Потом я использовала эти навыки уже ради своей выгоды.
Я узнала Трумэна на парковке у пиццерии. Не припомню подробностей, но знаю, что у нас… что-то было. Видимо, прошло слишком много времени, и воспоминания расплываются. За эти годы у меня было столько мужчин, что их лица слились в одно. Я чувствую себя нечистой, когда встречаюсь с ними взглядами где-нибудь в магазине. Они узнают меня, быстро отворачиваются и краснеют, начиная с шеи. Часто рядом с ними оказывается какая-нибудь женщина, которая смотрит на меня пренебрежительно или с ненавистью.
Мне жаль, что ты вышла замуж за такого слабака.
Трумэн не отвернулся. Смотрел и говорил сочувственно.
Наверное, он меня не помнит…
Не могу отвести глаз от спящей дочери. Пока что всё в порядке. У нее теплая постель, в этом доме мы в безопасности, и у нас есть еда.
Но как долго мы сможем прятаться?
Он убил судью. Услышав об этом, я сразу поняла: это его рук дело.
Когда Трумэн сообщил о смерти моей матери, я не могла поверить, что ее предсказания сбылись. Убеждала себя: это не он. Мы обе знали, что ее бизнес сопряжен с риском. Мать рисковала жизнью каждый раз, продавая снадобья или предсказывая чье-то будущее. Мы знали, что на нас могут напасть и ранить или убить. Мать запрещала держать в доме оружие даже для самозащиты. Еще одна причина наших ссор.
Но когда Трумэн назвал имя судьи, я поняла, что опасения матери сбылись. Я изо всех сил, даже на чисто физическом уровне, отвергала эти слова полицейского. Все, о чем меня предупреждала Оливия, стало реальностью. Никто не защитит меня от него. Он слишком могущественен, со слишком большими связями.
Пришлось бежать.
16
Шеф полиции не мог сидеть сложа руки. Любопытство сводило с ума: два убийства не выходили из головы.
Чувствуя себя шпионом, он разыскал адрес Роба Мюррея — того самого сотрудника Лейка-младшего, одолжившего «Лексус», — и решил навестить его. В конце концов, машина найдена в зоне юрисдикции Трумэна… ну, почти… и он должен удостовериться, что водитель не пострадал.
Правильно?
Роб Мюррей жил неподалеку от Бенда — явно за пределами Иглс-Нест, но Трумэн был заботливым полицейским. Ему хотелось быть уверенным, что всё в порядке. Возможно, Роб расскажет, что какой-то сердобольный житель Иглс-Нест помог ему добраться до дома, когда он бросил внедорожник, и тогда Трумэн сможет найти и поблагодарить этого доброго человека. Ведь такие поступки надо поощрять.
Что за чушь я несу…
Отбросив чувство вины за то, что лезет в чужое расследование, Дейли постучался в квартиру. Роб Мюррей жил на втором этаже дома, знававшего лучшие времена. Поднимаясь по лестнице и касаясь перил, Дейли боялся, что они рухнут. Он прошел по второму этажу мимо соседских окошек, с которых вместо занавесок свисали простыни в цветочек; на одном даже висело пляжное полотенце с надписью «Сиэтл сихокс»
[10]. Роб вообще не заморачивался никакими занавесками. В его маленькое окошко Трумэн разглядел выщербленную раковину, заваленную мисками и пластиковыми ложками. Справа от раковины примостилась открытая коробка с хлопьями.
Типичная еда холостяка.
Дверь открылась, и на Дейли уставился человек в заляпанном краской белом малярном комбинезоне.
— Что вам нужно?
Глаза у него были темные, изо рта свисала сигарета. На вид около тридцати, бледная кожа и рыхлое полное тело, типичное для человека, питающегося в основном холодными хлопьями и пивом.
— Вы Роб Мюррей?
Мужчина прищурился, переведя подозрительный взгляд с визитки Трумэна на полицейский значок на куртке. Он взял визитку, даже не прочитав ее.
— Да, а что?
— Я хотел бы расспросить вас о «Лексусе», который мы вчера обнаружили на дороге Гуз — Холлоу.
Подозрительность во взгляде Роба рассеялась.
— Он не мой. Я одолжил его на время, и владелец уже получил его назад.
— Почему его бросили там?
— Мотор заглох. Не знаю, с какой стати. Но без эвакуатора он бы с места не сдвинулся.
— Но почему он простоял там несколько дней? Почему сразу не вызвали эвакуатор?
Роб переступил с ноги на ногу и отвел глаза.
— Забыл, — пробормотал он.
— Вы забыли об автомобиле? Дорогом чужом внедорожнике?
Чушь полная.
Посасывая сигарету, Мюррей с неохотой посмотрел на Трумэна:
— Мой приятель, который меня подобрал, устроил вечеринку. Так что машина вылетела у меня из головы.
— И сколько продолжалась вечеринка?
Роб поморщился:
— Денек или два. У него классная «травка». — Он тут же расправил плечи, словно защищаясь. — Здесь «трава» легальная, мы имеем полное право ее курить.
— Да, я в курсе… — Дейли решил зайти с другой стороны: — Кристиан Лейк сказал, вы работаете у него.
— Да, я вроде разнорабочего. Дому нужен постоянный уход. Вечно что-нибудь ломается.
— Я видел его дом. Наверное, тяжело управляться: он такой громадный… Я думал, им занимается Брент Роллинз.
Роб хохотнул:
— Роллинз не любит пачкать руки. Как я всегда говорю, моя работа — делать то, чем брезгует Роллинз.
В его взгляде мелькнула обида, и он глубоко затянулся.
Трумэн решил копнуть в этом направлении:
— Не слишком приятный босс, да?
Мюррей выпустил в сторону клуб дыма.
— Роллинз — та еще заноза в заднице, а вот Лейк — парень замечательный. Потому я и попросил Кристиана об одолжении, когда моя машина перестала заводиться. Знал, что выручит.
— Щедрый человек.
Еще одна затяжка.
— Да. Я думал, он предложит потрепанный «Форд», на котором возят грузы. У него в каждой машине есть бензин и припасы на всякий случай — сами знаете, какая нынче погода… И я чертовски удивился, когда он протянул мне ключи от «Лексуса».
Шеф полиции кивнул на белый комбинезон собеседника:
— Собираетесь красить у себя в квартире?
— Не, сегодня у меня другие дела. Роллинз позвонил и сказал, что я несколько дней могу побыть дома. Когда я им не нужен, то помогаю приятелю-маляру.
— Наверное, в таких условиях трудно рассчитывать на регулярный заработок.
— Нет, Кристиан платит регулярно. Иногда я работаю по шестьдесят часов в неделю, иногда по десять… Но в итоге все выравнивается, так что деньги постоянные.
