Сказав эту длинную фразу без единой запинки, я обернулась к Марку и его компании, широко улыбаясь и с удовольствием наблюдая, как вытянулись их лица. Джон, который все это, время держал меня за талию, тут же опустил руку и отошёл к машине.
– Я же говорила, что она понимает, – шепнула Элли брату, который смотрел на меня широко раскрытыми глазами, не в силах что-то произнести.
Мери Энн кажется не заметила этой метаморфозы и повисшего напряжения.
– Элли, детка, пойдём домой, не будем мешать им общаться.
– Пока, Натали.
Я попрощалась с Элли и её мамой и повернулась к парням. Я честно хотела что-то сказать, но распирающий меня смех рвался наружу, и я едва сдерживала его.
– С вами приятно было познакомиться и пообщаться, – через какое-то время выдавила я из себя. – Джон, с прошедшим тебя днем рождения. Марк, ещё увидимся, – добавила я, проходя мимо Марка.
– У вас такие лица забавные, – сказав это я наконец-то рассмеялась и пошла домой.
Когда я закрыла за собой дверь, то услышала гневное "фак", которое судя по голосу принадлежало Марку. Я наблюдала за ними ещё какое-то время через окно и, если честно мне стало страшно за себя. Может позвонить Игорю, пусть решит вопрос с охраной?
Он вообще, против того, что, я езжу везде одна и всегда настаивал на телохранителе, но я путешествую инкогнито, пишу под псевдонимом. Никто не знает, что, я всемирно известная русская писательница, которая выдаёт в год от четырёх до шести книг, при чем по некоторым из них уже сняты фильмы. И это все в двадцать пять лет.
Я начала писать, когда ещё училась в школе. Тётя Нелли отправляла мои рассказы на конкурсы. Порой мы играли в игру: она говорила слово, а я придумывала к нему историю. И я не всегда знала, что, пока я сочиняю на ходу, все что я говорю тётя Нелли записывала на аудио, а потом переносила на бумагу.
Вообще, когда только случилась, та авария... Я долго не могла прийти в себя. Не разговаривала несколько месяцев. Тётя Нелли забрала меня к себе, оформила опекунство. Чтобы как-то привести меня в себя стала брать с собой на работу в школу искусств, где на тот момент работала, уйдя из института, где работала преподавателем английского. Я молча сидела на занятиях и наблюдала. Тётя давала мне бумагу с карандашами, чтобы я не скучала, или пластилин. В общем пыталась через арт терапию привести меня в чувства. И у неё это получилось. Я заинтересовалась, внимательно слушала учителей, повторяла. Но никогда не задавала вопросов… до поры до времени. Когда я впервые заговорила, тётя плакала. Плакала и смеялась.
Благодаря моей тёти я написала свою первую книгу в семнадцать. Её издали. О псевдониме мы с тётей Нелли договорились сразу. Обо мне как о человеке ничего не было известно. Есть писательница Э. Н. Н. Но кто скрывается за инициалами никто не знал. Позже у меня появился авторский сайт, который регулярно пополнялся моими новыми рассказами, романами. Я стала популярна в интернете, мои книги переводили на разные языки мира. Я часто видела их магазинах разных стран, но меня, как автора не знал никто и это было удобно. Хотя бы в том плане, что, мне, не нужна была открытая охрана.
Но именно сейчас, глядя на гневного Марка я впервые в своей жизни задумалась об охране. Я еще тогда не знала, что опасаться мне нужно будет совсем другого человека.
Глава 3
Когда я решила, что мне стоит опасаться Марка, то и не представляла, как же я ошибалась. Всякий раз, когда я проходила мимо него одного или мимо в ей компанией спорщиков, они неизменно замолкали и провожали взглядами. Я обычно здоровалась с ними, желала удачного дня или комментировала погоду, но они все молчали и лишь провожали взглядами.
Но если Марк смотрел на меня с тоской и чувством вины, то Джон провожал меня взглядом полным злобы и неприкрытой ненависти.
Однажды прогуливаясь в парке, он подошёл ко мне со спины схватил под локоть и резко развернул к себе.
– Если ты думаешь, что сумела обвести меня вокруг пальца, то ошибаешься. Я все равно получу свое, – прошипел он мне в лицо, а после свободной рукой закрылся в мои волосы, собрал их в кулак и оттянул назад, ничуть не заботясь о том, что мне больно, а после впился в мои губы поцелуем, кусая их до крови. Он держал меня так крепко, что я не могла ни вырваться, ни дать отпор. – Будь готова, детка.
С этими словами он опустил меня, развернулся и ушёл не оборачиваясь.
Самым правильным решением было бы собрать вещи и уехать. Я путешествовала по странам, городам и нигде не задерживалась надолго, и сейчас могла спокойно собрать чемоданы и уехать. Но почему-то этого не сделала. Сама не понимаю, что меня остановило.
Сразу после разговора с Джоном я вернулась домой и первым делом бросилась чемодану, но... остановилась.
Смотрела на свое отражение в зеркале: бледное лицо, испуганные глаза, распухшие от укуса губы, а рядом на полу лежал раскрытый пустой чемодан.
Я судорожно выдохнула, убрала чемодан и заварила чай.
Тётя Нелли всегда говорила, что не стоит действовать на эмоциях. Паника ни к чему не приведёт. Нужно успокоиться, выдохнуть и оставить принятие решение на потом, когда ум будет чистым и ясным.
Я так и поступила. Сидела на ступеньках террасы заднего двора, пила чай и просматривала наши с тётей совместные фото, временами вытирая набегающие слезы.
– Натали, с тобой все в порядке? – послышался встревоженный голос Марка с соседнего участка. Я оторвала взгляд от телефона. Марк стоял у ограды и с беспокойством всматривался в моё лицо.
Я решила проигнорировать его и снова уставилась в телефон.
– Натали, мы можем поговорить? Я хочу извиниться.
Я усмехнулась. Поспорили с друзьями на девушку, оценив её возможную доступность в сто баксов, а когда все раскрылось один угрожает, второй решил извиниться. Может все-таки упаковать чемодан и уехать? Кажется, я достаточно набралась впечатлений в этом городе...
Я продолжила листать фото. Запустила одно из видео, где мы с тётей гуляли по городу.
– Никогда и никому не позволяй мешать своим желаниям, если они истинные, конечно. Всегда будут встречаться отрицательные персонажи в твоей жизни. Они лишь уроки для тебя. Не стоит от них бежать, главное не то, что они говорят, а то принимаешь ли ты эти слова или нет.
