– Теперь это вряд ли имеет значение, – сказал Орион. – В общем, Аполлон наслал на меня безумие – жажду крови, вынуждавшую меня убивать всех тварей на земле. Я истребил тысячи, пока моя мать Гея не положила конец моему неистовству. Она призвала из земли огромного скорпиона. Он ужалил меня в спину, и я умер от его яда. За это я у нее в долгу.
– Ты в долгу у Геи за то, что она тебя убила? – переспросила Рейна.
Механические зрачки Ориона свернулись в крошечные горящие точки:
– Моя мать показала мне правду. Я боролся с собственной природой, и это принесло мне только страдания. Гиганты не должны любить ни смертных, ни богов. Гея помогла мне принять себя таким, какой я есть. В конце концов нам всем придется вернуться домой, претор. Нужно обнять свое прошлое, не важно, насколько оно горькое и мрачное, – он дернул подбородком, указывая на виллу позади нее. – То же самое сделала и ты. У тебя ведь есть свои призраки, да?
Рейна вытащила меч. «Нельзя ничего узнать от призраков», – так она сказала Хилле. Пожалуй, гигантам тоже верить нельзя.
– Это не мой дом, – сказала она. – И мы не похожи.
– Я видел правду, – в голосе Ориона звучало неподдельное сочувствие. – Ты цеплялась за мечту, думала, что сможешь заставить своих врагов тебя полюбить. Тебе это не удастся, Рейна. Никто в Лагере полукровок тебя не полюбит.
«Ни один полубог не исцелит твое сердце», – так сказала Афродита.
Рейна вгляделась в красивое, жестокое лицо гиганта, в его пылающие механические глаза. На миг она поняла, как богиня вроде Артемиды и простая смертная подпали под влияние его сладких речей.
– Я уже мог бы раз двадцать тебя убить, – сказал гигант. – Ты ведь это понимаешь, не так ли? Дай мне возможность тебя пощадить. Мне будет достаточно простой демонстрации доверия. Скажи, где эта статуя?
Рейна едва не выронила меч.
«Где эта статуя»…
Орион не может определить местонахождение Афины Парфенос, маскировочная сеть охотниц действует. Всё это время гигант преследовал Рейну, а значит, если она умрет прямо сейчас, Нико и тренер Хедж будут в безопасности. Их миссия не обречена на провал.
Ей показалось, будто она сбросила с себя тяжеленные доспехи. Она засмеялась. Смех эхом зазвенел по вымощенной булыжником улице.
– Феба тебя перехитрила, – сказала она. – Выслеживая меня, ты потерял статую. Теперь мои друзья могут спокойно делать свое дело.
Орион скривил губы:
– О, я их найду, претор. После того как разберусь с тобой.
– Ну, тогда нам сначала придется разобраться с тобой, – ответила Рейна.
– Вот это моя сестра, – гордо произнесла Хилла.
Они бросились вперед одновременно.
Первым же выстрелом гигант едва не проткнул Рейну насквозь, но Хилла проворно прыгнула к сестре, отбила стрелу в воздухе и метнулась к Ориону. Рейна сделала выпад, целясь врагу в грудь, но гигант отбил обе атаки луком.
Одним ударом ноги он забросил Хиллу на крышу старого «Шевроле». Из-под машины прыснули в разные стороны несколько кошек. Гигант крутанулся, в руке у него вдруг оказался кинжал, и Рейна едва успела увернуться от клинка.
Она снова сделала выпад, целясь Ориону в грудь, но сумела только порезать его кожаную куртку.
– Хорошо дерешься, претор, – признал гигант. – Но недостаточно хорошо, чтобы выжить.
Усилием мысли Рейна превратила клинок в пилум.
– Моя смерть ничего не значит.
Если ее друзья смогут спокойно продолжить свой путь, она согласна пасть в битве. Только сначала ей хотелось причинить этому гиганту такую боль, чтобы он никогда не забыл ее имени.
– А как насчет смерти твоей сестры? – спросил Орион. – Она что-нибудь значит?
Не успела Рейна и глазом моргнуть, как гигант выстрелил Хилле в грудь. Рейна хотела закричать, но Хилла каким-то образом поймала стрелу.
Потом соскользнула с крыши машины и сломала стрелу одной рукой.
– Я царица амазонок, ты, придурок. Я ношу царский пояс. Используя его силу, я отомщу за амазонок, которых ты сегодня убил.
Хилла ухватилась за переднее крыло «Шевроле» и швырнула машину в Ориона с такой легкостью, словно плеснула водой.
«Шевроле» сбил Ориона с ног и впечатал в стену дома. Посыпалась штукатурка, рухнула пальма, откуда-то снова выскочили и пустились наутек кошки.
Рейна подбежала к обломкам, но гигант заревел и выбрался из-под машины.
– Вы обе умрете! – пообещал он.
И наложил на взведенную тетиву лука сразу две стрелы.
В следующий миг откуда-то с крыш раздался топот.
– СДОХНИ!
Прямо за спиной Ориона возник тренер Хедж, с такой силой треснувший бейсбольной битой по голове гиганта, что «Louisville Slugger»
[15] раскололась пополам.
Одновременно перед гигантом спрыгнул с крыши Нико ди Анджело. Своим мечом из стигийской стали он полоснул по натянутой тетиве лука. Шкивы и колесики засвистели и заскрипели, перерубленная тетива, точно гидравлический хлыст, со страшной силой ударила рикошетом – прямо по носу Ориона.
– А-А-А-А-АУ-У-У-У! – Орион отшатнулся и выронил лук.
На крышах поднялись во весь рост охотницы Артемиды и обрушили на гиганта дождь серебряных стрел, так что тот стал похож на пылающего ежа. Он слепо взмахнул руками, схватился за пострадавший нос; лицо его заливал золотой ихор.
Кто-то схватил Рейну за руку.
– Пошли! – это оказалась Талия Грейс.
– Иди с ней! – приказала Хилла.
Рейне показалось, что ее сердце разбивается вдребезги:
– Сестра!..
– Ты должна уйти! Сейчас же! – То же самое Хилла сказала шесть лет назад, когда они сбежали из отцовского дома. – Я буду сдерживать его сколько смогу.
Хилла схватила Ориона за ногу, дернула и зашвырнула гиганта на другой конец улицы Сан-Хосе, домов за семь от того места, где они стояли, спугнув еще несколько десятков кошек. Охотницы побежали по крышам за гигантом, обстреливая его стрелами, начиненными греческим огнем. Ориона охватило пламя.
– Твоя сестра права, – сказала Талия. – Ты должна уходить.
Неподалеку стояли Нико и Хедж, оба крайне довольные собой. Они явно совершили налет на сувенирную лавку «Баррачины» и сменили свои старые изодранные рубашки на новые, ярких тропических расцветок.
– Нико, – ахнула Рейна. – Ты выглядишь…
– Ни слова о рубашке, – предупредил юноша. – Ни слова.
– Зачем вы пришли? Вы могли бы выбраться отсюда без помех. Гигант следил за мной. Если бы вы просто ушли…
– Не благодари, красотка, – проворчал тренер. – Мы не собирались тебя бросать. А теперь давайте отсюда выби…
