Черный вход оказался ровно таким же помпезным, как и парадный. С той лишь разницей, что не было красного коврика.
Стоять у запертой двери пришлось недолго. Стоило Ивану позвонить в домофон и представиться, как нам открыла молоденькая рыжая фейка. На девушке была строгая белая рубашка и совершенно неприличная мини-юбка, которую и юбкой-то назвать сложно. Хотя, должна признать, при таких ногах, как у фейки, многие носили бы что-то подобное.
Фейка ослепительно улыбнулась Ивану и затараторила на языке летнего народа.
— Да, это я. А это — Виктория… Она музыкант, — ответил ей эльф, оставшийся верным своим принципам говорить на том языке, который понимают все присутствующие.
Фейка едва скользнула по мне взглядом, а вот Иван вызвал у нее неподдельный интерес.
— Я вас провожу, — прощебетала фейка и повела нас по коридорам, очень, кстати, широким, что однако не мешало рыжей девице то и дело прижиматься к эльфу.
Шли мы к кабинету директора добрых десять минут, и все это время наглая фейка безостановочно болтала с Иваном, заливисто смеялась, трясла тяжелыми рыжими кудрями, ну и всем остальным.
Я поймала себя на том, что практически ненавижу ее. С чего бы это? Мне вообще нет до этой воркующей парочки никакого дела. Тем более Иван почти все время молчал. Я усиленно разглядывала обшитые бархатом стены, заливной пол с фантазийными, как вот их называют — инкрустациями? Это когда в полу плавают акулы и осьминоги, цветут подсолнухи, летают орлы. В сочетании с бархатными стенами, лепниной на потолке и хрустальными светильниками смотрится просто сногсшибательно.
Но даже орлы в подсолнухах не смогли отвлечь меня от распутной фейки. Вот теперь зато я понимаю, почему фейки-мужчины так завидуют эльфам.
Как ни старалась девушка продлить наше путешествие по коридорам «Ромашки», а мы наконец пришли.
Кабинет директора клуба скрывался за массивной деревянной дверью с причудливым цветочным орнаментом.
— Господин директор вас ждет, — ну надо же, фейка снизошла до человеческого языка.
Я попыталась выбросить ее из головы и настроиться на продуктивный диалог с потенциальным работодателем. Но стоило войти в кабинет, как я вообще забыла обо всем. И поняла, что наш Гвоздик — очень, очень сдержанный фейк.
Директор клуба, видимо, надел на себя все, что у него было блестящего и сверкающего. Серебряный костюм, кольца и перстни всех цветов на всех пальцах, серьга-жемчужина в правом ухе, на столе трость со сверкающим красным набалдашником, рядом серебряная шляпа-цилиндр с огромным сапфиром, золотой галстук, в галстуке булавка с гигантским бриллиантом. И все это в обрамлении длинных золотистых кудрей, а на лице — ослепительная сияющая улыбка.
Фейк что-то спросил на своем языке, из чего я разобрала только «Айвиан». Видимо, так по-настоящему звучит имя нашего эльфа.
— Да, меня зовут Айвиан, и я эльф, — ответил Иван.
Не представляю, что бы я делала, не будь он таким принципиальным. Ни слова бы не понимала. Улыбка фейка стала еще более ослепительной и сияющей. Он поманил Ивана рукой, и эльф подошел к его креслу, отбросив капюшон. Фейк поднялся, и выяснилось, что он, как и большинство представителей его расы, едва достает Ивану до плеча. Фейка это, правда, нисколько не напрягало.
Он внимательно осмотрел уши, кисти и скулы эльфа, а когда дошел до изучения татуировок, то просто засиял от удовольствия. Как товар оценивает. Мне стало противно. Поразительно, но Иван молча все это терпел.
— Это тоже настоящее? — фейк кивнул на татуировки.
Видимо, поняв, что Иван не хочет поддерживать беседу на языке летнего народа, он перешел на человеческий.
— Да.
— Отлично, — директор клуба потер руки, и перстни забрякали, — сколько смен сможешь отработать?
— Три-четыре подряд.
Всего? Так Иван тут только на пару дней? Мне стало совсем грустно. Тем более на меня потенциальный работодатель вообще не обращал никакого внимания. Словно я пустое место.
— Значит, смотри, что могу предложить: первая смена десять тысяч, вторая двадцать, третья тридцать, четвертая — сорок. Всего сотня, забрать сможешь после последней смены, — сказал фейк, внимательно глядя на Ивана.
Я чуть не задохнулась от удивления и негодования. Сто тысяч! Сто тысяч за четыре смены! Да мне за такие деньги месяцев пять работать надо!
— Согласен, — кивнул Иван.
Ну еще бы.
— Контракт письменно составлять будем? — хитро прищурился директор.
— Не нужно. Драэн согласился гарантировать сделку, — сказал эльф.
Так, кто у нас Драэн?
— Рад это слышать, — фейк улыбнулся и добавил: — Меня, кстати, можешь называть господин Паби.
— Хорошо, господин Паби.
— А мне как тебя называть? — взгляд фейка со странным именем Паби стал пронзительно-оценивающим.
— Как будет угодно. Мне все равно, — ответил Иван.
Тогда я этого еще не знала, но эту фразу — «мне все равно» — предстояло еще не раз услышать.
Глава 22
ГЛАВА 22
— Тогда переодевайся, и Роза тебе тут все покажет и проинструктирует.
Стоп, стоп, стоп! А как же я?
— Извините, я тоже по поводу работы, — пролепетала я.
Фейк уставился на меня так, словно только что заметил. Вероятно, так оно и было.
— Я музыкант.
— Ах, да, Гвоздик говорил, — Паби с сомнением рассматривал меня.
— Я играю на пианино и флейте, у меня большой концертный опыт, как сольных выступлений, так и в составе музыкальных коллективов, являюсь лауреатом нескольких областных конкурсов, — заплетающимся языком проговорила я.
Настолько тихо, что, боюсь, сияющий фейк меня и не услышал.
— Мило. Сними пуховик, пожалуйста.
Он имеет право это требовать. Конечно, ему важно знать, как я буду смотреться на сцене. Тут ведь клуб, а не консерватория. Тут мои музыкальные таланты не так важны, как внешность. И все-таки мне было не по себе. Я никогда не умела позировать, хотя и никогда не завидовала моделям и королевам красоты, настолько все это не мое. И то, что меня сейчас оценивал мужчина, заставило колени предательски дрожать.
— Боюсь, ты не совсем то, что мы ищем, — вежливо протянул Паби.
Класс. Гвоздика взяли на ферму, Ивана приняли в клуб, а я никуда не гожусь. Губы тоже задрожали.
— Мы с ней вместе, — сказал Иван.
— Что, правда? — вытаращил глаза сверкающий фейк.
— И работаем только вместе, — решительно заявил мой героический эльф.
Фейк еще раз внимательно взглянул на меня.
— Можешь укоротить платье? — спросил он.
