«Нет-нет, – сказал 2.0. – Они не были переносчиками инфекции. Уверен, что Цели использовали их для переноса на ГИКа вражеской командной системы. Вот почему воспоминания Элетры так спутаны – ее нервную ткань использовали в качестве места для хранения ядра системы. Это что-то вроде вируса, – добавил он. – Вот почему мы натыкаемся на эту систему снова и снова. Она самовоспроизводится».
Я уставился на пульт управления центральной системы. Выводы:
1. Инопланетный реликт заставил зараженного человека доставить вредоносный код к ближайшей операционной системе, которой оказалась докорпоративная центральная система.
2. Инфицированная центральная система разделилась (возможно, вынужденно, как зараженные люди на других планетах, которые ведут себя странно и убивают друг друга) и создала вражескую командную систему, похожую на вирус, гибрид устаревшей докорпоративной системы и инопланетных технологий.
3. Вражеская командная система внедрилась в системы «Адамантина» и в колонистов. Заставила их использовать докорпоративные устройства, потому что центральная система привыкла иметь с ними дело – например, дроны и импланты с инопланетным кодом.
4. Но вражеская командная система оказалась запертой в колонии, на терраформированном участке планеты. И тут прибыл десантный отряд «Бариш-Эстранцы».
Однако я побывал в шахте, рядом с инопланетными реликтами, и в этой комнате. И по-прежнему не чувствовал себя зараженным. Хотя вражеская командная система не пыталась заразить и автостражей с исследовательского корабля, включая Третьего, которому, по словам 2.0, приказали замереть в коридоре. Может, она не умеет заражать автостражей? Было бы неплохо.
«Тогда кто же Вражеский связной?» – спросил 2.0.
Точно, тот самый, кто связывался с вражеской командной системой в корабле «Бариш-Эстранцы». 2.0 решил, что это человек, уж точно не инопланетянин. 2.0 добрался до планеты через его соединение и оказался в центральной докорпоративной системе…
Ох, что-то у меня дурное предчувствие.
Я медленно шагнул вперед, огибая паутину соединений. Слышался только скрежет моего коленного сустава и повторяющийся сигнал бедствия.
«Эй, куда это ты?» – спросил 2.0.
«Нужно кое-что проверить».
Я протиснулся в проем между двумя столами, где не было соединений, и нагнулся над распростертым на полу человеческим телом.
Внезапно я осознал, что почему-то нет запаха разложения. Они умерли как минимум несколько месяцев назад, а то и больше года, если именно это происшествие запустило процесс заражения. Но тела под белыми наростами ничуть не изменились, не высохли и не сгнили.
Белая кристаллическая субстанция была зернистой и росла из ушей и ртов. Мне пришлось подвинуться бочком и присесть, чтобы заглянуть человеку в лицо. На загорелой коже проступали синеватые пятна. Возможно, пятна разложения, но я решил, что тот же процесс изменил кожу Целей. Голубые глаза мертвеца смотрели прямо на меня.
Я пополз прочь, огибая столы с корзинами. Встать я не мог из-за колена, а еще потому, что боялся повернуться к ним спиной. У стены я поднялся.
«Я знаю, нельзя решать все проблемы насилием, но в этом случае…» – сказал 2.0.
«Да, в этом случае без него не обойтись».
Я прицелился в голову мертвеца из излучателя правой руки, поднял мощность до максимума и выстрелил.
Белое вещество вспыхнуло, в комнате появился слабый запах, который я не мог описать. Человек по-прежнему равнодушно пялился на меня. Его глаза покрылись корочкой засохшей жидкости и не моргали. Ох, ну почему даже с этим нельзя покончить одним махом?
Я трижды пытался его убить, пока 2.0 наконец не сказал:
«Похоже, трещины и царапины на полу – это следы от снарядов и выстрелов из излучателей. Кто-то уже пытался прикончить эту штуку, и многократно, с разных направлений и разным оружием».
Ну отлично. Они пытались убить эту штуковину, пытались взорвать вход в комнату, но остановились, прежде чем успели применить достаточно мощное оружие. Наверное, заражение повлияло на человеческую нервную ткань – это защитная функция.
Но я не желал сдаваться и врезал мертвецу по голове, потому что:
а) считал, что меня код по какой-то причине заразить не может (или я уже его подхватил);
б) если излучатели не помогли, то и от кулака толку не будет.
Нужно все-таки быть умнее.
Пришлось развернуться и схватиться за стену, чтобы устоять на ногах.
«В шахте есть инструменты. Нужно принести их или найти взрывчатку».
Знаю, знаю, я едва держался на ногах, так что это был очень оптимистичный план.
«М-да, есть одна проблема, – сказал 2.0. – Почему вражеская командная система не зовет подмогу? Здесь наверняка есть какие-то датчики движения. К тому же вражеская командная система наверняка нас видит».
Хм… Хороший вопрос.
И тут центральная система внезапно спросила:
«Запрос: Клиенты мертвы? Да/Нет».
Она спрашивала про людей.
«Запрос принят. Нет. Клиенты в опасности», – сказал я.
«Запрос: Клиентам оказывается помощь?»
Я не знал, как ответить, а лгать не хотелось. Все оказалось еще хуже, чем выглядело на первый взгляд.
«Запрос принят. Не знаю», – сказал я.
Система умолкла.
«Запрос: Обнаружено вторжение?» – спросил я.
Система наверняка знает, что происходит, и может сказать, в курсе ли вражеская командная система, что мы здесь.
«Запрос принят. Нет. Поблизости нет неизвестных организмов. Все организмы в общей сети».
Хм… То есть вражеская командная система не отреагировала на меня, потому что не сочла врагом. Приняла меня за Цель, инфицированного колониста.
Я лишился дара речи. Автостражи не испытывают шок, как люди, но уровень моей производительности упал еще на пять процентов, а это многовато.
«Я не в сети, – сказал я. – Я не заражен».
«Кто знает? – вклинился 2.0. – Я заметил аномалии при диагностике. Держись».
Центральная система послала мне изображение – сеть соединений в комнате, вроде того, что сделал 2.0. На схеме присутствовал и мой сетевой адрес, я был связан с вражеской командной системой.
Нет!
От человека к машине. Возможно, именно так все и должно происходить. От человека к машине, а от машины к человеку.
Мы все сделали неправильно. ГИК пытался избегать контактов с потенциально инфицированными и системами, а нужно было беспокоиться о зараженных дополненных людях.
Я же сканировал эту комнату и зараженных. Меня хотели заразить в шахте, а я пришел сюда и услужливо заразил себя сам.
