Ни своей сумки, ни кинжала я не нашла, как бы ни искала. Никаких посторонних предметов здесь не имелось, кроме баночки с мазью, которую оставил Бербихайл. Единственное, что так и было при мне, это браслет с камешками ядов, но пользоваться ими я не собиралась даже в крайнем случае. Что бы ни замыслил этот хитрый демоняка, убивать я его не желала. По крайней мере специально, а там как дело пойдет. Действие проклятия никто не отменял.
На завтрак меня пригласили со всей возможной помпезностью. Когда я вышла из шатра в сопровождении хвостатой морды, большая часть вещей уже была убрана. На поляне только и находились что мой шатер да приспособление с котлом, вокруг которого сидели воины.
Черногривые кони были привязаны к стволам деревьев чуть в отдалении. Всхрапывая, они щипали траву и, кажется, совсем не боялись того, что скрывалось в джунглях. Я же повторно встречаться с матушкой-природой и ее тварями искренне не желала.
Карета, в которой мы приехали с Сильвой, была размещена несколько ближе. Около нее прямо на траве кто-то расстелил цветастую скатерть, сильно смахивающую на ковер. Эта скатерть-самобранка была заставлена всевозможными фруктами, булками и чашками. Где взяли такую роскошь, спрашивать не приходилось. Что-то мне подсказывало, что все это добро было принесено порталом. Для рабыни, к слову, так никто не старался.
Сильву среди воинов я не видела, сколько бы ни вглядывалась в их широкие спины. Очень надеялась, что с девушкой все хорошо и ей все-таки удалось сбежать. Как ни странно, некоторую степень вины за то, что она оказалась здесь, я в глубине души отчетливо чувствовала. Пусть у нее все получится, а я уж как-нибудь выберусь из этого переплета.
– Как ваше самочувствие? – встретил меня обезоруживающей улыбкой Арбейхел, занимающий место на коврике.
– Сносно, – ответила я, почувствовав себя героиней исторического фильма.
Если он сейчас еще и о погоде заговорит, я его совершенно точно чем-нибудь стукну. И к проклятью моя выходка не будет иметь никакого отношения!
– Тогда присаживайтесь. На долгие чаепития у нас времени нет.
Бербихайл молчал. Смотрел с явным интересом то на меня, то на своего брата, но вмешиваться в наш обмен любезностями не торопился. Наоборот, помог мне присесть и скорее занялся едой, оставляя нас в неловкой тишине. Впрочем, неловкой она казалась ровно до того момента, пока я не услышала за своей спиной смачное чавканье.
Обернувшись, с удивлением наблюдала за тем, как хвостатая безобразница жрет какую-то игольчатую дрянь. Даже пиалу с отваром до рта так и не донесла, стараясь понять, что именно с таким азартом пропадает в ее пасти. Ну не ежиками же она питается?
– Простите, а что она ест? – поинтересовалась я как бы между прочим, зажевывая мягкую булочку на один укус.
– Рыхаков, – спокойно ответил мне синеглазый, но, заметив недоумение на моем лице, сжалился и снизошел до пояснений. – Это такие небольшие животные, питающиеся травой. Обычно они отличаются невероятно длинными ушами, коротким крупным хвостом и длинными задними лапами, что позволяет им двигаться прыжками. Шерсть отсутствует как таковая. Вместо нее есть острые иглы, способные защитить от хищников.
– А… – протянула я, пытаясь сформулировать вопрос.
– Не от всех хищников. Риграсы зачастую спокойно едят все, что бегает, ползает, летает и вообще шевелится.
– В том числе и людей? – подавилась я булочкой, нервно сглатывая.
– В том числе и всех, – поправил меня демон. – Но вам не о чем беспокоиться. Эта кошка ваша, и она у вас… Скажем так, ручная.
– Да вы что? – изображая удивление, протянула я, продолжая коситься на эту лохматую морду, которая бедных животных заглатывала как орешки. – И давно мы с вами того?
– Чего того? – не понял мой собеседник, а молчавший все это время первый советник, не удержавшись, хрюкнул, но тут же попытался спрятать смех за кашлем.
– Жених и невеста, – перешла я в наступление, желая разведать про свои права и обязанности. В первую очередь про права, потому что обязанности меня не слишком радовали.
– Со вчерашнего дня, – даже не соврал наглый демон, умыкая у меня из-под носа последнюю булочку. – Это была любовь с первого…
– Падения, – прервал откровенную ложь своего брата Бербихайл, прячущий смех за чашей.
– Да. Просто вы падали, а я вас спас. Между нами пробежала…
– Кошка, – добавил нетерпеливый младшенький, и уже я прятала смех за пиалой с отваром, потому что моська у первого клинка империи была до невозможности злобной.
– Искра, – с нажимом произнес Арбейхел, глянув на неверного убийственным взором. – И вы сразу согласились на мое предложение, потому что тоже почувствовали между нами непреодолимое притяжение.
– Конечно, непреодолимое. Столько раз спотыкаться на ровном месте, – тихонько пробурчал начинающий комик, но я его все равно услышала.
– И что? Я вот прямо сразу так и согласилась? – пытливо прищурилась я, окидывая синеглазого до крайности оценивающим взглядом.
– Естественно, – с жаром уверял меня этот тип с завышенной самооценкой. – Мы назначили обряд обручения на сегодняшний вечер.
– А отчего же вчера сразу и не обручились? – голос мой так и пылал сарказмом, но заядлым врунам, как известно, море по колено.
– Хотели! – со всей искренностью убеждали меня. – Но с вашей служанкой приключилась напасть в пути, и вы вчера были так расстроены…
– Эм… С какой служанкой? – Моя личная жизнь обрастала все новыми и новыми подробностями.
– С вашей, – коротко заметил этот словоохотливый тип, сворачивая явно неудобную для него тему. – Так что готовьтесь. Этим вечером мы наконец сможем принадлежать друг другу.
В заверение искренности своих намерений мне облобызали ручку. Причем делали это профессионально. Приподняв мою кисть до уровня губ, Арбейхел гипнотизировал меня своим взглядом, удерживая на себе все мое внимание. Теплые мягкие губы осторожно касались каждой костяшки, не забывая и о тыльной стороне ладони. Что в этот момент чувствовала я, демона-соблазнителя волновало мало.
Он будто даже наслаждался моей реакцией. И щеками, что вспыхнули совершенно непроизвольно, потому что в глазах его читался такой огонь, что его уже давно было пора тушить, пока мы тут не воспламенились оба. И дрожащими пальцами, которые таких нежностей по отношению к себе совершенно не ожидали. И закушенной губой, потому что кроме того, что мне до чертиков хотелось нервно рассмеяться, я ощущала и еще кое-что.
Меня вдруг взволновало, а хорошо ли я выгляжу. Да-да, забытое давным-давно волнение пружинилось в груди, нарастая как снежный ком, обрастая и другими эмоциями. Мне было откровенно приятно такое отношение. Демон впервые за прошедшее время вел себя достойно, что позволяло мне рассмотреть в нем что-то гораздо большее, чем проблемы, свалившиеся на меня в одночасье.
Что уж говорить? Таким было не грех залюбоваться, но…
