— Это тебе спасибо, что развлекаешь Кейли.
— Я ее обожаю. Напоминает мне тебя в подростковом возрасте.
Мерси сочла это комплиментом.
— Она вообще на меня похожа.
— Слышала, у тебя выдался тяжелый день, — сказала Роуз.
Мерси вкратце рассказала ей о случившемся по дороге на ферму, где сестра жила с родителями.
— Оливия Сабин, — пробормотала Роуз. — Где-то я слышала это имя. Оно кажется мне знакомым.
— У нее есть дочь Саломея. Мы пока не знаем, где она.
— Саломея?
— Знаешь ее?
— Да… Не лично, но наслышана о ней.
Мерси вздохнула:
— Только не говори, что тебе рассказывали, будто она ведьма, зачатая от демона.
Роуз повернулась к сестре:
— Да, именно это я и слышала. Теперь припоминаю, что это болтали об Оливии и ее дочери… — Она с отвращением помотала головой. — И, будь уверена, я высказала той сплетнице свое мнение насчет распространения таких идиотских слухов о женщинах.
Роуз редко выражалась грубо.
— А еще что ты слышала?
— В основном всякие домыслы. Местные раньше ходили к Оливии, а теперь — к Саломее, когда у них возникали проблемы в личной жизни или со здоровьем. Хоть все и шепчутся, что они ведьмы, но за помощью идут к ним.
— И как же они помогают?
— Ну… Мелисса Джонсон показывала мне купленный у Саломеи мешочек. Его нужно было держать под подушкой две недели. Я почувствовала запах мяты, розмарина и базилика. Он должен был привлечь внимание одного молодого человека.
— Сработало?
— И да, и нет. Парень, на которого Мелисса положила глаз, так и не заинтересовался ею, но зато она начала встречаться с его лучшим другом. Они до сих пор пара, так что в каком-то смысле сработало.
— Значит, это «средство» просто придало ей уверенности в себе?
— Наверное.
— Еще что-нибудь вспомнишь?
— Кто-то обратился к ней за помощью с загноившейся раной на ноге, которая никак не заживала. Я не помню, кто это был… вроде пожилой мужчина. Саломея не взяла с него денег и велела обратиться в «Скорую». Говорят, он колебался, но в конце концов согласился. Ему ампутировали два пальца.
— Ого! По крайней мере эта женщина не пытается прыгнуть выше головы… А что ты знаешь об ее дочери Морриган?
— Только то, что ты рассказала. Еще я слышала, как кое-кто из мужчин хвастался, что переспал с Саломеей. Для них это прямо достижение — чуть ли не подвиг. Но ее никогда не видели беременной.
— А ты слышала, что она ссорилась с Оливией?
— Нет. Впрочем, все считают, что они два сапога пара. Говорят, Саломея — вылитая копия матери.
— Это не комплимент?
— Нет. А ее правда подозревают в убийстве матери?
Мерси глубоко вздохнула:
— Нам необходимо выяснить, где она находилась в момент смерти Оливии. Не назвала бы ее подозреваемой, но мы… то есть Эдди должен побеседовать с ней. Морриган сказала, что последние годы Оливия не общалась ни с кем, кроме Саломеи.
— Печально, — отозвалась добросердечная сестра. — Теперь я жалею, что не познакомилась с Оливией.
— Роуз, ты очень хороший человек.
Ее сестра с детства была самым добрым и заботливым членом их семьи. Она легко умела успокоить и братьев, и сестер, и родителей. А теперь Роуз радовалась, что у нее будет ребенок… ребенок от человека, который изнасиловал ее и убил ее брата. Он погиб при попытке застрелить Мерси и Трумэна. Мерси почти не сожалела о том, что приложила руку к убийству человека, причинившему ее семье столько зла.
— Не могла бы ты отвезти меня завтра на лесопилку? — прервала ее раздумья сестра.
— Почему бы и нет… А что тебе там нужно?
— Ник Уокер хочет мне что-то отдать.
— Владелец лесопилки? И что же это такое?
— Не знаю. Говорит, сюрприз.
От Мерси не укрылась нотка восторга и любопытства в голосе Роуз.
Это из-за сюрприза или из-за Ника?
Они знали Ника всю жизнь. Он дружил с их братом Леви — или с Оуэном? Насколько Мерси помнила, Уокер всегда был тихоней. Получал не самые лучшие оценки в школе, зато умел работать с деревом. Это и неудивительно: его отец владел местной лесопилкой. Мерси узнала, что теперь ее хозяином стал Ник, когда они с Трумэном отправились за досками для ее сарая. Ник не сильно изменился, но в его глазах поселилась печаль. Позже Трумэн сказал, что жена Ника умерла от рака груди пять лет назад.
Гм.
— С радостью тебя отвезу.
Я тоже хочу удовлетворить свое любопытство.
9
На следующее утро звонок сотового разрядил напряжение, которое уже накопилось в Дейли.
Ответ Мерси на сообщение с пожеланием доброго утра пришел через две секунды после его отправки. Трумэн не хотел снова волноваться, как прошлым утром. Тревога и дальнейшие поиски Мерси лишили его душевного спокойствия.
Это нехорошо.
Или все-таки хорошо? Раз он волнуется за нее — значит, очень заботится о ней. Ни одна женщина давно не вызывала у него таких чувств. А может, и вообще никогда.
Это хорошо.
Теперь, получив утреннюю весточку от Мерси, шеф полиции смог спокойно сосредоточиться на работе, а потом немного порыться в Интернете насчет судьи, чью смерть связали со смертью Оливии Сабин.
Трумэн просмотрел отчет Бена Кули о происшествии в три часа ночи. Автомобильная авария на старой Фостерской дороге. Один из двух подростков — любителей гонок — не справился с управлением на скользком участке, и его машина перевернулась. «Скорая» доставила лихача в больницу, где ему диагностировали сотрясение мозга и перелом руки. Ему еще повезло.
Да кто же в здравом уме устраивает гонки по обледеневшим дорогам?
Будучи подростком, Трумэн никогда не делал таких глупостей. Точнее, делал, но ему очень везло. Никто не погиб и не переломал кости. Максимум ему пришлось несколько раз побывать в местном полицейском участке.
В памяти вспыхнули темные глаза и соблазнительная фигура Саломеи.
Да, эта была одна из моих самых больших глупостей…
К счастью, все обошлось.
Со вчерашнего дня эта женщина часто занимала его мысли. Он не вспоминал о ней лет двадцать, зато последние сутки почти непрерывно пытался выбросить ее из головы. Воспоминания заползали в мозг словно змея и не желали покидать его.
Неужели она убила собственную мать?
После той давней встречи Дейли понял: Саломея опасна. Ее лучше избегать. Он окунулся в этот темный омут лишь чуть-чуть, с самого краешку, но, к счастью, вовремя порвал с ней. Саломея взбудоражила его, потрясла до глубины души.
