С обеих сторон снова запели трубы, и воины в тревоге заозирались. Но ничего не произошло. В наступившей тишине Шеф услышал бульканье — кому-то пробили копьем легкие. Пыль оседала на лежащие на дороге трупы. Их было немного, с дюжину, и еще стольким же раненым пытались оказать помощь их товарищи. Ни одного пастуха и ни одной лошади не лежало на дороге, да и вряд ли противнику достался хоть один арбалетный болт или удар клинка. Баккаларии могли повторить наскок в любое время. Шеф скомандовал собраться и построиться в походный порядок.
Долгая пауза на знойной пыльной дороге, пока раненых грузили на мулов и телеги, и вот колонна снова двинулась в путь. Шеф решил всерьез обдумать проблему засад. У него восемьсот арбалетчиков, для лучшего взаимодействия идущих бок о бок с тремя сотнями английских алебардщиков, которым арбалетчики доверяли больше, чем своим норманнским союзникам. Вдобавок у него около тысячи викингов, той самой тяжелой пехоты, которая еще до появления Пути в Англии решила исход столь многих битв. Все онагры остались на кораблях; каждый весил тонну с четвертью, и у Шефа не возникло желания тащить их на неизвестное расстояние. Вместо онагров взяли дюжину дротикометов, их везли пары мулов, сопровождаемые пешими расчетами. А еще в состав войска входила команда Стеффи. Шеф уже не мог сказать с уверенностью, что именно везут эти люди, так как, обзаведясь собственными амулетами, знаками особого ремесла, Стеффи и подручные стали еще более скрытными. Конечно, они везли пяток простейших катапульт — вращательниц, разобранных для удобства транспортировки. Пользы от этих машин в походе никакой, но защищать обоз все равно придется.
Теперь впереди колонны двигался сильный отряд арбалетчиков, перемежавшихся воинами с алебардами. По флангам тоже шли стрелки, они то и дело останавливали колонну и обследовали виллы с высокими стенами, а также водосточные канавы, пересекающие дорогу в подземных трубах. В центре колонны довольно понуро, стыдясь, что их вынуждены защищать другие, топали по сторонам обоза викинги с мечами и топорами. Шеф рассчитывал, что арбалетчики собьют нескольких наездников во время новой атаки и еще больше — при отступлении противника. С помощью алебарды можно отбиться от всадника — по крайней мере, от легковооруженного.
Но пастухи больше не появлялись. Колонна взобралась на пологий холм и на спуске ускорила шаг: не очень далеко впереди сияли стены Вечного города; за ними вздымались застроенные каменными зданиями холмы; на шпилях и куполах играло солнце. Всматриваясь в даль, Шеф вдруг уловил знакомый промельк камня, которым выстрелили из онагра. Некогда раздумывать, куда упадет снаряд. Шеф мгновенно бросился прочь с дороги, прокатился по острым камням, приподнялся на ободранных коленях, чтобы посмотреть, куда все-таки рухнул снаряд. В тридцати ярдах перед ним вздыбилась пыль, разлетелись осколки ударившегося о плиты мостовой камня. А в строю арбалетчиков появилась просека глубиной человек в пять; люди лежали по обе ее стороны, один умирающий пытался заглянуть внутрь своей развороченной грудной клетки.
Пока окружающие с ужасом смотрели на покалеченных товарищей, Шеф увидел, что образовалась еще одна такая просека, потом еще; людей косило как солому. А они по-прежнему растерянно озирались, некоторые вскидывали арбалеты в поисках невидимого супостата. Шеф подбежал к ним, закричал, чтобы рассредоточились, сошли с дороги, залегли, укрылись за стенами. Пока они это делали, прилетел еще один двадцатифунтовый камень и над дорогой взметнулись осколки. Полегло уже двадцать или тридцать человек, а противника еще никто не видел. Но противник был, Шеф разглядел батарею катапульт в полумиле выше по склону холма; прислуга беззаботно расхаживала вокруг машин, взводила торсионы и разворачивала хвостовики. Сейчас выстрелят снова. Шеф залег, и еще один снаряд просвистел мимо, на этот раз довольно высоко. Позади с дороги разбегались погонщики мулов, а викинги, забыв о гордости, прятались среди деревьев и стен.
Шеф настроил подзорную трубу, отчетливо разглядел людей вокруг катапульт. Вопреки ожиданиям, он не нашел Эркенберта. Должно быть, дьякон успел обучить многочисленных помощников, способных занять его место.
Как же достать врага? Из имевшегося у северян оружия на такое расстояние били только дротикометы. Придется воспользоваться ими, хотя против людей они более эффективны, чем против машин. Шеф прокричал приказ, и расчеты катапульт стали распрягать мулов, разворачивать и устанавливать машины. Подготовка к стрельбе — дело не быстрое, а камни свистели теперь высоко над головой Шефа, прицел был перенесен на позицию дротикометов, и король побежал вперед, к своим рассеявшимся арбалетчикам, выкрикивая приказ атаковать.
Несколько томительных минут воины не шевелились, подчиняясь инстинктивному страху перед прилетающими издалека снарядами. Ложись, замри, ползи в сторону. Шеф орал, пинал, взывал к гордости и чувству долга. Вид человека, выпрямившегося во весь рост и оставшегося невредимым, вернул воинам толику здравого смысла, напомнил о неточности онагров при стрельбе по одиночной цели. Арбалетчики поднялись и неуклюже бросились вперед. Шеф закричал, чтобы двигались перебежками. Десять-двадцать шагов — и падай, и дождись, пока товарищ преодолеет такое же расстояние, а когда он заляжет, вставай и беги дальше. Не давай врагу возможности прицелиться.
Со склона холма рядом с батареей онагров Эркенберт и император наблюдали за поспешно организованной атакой. Как будто склон покрылся суетящимися муравьями: ни один не движется непрерывно вперед, но вся масса неуклонно приближается. Между тем снаряды катапульт летели уже в обе стороны. Один из подчиненных Эркенберта опрокинулся навзничь, ему перебил хребет пятифутовый дротик. Раму дротикомета разбил камень онагра, лопнувшая пружина хлестнула северян по рукам и лицам.
— Я видел его мгновение или два, — сказал Бруно. — Жалко, что он не постоял чуть подольше, — твои люди успели бы выстрелить, и все закончилось бы сразу.
— Как и в случае твоей смерти, — ответил Эркенберт.
— Он до сих пор даже не знает, где я.
Арбалетные болты, долетающие с предельной дальности, зазвенели по камням вокруг батареи онагров. Прислуга занервничала, засуетилась.
«Весящий тонну онагр не так-то просто утащить с позиции, — подумал Шеф. — Если поднажать, можно захватить всю батарею».
Но это при условии, что враг не готов отразить стремительную атаку. А если готов?
До сего момента противник демонстрировал отменную предусмотрительность. С ужасом таким пронзительным, что вызывал в груди спазм, Шеф вспомнил Карла Лысого: как тот рвался и рвался вперед, пытаясь захватить машины, которые, дразнясь, появлялись на все новых и новых позициях. Теперь Шеф делает то же самое. И на этот раз противник лучше знает местность, имеет план действий, а Шеф слепо бросается вперед, уповая на превосходство в вооружении.
— Стой! — закричал Шеф. — Остановитесь, укройтесь и стреляйте. Хватит бежать!
Его голос услышали только ближайшие арбалетчики, остальные же, увидев, что враг дрогнул, ринулись вперед, чтобы отомстить за пережитый страх.
— Сработало, — отметил Бруно и кивнул трубачам.
