Я никогда не встречала орков, способных произносить такие спичи. Но черт с ним. Меня второй раз за последнюю минуту назвали глупой девочкой. Да еще и обвинили во влюбленности в эльфа. Мои кулаки сжались.
— Я и сама-то не слишком жалую эту расу, но один эльф умирает в моем доме и ему нужен врач.
— Вот как? Просишь помощи за эльфа, которого не любишь? — орк улыбнулся, и я заметила, что его правый клык отсутствует. — А зачем?
— Потому что бросать умирающего человека — это не по-человечески, — по-моему, я это сегодня уже говорила.
— Значит, в твоем знакомом эльфе достаточно человеческой крови, чтобы считать его человеком? — сделал неправильный вывод Клык.
Это, впрочем, я сама виновата — неправильно сформулировала. Никак не привыкну, что «человек» — это только представитель моей расы.
— Тогда не трать мое время, если он хотя бы наполовину человек, ему подойдут лекарства, которыми пользуетесь вы, люди, — продолжил орк.
— Нет, в том-то и проблема, что Иван — высший эльф!
Я и сама поняла, что прозвучало это довольно глупо. На лице орка появилось снисходительно-пренебрежительное выражение. Ну вроде как чего со мной, идиоткой, разговаривать.
— Все, иди. Тебя и так не должно быть здесь! — сказал орк и прикрыл глаза, давая понять, что «аудиенция» закончена.
Ну что такое?
— Просто посмотрите на него! Пожалуйста! Он действительно эльф, и ему действительно нужна помощь! Я заплачу, сколько скажете! — вырвалось у меня.
— Глупая человеческая девочка, — пробормотал Клык, не открывая глаз, — глупая, но добрая. Если твой эльф действительно высший эльф, просто позвони в Зеленое Посольство и сообщи, что он ранен. За ним прилетят еще до того, как ты положишь трубку.
— Он не ранен, он простудился…
Мои слова утонули в приступе гулкого смеха. Орк хохотал так, что палатка заходила ходуном. Из его глаз брызнули слезы.
— Простудился? Тогда непременно позвони в Зеленое Посольство! Очень тебя прошу!
Я не поняла его реакции. Наверное, какой-то оркский юмор.
— Посольство не станет помогать. Для Зеленого Леса Ивана не существует, у него такая специальная татуировка, — я осеклась, потому что орк вдруг резко замолчал.
— Еще раз — как его зовут? — Клык так быстро перешел от безудержного веселья к абсолютной серьезности, что я окончательно запуталась.
— Иванов Иван.
— Сколько у него точек на лице? — в голосе орка появился такой холод, что я поежилась.
— Много, — я понимала, что это плохо, ведь точки означают количество убитых врагов.
И если, по словам Ивана, с людьми он не воевал, то с орками точно мог.
— Он сильно простудился, ему нужен врач. Вы поможете? — спросила я, уже ни на что не рассчитывая.
— Я не лечу эльфов. Уже и не убиваю, но и не лечу. Уходи.
Все. Клык так это произнес, что стало ясно — он не поедет со мной.
— Просто оставь его в покое, — донеслось мне в спину.
— Не могу. Это не по-человечески, — вздохнула я, выбираясь из палатки.
Вокруг толпились орки. Мне кажется, за время нашего с Клыком разговора их стало намного больше, чем прежде. Пришли поглазеть на глупую человеческую женщину? Ну-ну.
Их взгляды кололи. Я почти бегом добралась до того места, где по-прежнему стоял угрюмый охранник.
— Ну что, Клык помог тебе? — спросил он, выпуская меня обратно на общий рынок.
— Нет.
— Почему?
Я не ожидала, что охранник продолжит беседу, но ему, похоже, было искренне интересно.
— Потому что он орк, — вздохнула я.
На мой взгляд, это ближе всего к истине.
— Я и не рассчитывал особо, что Клык согласится, — заметил появившийся по правую руку от меня Урфин, — жаль, конечно. Он хороший знахарь, да и об эльфах знает больше других. Говорят, он их не меньше сотни убил.
— Так ты был в курсе? И зачем тогда мы вообще сюда пришли? — возмутилась я.
— А вариантов-то у нас не вагон. Черный круг — место плохое, да и не жалуют там чужих, — заворчал Урфин, — туда и фейков далеко не всех пускают.
— Да что у вас тут за апартеид?
Урфин с опаской посмотрел на меня.
— Ты поосторожнее со словами. И лучше не зли фейков Черного круга, они хуже орков. Орки если сразу на месте не прихлопнули, значит, пронесло, а фейки могут затаить обиду и лет через пятьдесят отправиться мстить, — зашептал он.
Час от часу не легче.
— А я думала, летний народ славится легким нравом!
— Так то летний народ. У них хершта не купишь, — как-то загадочно произнес Вандерштутель.
Что-то я совсем запуталась.
— А мы разве не к фейкам сейчас идем? — спросила я.
— К фейкам. Только они разные бывают. Есть летний народ, а есть, — гном понизил голос, — зимний.
Я хотела засмеяться, но по бровям Вандерштутеля поняла, что он не шутит.
— Что-то я о таких никогда не слышала.
— А они себя и не афишируют. Но ты сразу поймешь разницу, — зашептал Вандерштутель, — есть тут одна дамочка из Черного круга. Альдрованда ее зовут, тоже что-то вроде знахарки. Вот к ней и иди.
— А что за круг-то такой? — попыталась я понять хоть что-то.
— Я так понимаю, это профсоюз, — изрек гном и остановился.
Мы стояли у неосвещенного коридора, построенного из палаток. Тоннель казался неправдоподобно длинным, но с другого его конца доносились голоса и музыка.
— Ты не пойдешь?
Мне очень хотелось, чтобы хоть на этот раз Вандерштутель был рядом, но он снова покачал головой.
— Это фейские танцы. Гномов там никогда не бывает, а вот люди иногда попадаются. Так что лучше без меня. Найди Альдрованду и постарайся много не танцевать.
— Да я вообще не собираюсь танцевать!
Брови Урфина мне не поверили.
— Я быстро, — пообещала я.
Тоннель показался мне бесконечным.
Глава 16
ГЛАВА 16
Нет, ну правда! Я топала в темноте минут десять! Зато когда тоннель внезапно кончился, на меня обрушились свет, музыка и оглушающий гул сотен голосов.
Я никогда в жизни не видела ничего подобного! При помощи палаток был выгорожен большой круг, над которым вращался в воздухе блестящий шар, похожий на те, что бывают на дискотеках. Только этот переливался невероятными цветами и отбрасывал тысячи бликов. Отовсюду лилась веселая быстрая музыка, а на каждом метре двора плясали фейки.
