Потому я пересел с остывшего камня на теплый плед, где сидела девушка, и очень осторожно потянулся пальцами к первому артефакту. Оборотень способен видеть такие вещи, как и маг, но без магических сил понять точно, что передо мной, было довольно сложно. Однако общую направленность все же удалось уловить — заговор на здравие, заговор на удачу, заговор… а тут я даже хмыкнул, на болезнь, если кто обидит девчонку. В волосах артефакты были не слишком сильными, кроме того, что на болезнь обидчика. Так понимаю, этот должен быть достаться мне, если бы я решил взять Камилу силой. Хитра бабка!
На ноге был артефакт пути, который заставлял Камилу день за днем идти к академии, не останавливаться надолго, не сбиваться с дороги… Да уж. Похоже, графиня предполагала, что принцесса не будет в восторге от выбранной ей судьбы, а потому выбора девушке даже не оставила. А вот то, что было на руке… Я нахмурился. Зачем это? Не удержавшись, коснулся металлического браслета под опасливым взглядом девушки, сжал его пальцами, пытаясь понять, что чувствую, и…
— Ш-ш-ш-ш… — зашипел, когда тот больно обжег мне пальцы с властным предупреждением в голове: «Рано!»
— С тобой все в порядке? — Испуганная Камила вскинулась, глядя, как я трясу рукой.
Проклятье!
— Да, все хорошо. — Я встал, дошел до озера и опустил пальцы в прохладную воду. Жжение моментально начало спадать, хотя ожог заживет не так быстро, как хотелось бы. В этот браслет было вложено много магии, а магические раны быстро не затягиваются, пока у оборотня нет партнера-мага, который вытолкнет чужеродную дрянь из организма.
— Что это было? — Принцесса настороженно следила за моими движениями, хотя я просто сидел на берегу и полоскал руку, все еще ощущая дискомфорт.
— Магия. Похоже, твоя бабушка была сильным артефактором, — сказал, глядя поверх деревьев на начинающие загораться звезды. Свежий ветерок растрепал мои волосы, остужая мысли.
— Мой браслет, он… — Девушка покрутила рукой, ловя блики костра и луны на гладкий металл. — Я не чувствую ничего такого.
Я сжал губы. Она и не должна чувствовать. Амулет сдерживает магию девушки, не давая ей раскрыться в полной мере. Зачем? Не знаю, но я уверен, что Амалия Астерос просчитала все до последнего шага. Магии принцессы вполне хватит на привязку и начальное обучение, но что потом? Когда потенциал раскроется полностью? С такой защитой в академии она станет едва ли не одной из слабейших.
Стоит ли говорить о том, что сделала графиня со своей племянницей? Наверняка этому есть какое-то логичное объяснение. Надо просто успокоиться и подумать. Возможно, дело в том, что принцессу будут искать по следу ее магии, а этот браслет ее изменяет? Такое бывает? Я покачал головой — я не настолько сведущ в магическом деле. Меня учили основам, тому, что может понадобиться любому оборотню. Курс артефакторики я точно не заканчивал, но если в академии все пройдет гладко, то будут все шансы. Только я здраво оценивал свои силы: за пять лет в шкуре волка я просто взвою. А что маги в первую очередь перекрывают оборотням человеческую ипостась, мы выяснили давно.
— Астериус, с тобой все в порядке? — Камила осторожно коснулась моего плеча, вырывая из мыслей.
— Да, прости, я просто задумался. — Я вынул руку из воды и стряхнул влагу. До утра ожог должен сойти. А о том, зачем спрятана магия девушки, я подумаю завтра. — Поздно уже. Давай ложиться?
Я смотрел в карие глаза и видел настороженность, опаску в них, а еще решимость и усталость. Странный коктейль эмоций. Странный и опасный.
— Надеюсь, ты не собираешься сбегать от меня снова? — спросил напрямую. Я вымотан и устал так же, как она. Нам обоим следует восстановить силы, а не по новой начинать забег по лесу. К тому же нам еще не удалось достаточно сблизиться.
— Нет. — Девушка смущенно отвела взгляд и посмотрела на расстеленный около костра плед. — Как мы будем спать? — Ее голос едва уловимо дрожал.
Я вздохнул. А чего я ожидал? Я взрослый мужчина, а она совсем юная магичка. Не всем по нраву разница в возрасте. Вот если бы у нас была возможность познакомиться раньше, общаться, то с годами мы бы, наоборот, сблизились, а не отдалились. Но чего нет, того нет. К тому же я не так стар. Мне всего двадцать восемь. Для оборотня это совсем не много при нашей продолжительности жизни в сотни лет.
— Ты ляжешь к костру, я сзади — так будет проще согреться. И, Камила, — я посмотрел на девушку со всей серьезностью, желая прояснить все заранее, — я не насильник. Да, несомненно, ты красивая девушка, но ты еще слишком юна.
К моему удивлению, вместо радости девушка нахмурилась.
— У нас в деревне я считаюсь уже старой. Мне шестнадцать, меньше чем через месяц будет семнадцать. У моих ровесниц уже дети и мужья.
Что ж… ожидаемо. Деревенский быт всегда отличался от городского, но у магов всегда были иные моральные принципы. Как и у оборотней.
— Возможно, это и так, но ты маг. А маги, как правило, дожидаются совершеннолетия, чтобы… — вот как говорить о таком с юной неискушенной девицей? — предаваться плотским утехам. Благодаря связи с оборотнями у них вся жизнь впереди, и торопиться с детьми и супругами им некуда.
Я видел, как принцесса задумалась над моими словами.
— Бабушка говорила что-то такое, да. Но не все же обязательно дожидаются совершеннолетия? — В ее голосе еще звучало напряжение. Что я мог ответить? Только правду.
— Не все. — Я вздохнул. — Ложись. Мы будем просто спать, меня тебе бояться не надо.
Я слишком устал, чтобы долго разглагольствовать на эту тему. Так что просто вынул из своей сумки пледы, разложил на траве, расширяя наше спальное место. Девушка, глядя на меня, достала из сумки свои…
— Спокойной ночи. — Не раздеваясь, я упал за спиной сжавшейся девушки.
Да, с волком она явно чувствовала себя комфортнее. Мне нравилось, как ее пальцы ласково перебирают мою шерсть на загривке, теплое дыхание согревает морду, а когда принцесса окончательно засыпает, она иногда закидывает на меня ногу, буквально обволакивая собой… Я улыбнулся, очень бережно положив руку на бедро девушки.
— Придвинься ближе. Ночью может быть холодно. — Я не хотел, чтобы она простудилась. Тощее напряженное тело послушно прижалось, но было сложно не заметить внутреннего напряжения Камилы.
Я снова посмотрел на звездное небо, жалея, что не слишком силен в романтике. До этого момента мне никогда не приходилось прилагать усилий, чтобы кого-то очаровать.
— Отец всегда говорил, что звезды — это души умерших на небе, — тихо сказал, надеясь, что не сделаю только хуже.
Плечом ощутил, как девушка рядом сдвинулась, тоже вглядываясь в небосклон.
— И ты веришь ему? — Ее голос звучал робко, словно ей было страшно меня спрашивать, но по крайней мере она не осталась безучастна. Я улыбнулся.
— Да. Моя мама погибла при родах, когда я появился на свет, — вздохнул печально. — Меня воспитывал отец.
