- Злата…
В дверном замке повернулся ключ, и неспешно, и в то же время торопясь в квартиру вошел дворецкий. Еще возле подъезда он почувствовал неладное. Все его кошачье нутро словно вопило: «Чужой! Опасно! Соперник!» Василий сразу догадался, кто воспользовался его отсутствием. Конечно, не было ничего странного в том, чтобы жених решил навестить свою невесту. Василий крепко сжал челюсть.
- Ваша Светлость, - дворецкий холодно кивнул, ставя пакеты с продуктами на пол.
- А! Персидский! – вновь улыбнулся Марк Антоний.
- Вася, Его Светлость уже уходит.
- Персидский, принцесса ошиблась. Я немного задержусь.
Злата нахмурилась, но промолчала. Она встала и взяла с полки еще одну чашку для Василия.
- Садись с нами.
- Простите, принцесса. Я не могу.
- Вась?
Девушка так жалобно посмотрела на дворецкого, что тот не выдержал и сдался:
- Хорошо. Только сумки разберу. Вы не против?
Он обращался к своей принцессе, но вместо нее ответил ее жених:
- Быстрее. Остывает.
- Ничего. Подогрею.
Никогда прежде Василий не позволял себе ни с кем разговаривать в подобном тоне, и уж тем более со своим будущим королем. Но дворецкий не смог сдержаться. Его мучила такая ревность, что он едва соображал. Но отчего? Ведь принцесса явно недолюбливала своего жениха. Может быть, это от того, что Марк Антоний должен стать ее мужем? Может быть. И все же его собственное шестое чувство подсказывало ему, что не все так просто.
А Злата тем временем следила за Марком Антонием. Что-то в его поведении ее сильно смущало. Для посторонних ничего странного не было, но принцесса знала своего жениха слишком хорошо. Ни секунды не думая, она протянула руку и положила ладонь на лоб Марка Антония.
- Вася! – ахнула девушка. – Да он весь горит!
- Со мной все в порядке…
Но ни принцесса, ни ее дворецкий не обратили никакого внимания на жалкие попытки Марка Антония от них отмахнуться. Злата помогла Василию поднять уже еле держащегося на ногах парня и перетащить его в зал, где они и положили его на большой белоснежный диван. И только тогда Злата увидела, что Марк Антоний ранен – диван теперь был выкрашен в алые пятна. Но почему тогда ни она, ни Василий не почувствовали запаха крови? Ответ нашелся быстро. Дворецкий достал из кармана Марка Антония траву, отбивающую обоняние у котов. Очень редкую траву. Но зачем?
Однако ни на какие вопросы Марк Антоний сейчас ответить не мог – он был без сознания. У Василия была лицензия доктора, поэтому Злата отдала раненого в его руки. Зато сиделкой она вызвалась быть сама, и дворецкий никак не смог повлиять на ее решение. Принцесса провела возле больного целую ночь. Пока его била лихорадка, она все время ухаживала за ним, стирала пот, поила свежей водой, гладила по голове.
Василий, стиснув зубы, наблюдал за этой картиной. Умом он понимал, что именно так и должна вести себя невеста со своим женихом, но сердцу ведь на прикажешь.
К утру жар окончательно спал, и Злата наконец могла расслабиться. В свою комнату она не пошла, а осталась вместе с раненым. Дыхание его было ровным и спокойным, только сам он иногда морщился от боли. Тогда Злата гладила его по волосам, и он успокаивался.
Сейчас, в темноте декабрьского утра отступили прежние обиды, и Злата с нежностью смотрела на бледное лицо своего старого друга. Если бы не его письма, которые она получала каждую неделю, она вряд ли смогла бы выдержать долгие годы в Котоградской академии. Где первая половина студентов ей завидовала, а вторая смотрела ей в рот, ловя каждое слово. И только он оставался с ней честным, всегда общался с ней на равных. Они обсуждали любимые книги, театральные постановки, еду, тяготы наследной жизни. Она рассказывала ему даже то, о чем не знал ее дворецкий. Злата считала его своим лучшим другом. Сразу после Василия, разумеется.
Так было до тех самых пор, пока в день своего совершеннолетия она не узнала, что все это время переписывалась со своим будущим женихом. И он об этом знал с самого начала.
- Принцесса…
В комнату заглянул Василий, но зайти не решился. В руках у него был поднос с завтраком для хозяйки.
- Я не хочу есть, - покачала головой Злата. Она не пыталась говорить тихо, потому что знала, что Марка Антония сейчас не разбудит даже извержение вулкана. Снотворное по семейному рецепту Персидских могло уложить на боковую даже мамонта.
- Принцесса…
- Злата.
- Злата, нужно поесть. Я даже эспрессо сварил. Двойной.
От этого предложения она не могла отказаться, но заставила дворецкого сесть рядом с собой на ковре.
- Ты слишком много приготовил.
- Тебе нужно поесть.
- Сам-то ты когда в последний раз ел?
- Не помню.
- Все с тобой ясно, - вздохнула Злата и разделила бутерброд с ветчиной пополам. – Держи.
- При… Злата, это твое.
- Держи, говорю. Или я тебя сейчас из рук кормить буду.
Об упрямстве Царапкиных было наслышано все Срединное королевство, а еще лучше об этом знал дворецкий наследной принцессы. Именно поэтому, а не потому, что самому очень хотелось принять пищу из рук Златы, Василий согласился взять бутерброд.
- Другое дело! – сказала принцесса и откусила кусочек. Аппетит пока не появился, но она продолжила усердно жевать. Зря, что ли, Васька старался! – Вкусно. Спасибо!
- На здоровье!
Вдвоем они быстро расправились со всем, что было на подносе. Но вставать и уходить из комнаты ни принцесса, ни ее дворецкий пока не собирались.
- Вась, как думаешь, почему он не сказал, что ранен?
- Могу только догадываться. Но лучше будет подождать, пока он очнется.
- Дело говоришь, - улыбнулась Злата, но улыбка не затронула ее глаз. – Вась, а с ним точно будет все в порядке?
Дворецкий немного помедлил с ответом, и принцесса напряглась.
- Вась…
- Я сделал все, что было в моих силах. Мы даже использовали твои слезы. Так что теперь осталось только ждать.
Вздохнув, Злата положила голову на плечо дворецкому, тот замер, но, переборов себя, обнял девушку.
- Вась…
- Да?
- Спасибо, что ты у меня есть.
Что на это ответить, Василий не знал, однако это и не требовалось – Злата провалилась в сон. Бережно, словно тончайший котоградский фарфор, Василий поднял ее на руки и хотел было унести из комнаты, но вовремя одумался. Вряд ли принцесса простила бы его, если бы он уволок ее от раненого. Поэтому скрепя сердце он уложил ее на ковер, не забыв в который раз порадоваться теплым полам, и укрыл одеялом. Проверив раненого, Василий устроился рядом с принцессой, но все же чуть поодаль, и приготовился нести вахту. В какое-то мгновение сон сморил и его.
