонь к своей щеке, слегка потерся щетиной. Волна возбуждения прокатилась по всему телу и это не утаилось от Марка, он заглянул мне в глаза своими тёмными от желания и поцеловал.
Не просто поцеловал, а впился в мои губы, срывая стоны, подхватив меня под бедра он прижал меня к стене, и получив дополнительную опору освободил руки, отправляя их блуждать по моему телу. Он целовал меня вновь и вновь, выписывая пальцами узоры на обнажённой коже, забравшись под ткань платья. Но не переходил границ. Не настаивал, держал себя в руках, за что, я была ему благодарна.
С трудом прервав поцелуй, он крепко сжал мои бедра, как будто боролся с собой: продолжить или остановиться.
– Маарк, – выдохнула я.
– Ты сводишь меня с ума, Натали.
Марк отпустил меня на пол, продолжая обнимать. И в его объятиях мне было так уютно, так тепло, как никогда и ни с кем.
Сколько себя помню меня всегда преследовал холод. Жуткий холод, я могла замёрзнуть даже в тропиках при невыносимой жаре, меня часто трясло от холода, и я понимала, что все это происходит со мной от стрессов, переживаний, но ничего не могла с собой поделать, просто не знала и не понимала как с этим справиться.
Но прямо сейчас, в эту самую минуту я остро осознала, что рядом с Марком мне тепло и... Спокойно...
– Уже поздно, Марк.
Он отрицательно покачал головой, вновь прижимая меня к себе.
– Позволь мне остаться, Натали.
– Марк... – мне очень не хотелось, чтобы он уходил, но вместе с тем я боялась остаться с ним наедине, боялась то, что может произойти. Я ока не была готова…
Он вновь прижал палец к моим губам, вынуждая меня замолчать.
– Я не сделаю тебе ничего, что ты сама не позволишь, - сказал он, как будто прочитав мои мысли.
– Тебе нужно обработать ссадину.
Постаралась сказать это как можно, твёрже. Марк усмехнулся, но наконец–то выпустил меня из объятий. Я прошла на кухню и достала аптечку, если конечно мою аптечку можно таковой назвать. Я никогда не любила лечиться и у меня никогда не было никаких лекарств. Если я и болела, то обычно не лечилась. Нет, я могла принимать лекарства при простуде, один раз или два, а потом напрочь про них забывала. За что на меня всегда сердилась тётя Нелли, но что–то втолковывать мне по этому поводу было бесполезно. Я болела долго и основательно, но не лечилась, если меня насильно не заставляли пить лекарства и не контролировали их приём. А когда мне надоедало болеть я просто выздоравливала. Сама. Через день или два. Так было всегда.
