– Защитите Деву! – прокричал он.
Обхватив Тони обеими руками, я прижала ее к себе как можно крепче. Виктер обнял меня. Нас окружили гвардейцы, и благодаря тому, что я притянула к себе Тони, они были вынуждены создавать баррикаду вокруг нас обеих.
– Мне страшно, – прошептала Тони мне в щеку.
– Все хорошо, – солгала я, стараясь не закрывать глаза, как бы мне этого ни хотелось.
Сердце колотилось по ребрам. На долю секунды я вознесла мольбу богам. Я молилась, чтобы Хоука здесь не было, чтобы он ушел в город выпустить пар.
– Крепись, – сказала я Тони.
Мы словно попали под обвал.
Со всех сторон в гвардейцев врезались тела, толкая их ко мне и Тони. Рукоятки мечей били в ребра и другие кости. Локти вдавливались в плоть. Разбивались вазы. Людей давило. Напор толпы, сотен гостей, выскочивших из Большого зала, а затем вернувшихся, был слишком силен…
По полу прокатилась массивная волна, отрывая одного гвардейца, затем другого, еще и еще, пока я не ощутила, что хватка Виктера ослабела. Потом он исчез, и что-то – кто-то – с силой врезалось в меня и Тони. Ее оторвало от меня и унесло волной вопящих и визжащих людей, которые бежали от чего-то, что их так напугало.
Это была моя последняя мысль перед тем, как зал будто перевернулся вверх дном. Мои ноги оторвались от пола, и я почувствовала себя в воздухе и словно без костей. Я увидела нарисованных богов на потолке, а потом искаженные ужасом лица, кровь и пену.
Я рухнула на жесткий пол, поскользнувшись и ударившись коленями. Попыталась подняться, зная, что оставаться на полу нельзя.
– Тони! – закричала я, ища ее взглядом, но видела только красное… везде.
Мне в ребра врезалось колено, выбив воздух из легких. На спину опустилась нога в сапоге, швырнув меня на пол. Спина взорвалась болью. Пытаясь подняться, я вслепую ползла по покрытому мусором полу, раздавленным розам и, боги… боги, по влажным и теплым телам.
Что-то вцепилось в мою юбку, я упала вперед и лицом к лицу столкнулась с Дафиной. Время словно остановилось, пока я смотрела в ее единственный прекрасный голубой глаз, широко раскрытый и остекленевший. Ее маска, такая же броская, как и у Лорен, пропиталась кровью, и теперь в ней преобладал красный цвет. Я протянула руку, чтобы вытереть кровь со стразов…
И увидела Лорен. Та свернулась клубочком рядом с Дафиной и закрыла руками голову. Я подобралась к ней и схватила ее за руку. Она резко подняла голову. Жива. Она жива!
– Вставай!
Я потянула ее, пытаясь подняться, но что-то меня не пускало. Я оглянулась и сразу об этом пожалела. Это было тело. Я схватила свою юбку, разрывая ее. Поворачиваясь к Лорен, я ощутила слабый запах – что-то сернистое и едкое. У меня внутри все оборвалось.
– Вставай. Вставай. Вставай!
– Не могу! – закричала она. – Не могу. Не могу…
На меня кто-то упал, и я с криком схватила Лорен за платье, за руку, за волосы – до чего только смогла дотянуться – и потащила ее через Дафину. Мое чутье высвободилось полностью, ужас и боль исходили от Лорен, исходили отовсюду. Я поднялась на ноги и поставила Лорен. Увидев колонну, направилась к ней.
– Видишь колонну? – спросила я. – Там можно стоять. Можно за нее держаться.
– Рука! – ахнула она. – Кажется, сломана.
– Прости. – Я отпустила руку и обхватила ее за талию.
– Мне нужно к Дафине. – твердила она. – Нужно к ней. Ее нельзя так оставлять. Мне нужно к ней.
У меня к горлу подступил комок, но я тащила Лорен к колонне. Я не могла думать о Дафине, ее маске и уцелевшем прекрасном глазе. Не могла думать о телах, через которые перебиралась. Не могла.
– Мы почти пришли.
На нас кто-то упал, но я удержалась, и Лорен тоже. Мы почти пришли. Еще несколько шагов – и мы будем в стороне от давки. Мы будем…
Лорен дернулась, и что-то влажное и теплое брызнуло на мою правую щеку и шею. Руки Лорен обмякли, я подхватила ее, и ее внезапная тяжесть натянула ушибленную кожу на ребрах.
– Держись, – твердила я. – Мы почти…
Я опустила на нее взгляд, потому что она падала, а я не могла ее удержать.
Она упала, и я не могла поверить в то, что вижу. Я отказывалась примириться с увиденным. Меня толкали то вправо, то влево. Этого не может быть – из ее затылка торчит стрела с дрожащим оперением.
– Мы почти пришли, – прошептала я.
В воздухе что-то просвистело – еще и еще. Я медленно подняла голову и всмотрелась в тени сада. Некоторые были гуще и темнее остальных. И они приближались.
Я совсем недавно была там с Хоуком. Успел ли он уйти вовремя? Или его там настигли…
Нельзя так думать. Он должен остаться в живых. Должен.
Кто-то схватил меня за руку и развернул.
– Боковой выход. – Передо мной возникло лицо капитана Янсена. – Дева, нам надо уходить через боковой ход.
Я тупо заморгала.
– Виктер, Тони. Я должна их найти…
– Они сейчас не имеют значения. Мне нужно вывести тебя. Проклятье!
Я отвернулась, отчаянно высматривая в толпе тех, кто мне дорог. Капитан схватил меня, но не удержал мою скользкую руку, и я побежала в бурлящую людскую массу.
– Тони! – закричала я, проталкиваясь мимо пожилого мужчины. – Виктер! Тони…
– Поппи! – Меня схватили за спину, и я крутанулась. За меня цеплялась Тони. Ее маска пропала, прическа растрепалась. – О боги, Поппи!
Держась за нее, я посмотрела поверх ее плеча и встретилась с ледяным взглядом лорда Мэзина.
– Рад видеть, что ты еще жива, – сказал он.
Не успела я ответить, как к нам протиснулся Виктер и оторвал меня от Тони.
– Ты не пострадала? – выкрикнул он, вытирая кровь с моего лица. – Ты ранена?
Я разомкнула губы и увидела герцогиню в окружении гвардейцев. А за их спинами висел герцог.
Пламя облизывало его ноги, взбиралось вверх к груди и расползалось по рукам.
– Боги! – вымолвила Тони.
Я решила, что она тоже это увидела, но потом поняла – она смотрит на вход. Я повернулась.
Их были десятки, они стояли в дверном проеме и в разбитых окнах, одетые в церемониальные наряды Ритуала, лица закрыты серебряными масками. Вольвены. Маски изображали характерные черты вольвенов: уши, острые морды, удлиненные клыки. Загородившие вход были вооружены кинжалами и боевыми топорами. Огненные стрелы пускали те, что стояли в окнах. Последователи. Возможно, под масками скрывались даже атлантианцы.
И тут меня осенило.
Они были среди нас весь вечер. Я вспомнила Агнес, то, что она говорила, и как нервничала, и что Виктеру показалось, будто она что-то недоговаривает. Неужели она знала и пыталась меня предупредить? Меня, но не гвардейцев и не обычных людей, которые лежали на полу, раненые и мертвые. Не убитого Вознесшегося. Не Лорен или Дафину, которые никому не причинили вреда.
