Немногочисленные стихийники снабжали сферы своей магией, выкладываясь на полную катушку. Тьму же, как последнюю деталь, запускал Ранисах и его подчиненные, на которых была возложена еще одна миссия. Они рыли ямы по краю острова и закапывали в их глубине кристаллы, образуя своеобразную стену. Как только первая стена была готова, с острова полностью пропала магия, что подтверждало высшую силу кристаллов. Люди были напуганы, но недолго. Вторая стена заняла свое место на дне моря, и магия вернулась в королевство. Двойной купол — идея, которой я гордилась по праву.
Ранисах продолжал меня удивлять. Он тоже не покидал площадь перед дворцом, которую мы успешно заняли. Подходил то к стекольщикам, то к стихийникам, узнавая, все ли в порядке и не требуется ли помощь. Сам принимал посильное участие. Улыбался людям, поддерживая. У меня создавалось стойкое ощущение, что абсолютно все его знают и более того — любят, будто он здесь самый незаменимый человек.
— Лорд Арокос, подскажите мне, вы случайно не вознамерились отобрать у меня королевство? — спросила я, когда он в очередной раз оказался рядом со мной.
— Не ревнуй, мой кровожадный ангел, — поцеловал он меня в лоб прямо на виду у подданных, а я молниеносно отшатнулась от него, чтобы тут же покинуть площадь.
Мужчина для меня был голосом разума, но видит Всевышний, я сдерживалась из последних сил, чтобы не убить его. Абсурдное поведение злило, а доброжелательность откровенно раздражала, но, видимо, сам лорд Арокос этого не понимал, потому что уже через минуту вошел вслед за мной в мои покои.
— Ты придумала, как взорвать пещеры? — остановился он за моей спиной, а я смотрела с балкона своей спальни на площадь, на которой ни на минуту не прекращалась работа. Вдалеке четкими дугами виднелись мосты.
— Придумаю, — огрызнулась я, сбрасывая с плеч его руки.
— Магии в сферах слишком мало, чтобы взрывать с внешней стороны. Придется действовать изнутри, четко соблюдая расстояние между точками взрывов и последовательность, — озвучивал он мне то, что я и так знала.
— Я не могу допустить, чтобы погибли люди, — процедила сквозь с силой сжатые зубы.
— Потери неизбежны в любой войне.
— Но я не воюю с ними! — закричала я, оборачиваясь. — Я не вступаю в войну! Все, что я делаю, так это защищаю свой народ, не причиняя вреда ни врагам, ни друзьям!
— Ты ошибаешься, но я подожду, пока ты сама это поймешь. Через восемь часов начнется наступление. Думай, готова ли ты проиграть.
Он ушел, оставив меня в гнетущем одиночестве. Время действительно истекало. Я была готова сама пойти в пещеры, но правда в том, что мне как минимум нужны были еще два человека. И то не факт, что каждый из нас успел бы пробежать от начала и до конца пещеры, взрывая за собой скалы. Скорее всего, первый же взрыв разорвет самоубийцу, а вместе с ним и остальные сферы, что нужно удерживать двумя руками, иначе они могут упасть раньше времени.
Незаметно для себя я все-таки провалилась в сон, едва легла на постель. Сказывались усталость и постоянное напряжение, однако я тут же подорвалась с кровати, когда тишину буквально разорвал мой голос, усиленный магией. Мой голос!
— Не лги, мой друг,
Ведь нам осталась ночь.
И в эту ночь
Не смогут нам помочь.
Огненный свет сменится вдруг Тьмой.
Пойми, остались только мы с тобой.
Выбежав на балкон, я судорожно глотнула прохладный воздух, что обжег легкие. Солнце медленно клонилось к закату, а значит, до наступления оставалось всего несколько часов. Как я могла все проспать? Как посмел Ранисах?
— Не лги, мой друг,
Рассвет нам не видать.
Пора, пора
В последний бой вставать.
Холодная вода утопит слезы на щеках.
Так забери же у меня мой страх.
В каждом фонтане, на каждой водной поверхности, в воздухе, на домах, на крепостях — абсолютно везде проецировалось одно и то же изображение. На нем я сидела с обнаженной спиной в своих покоях с убранными вверх волосами, а на коже яркими чернильными пятнами распускались цветки жасмина — пять больших и огромное количество маленьких. Я не знала о том, когда они появились. Предпочитала не разглядывать свое отражение, но, выходит, зря. Я никого больше не убивала, однако новые цветки могли значить что-то другое. Например, то, что мне осталось совсем недолго.
— Не лги, мой друг,
Земля к себе зовет.
А так хотелось
С ветром да в полет.
Воздушный кокон скроет от обид.
Противник в эту ночь не победит.
Голос мой разносился по всему Реверонгу, а картинка сменилась тысячами лиц. Я видела всех тех, кто помогал нам в эти долгие два дня. Всех тех, кто сделал все возможное, чтобы королевство не погибло.
Не лги, мой друг,
Упасть никак нельзя.
За нами город,
Люди и земля.
И целый мир за грудью нашей скрыт.
Никто из нас не будет позабыт.
Взрыв. На моих глазах мосты обрушались часть за частью, метр за метром. Гасли огни, освещающие скалы. Внутри меня что-то обрывалось, умирало вместе с теми, кто отдал свои жизни, навсегда оставаясь под толщей воды. Слезы безмолвно скатывались по щекам. Ноги не держали. Их смерти на моей совести.
Поцелуй обжег шею, пронзил тысячами игл. Вырвавшись из чужих объятий, я повернулась к тому, кто решил вместо меня, как будет лучше. К тому, кто возомнил себя королем.
— Что ты наделал? — прошептала я, задыхаясь.
— То, на что твоя совесть никогда бы не пошла. Шестьдесят человек спасли две сотни тысяч, — спокойно ответил Ранисах.
— Но я все равно проиграла! Корабли! Ты видишь? Они идут на кораблях! — указала я рукой в сторону Герхтара.
— Так останови же их, — улыбнулся мужчина.
Я буквально вылетела из дворца. Накинув на плечи поверх светлого платья белый плащ, взобралась на Белокурого Демона и отправилась к границе, от которой, кроме скалистого берега, больше ничего не осталось. Здесь, на берегу, уже собрались маги и простой люд, что готов был стоять не на жизнь, а на смерть. Все они касались меня, когда я проходила мимо. Наверное, пытались приободрить, показывая, что готовы ко всему.
Ступив на воду, я расслабилась, приказывая волнам нести меня вперед, за границу защитного купола, созданного кристаллами. Стояла посреди моря, а сердце билось где-то в горле. Сжимала кулаки, понимая, что не могу подвести тех, кто сейчас лежал в братской могиле под толщей воды.
Ждала. Ждала, когда корабли подойдут ближе, собираясь безжалостно разрушать стихией их каркас. Ждала, но почему-то они не сходили с места, по-прежнему касаясь противоположного берега.
