Не знаю, что произошло, но внутри сковывает тяжелое чувство – внезапное изменение в Дэне тревожит, не хочу думать о плохом, но в задумчивости закусываю губу и так и стою какое-то время у окна в растерянности.
Всё ведь так хорошо было, мне кажется, именно сейчас Денис начал больше раскрываться. У меня и раньше мурашки по телу разбегались, как только он смотрел на меня, а сейчас взгляды стали более пронзительными, словно проникают глубже. И прямо сейчас по позвоночнику пробегает холод. Мимолётный страх, под кожей, неосознанный, тревога.
Отгоняю глупые мысли, не буду себя накручивать.
Девчонок нет, снова куда-то умотали, гулёны. Они немного надо мной посмеиваются в последнее время, и если сначала называют тихоней, то теперь добавляют про тихий омут. Беззлобно, даже наоборот, говорят, что я хоть и скромная с виду, но умею удивлять. А значит, в их понимании, своя. До сих пор не могут забыть, как я к Дэну на свидание сбегала через окно. Хорошо, что имени его не знают, и не разглядели, а то бы прибавилось шуток. Хотя и так хватает.
А всё потому, что я краснею, когда они вопросы про моего парня задают.
Не отнекиваюсь, что он есть, просто не болтаю о нём. Это ведь личное, как же я расскажу подробности, о которых они выспрашивают?
– И как далеко вы зашли? – с интересом смотрит Алёна.
– Нам необязательно далеко, нам важно лучше узнать друг друга.
Смущаюсь.
Да я испариной покрываюсь, когда вспоминаю, что вытворила по видеосвязи. И что самое стыдное, я жутко хочу ещё, но теперь вот так, когда мы близко, когда он касается меня. Ещё сложнее теперь сдерживаться, хоть я вроде как уже решила, и Дэн принял моё решение.
Но сны сводят с ума, томление внизу живота отзывается импульсами, когда Денис просто целует меня, он больше не предпринимает попыток к откровенным действиям, а я... а я бы, может, и хотела, но с другой стороны мне даже нравится, что мы теперь никуда не торопимся.
Хочу до дрожи с ним быть и боюсь всё испортить.
Денис звонит на следующий день, говорит, что соскучился и что был очень занят – что-то связанное с делами отца. Вечером после работы он зовёт меня погулять, и я с нетерпением жду окончания смены. В окно без конца выглядываю, и каждый раз, когда открывается дверь, внутри все ёкает.
– Варь, ты какая-то бледная, не заболела? – интересуется Аня, подходя ближе. Как хорошо, что смена заканчивается, ещё немного, и мы встретимся. – Может, температура? Ты чего молчишь?
Перевожу на неё взгляд. Да, кажется, я действительно заболела, но с температурой порядок, а вот со мной, видимо, нет.
– Устала просто. Народа сегодня много, – отвечаю невпопад. Аня подозрительно прищуривается, принимает заказ и переключается на посетителей, а я бегу в подсобку за вещами. Боюсь даже на мгновение отлучиться, пропустить его приход.
Но Дэн не появляется. Выхожу из кофейни, тревожно оглядываюсь и замечаю у парковки знакомую фигуру. Тяжелое чувство ещё мгновение нарастает, а потом будто взрывается и расползается по телу приятным томлением, тревога отпускает, но насовсем не исчезает. Смотрю, как Денис идёт со стороны парковки. Быстрым шагом, спешит, и сама ускоряюсь, сердце в груди радостно отзывается учащенным ритмом. Расстояние приличное, но оно мне сейчас кажется ничтожным.
Я вижу его, до объятий считанные минуты, лёгкая дрожь волнами от предвкушения окатывает. И пока вот так, прямо на ходу растворяюсь в его взгляде, понимаю, как он мне дорог. Я уже зависима от него, так тосковала вечер, ночь, утро, эти часы казались мне бесконечными.
Я изводила себя мыслями, а иногда мне становилось по-настоящему страшно. Не могу это объяснить, просто чувствую – что-то не так. Будто запас воздуха на исходе, и я перекрываю клапан до минимума, чтобы не израсходовать весь кислород раньше времени, и вот сейчас я жадно вдыхаю оставшийся, разрешая себе не думать о том, что он может исчезнуть.
Наконец-то он обнимет. Наконец-то прижмёт.
И он обнимает, и прижимает, а ещё улыбается. Взгляд спокойный, расслабленный. Всё хорошо, Варя. Вот он, здесь. Пришёл. Почему же тогда так тревожно бьётся сердце?
Волнуюсь, когда Денис, держа за руку, ведёт меня в парк, говорит, я кое-что ему обещала, а когда понимаю, что именно, прихожу в ужас. Это каток.
Большой-большой каток.
– Я плохо стою на коньках, – говорю, испуганно разглядывая, как парочки за бортиком, взявшись за руки, уверенно лавируют по дорожкам. Беспомощно перевожу взгляд на Дэна.
– Я же рядом буду, Варь, – мягко улыбается он.
– Только ни за что не отпускай руку, хорошо?
– Договорились, – отвечает внимательным взглядом, от которого тут же по телу бегут мурашки.
Денис просто молчит, я тоже не нарушаю нашего безмолвного диалога. Но наваждение длится недолго, Дэн резко отворачивается и тянет меня за руку ко входу, вскоре мы действительно выходим на лёд, взяв напрокат коньки.
Я немного каталась раньше, но мои неуклюжие движения частенько заставляли меня растягиваться на льду звездой, об этом и сообщаю Денису. Он меня подбадривает, говорит, что я умница, и он в меня верит.
– Расслабься, Варь, – наклоняется ко мне, замечая, как я напряжена. – Почему ты боишься?
Цепляюсь сильнее за руку Дэна, и он пробирается своими пальцами между моими.
– Говорят, чтобы набраться опыта, нужно сначала набить достаточно шишек, – смотрю ему в глаза, он прищуривается. – А опыта у меня совсем нет.
– У меня есть, – Дэн почему-то слишком серьёзен. – Я могу тебя научить. Только мне нужна твоя помощь, – он делает паузу и добавляет: – Доверься.
– А если я упаду?
Он ухмыляется:
– Будем падать вместе. Ну же, помнишь, верь мне.
Киваю.
– Я верю, Дэн. Верю.
Денис успокаивает, объясняет, как надо держаться, мы осторожно начинаем ехать. И у меня действительно выходит неплохо, ведь Дэн мою руку не отпускает, он сжимает её так крепко, что моя уверенность только растёт. Морозный воздух остужает щёки, я взбудоражена и испытываю какой-то детский восторг оттого, что всё получается. Зря я сомневалась!
В какой-то момент слишком забываюсь, и когда уже решаю, что ничего не произойдет, вдруг спотыкаюсь и неловко хватаю Дэна за куртку. Он реагирует быстро, обнимает двумя руками, но от падения нас это не спасает, и спустя мгновение мы лежим вдвоём: я испуганно хлопаю ресницами, Дэн разглядывает мои глаза.
Секунды, минуты.
А потом, не сговариваясь, мы начинаем смеяться, так громко и закатисто, что проезжающие мимо люди начинают коситься на нас, но мы не можем остановиться. И мне так хорошо становится, что все опасения мигом улетучиваются.
Смотрю в глаза Дэна, такие родные, такие... мои. И вдруг понимаю: я люблю его.
