— М-да… Впервые в жизни я слышу дикую ахинею и при этом верю каждому произнесенному слову, — признался полковник. — Даже не знаю, как теперь поступить с вашим делом. Бандитов мы, конечно, посадим пожизненно, но дело не закроют, пока не обнаружат виновника убийства трех человек. Полагаю, что друзья бандитов решат докопаться до истины, и вряд ли остановятся, пока не найдут ответы.
— Пока не столкнутся с Горячкой, — поправил его Макар. — Мы за ней, как за каменной стеной.
— Дай бог, дай бог, — ответил полковник. — Ну, что ж, больше к вам вопросов нет. Отдыхайте и восстанавливайте силы. Возможно, я вызову кого-нибудь из вас, если у следствия появятся вопросы. Но это вряд ли.
— Тогда идем проведать папу, — предложил Максим. — Скоро время посещения.
— Поддерживаю! — воскликнула Наташа.
— Я воздержусь, — сказала Горячка. — Не стоит Владиславу лишний раз переживать. Поправится, тогда и появляюсь. А сейчас с него и Липсика хватит.
— Лишь бы Владислав не потерял возможность видеть галлюцинации, — произнес Макар. — А то все наши усилия с организацией собственного дела пойдут прахом.
— По крайней мере, ты подарил Липсику телефон, и вы сможете переговариваться с ним в любое время, — сказал Геннадий. — Уже хорошо. Наступят тяжелые дни — мы всегда сможем стать разведчиками, и с помощью черта узнавать самые секретные сведения наших врагов или противников.
— Сделаю вид, что ничего не слышал, — сказал полковник. — Даю вам последний урок: никогда не рассказывайте о своих планах в присутствии посторонних. Спокойнее жить будете.
— А мы и Вас в долю возьмем, — предложила Наташа. — Как Вы на это смотрите?
— Я смотрю, что вы — хваткие люди, и готовы ухватиться за любую возможность, — улыбнулся полковник. — Вот моя визитка. Если что, звоните. И дайте мне ваш телефон для контакта. Возможно, мне понадобятся ваши услуги.
— Шпионские, или лечение от головной боли?
— Я наперед не загадываю.
Они дружно рассмеялись.
— До свиданья, Анатолий Борисович! — сказал Максим, первым подойдя к двери.
— Удачи вам! — ответил полковник.
Дверь за четверкой закрылась, в кабинете осталась Горячка.
— Надеюсь, ты никогда не станешь моим подопечным, — сказала она.
— Теперь точно нет, — ответил полковник. — А я надеюсь, что ты больше не станешь фигурировать в криминальных делах.
— Только в психиатрических, — пообещала Горячка.
— Вот и хорошо.
Горячка махнула полковнику рукой напоследок и медленно, словно Чеширский кот, растаяла в воздухе. Последним исчез оскал черепа, и полковник выдохнул с явным облегчением: при виде Горячки у него по спине бегали мурашки, и в сердце появился неприятный холодок. Посочувствовав Владиславу, который постоянно видит чужие галлюцинации, полковник закрыл папку с документами и убрал ее в стол.
Закрыл ящик стола на ключ и, сказав:
— Надеюсь, здесь больше никого невидимого нет, — вышел из кабинета. — Так и параноиком стать недолго…
Дверь с легким щелчком закрылась.
