Я беспомощно посмотрела на подол своего платья, едва прикрывающего щиколотки. Вспомнилась неприлично короткая юбка рыжей фейки. Вот, значит, откуда тут ветер дует.
— Не стоит, в этом весь шик, — снова вмешался Иван, — тут что, мало женщин в коротких юбках? А Вика такая одна.
Паби замотал головой.
— Я в этом бизнесе не первую сотню лет! Я знаю, что говорю, — фейк плюхнулся в свое кресло и достал из сверкающего стразами портсигара толстую сигару, — но ладно. Беру вас обоих на четыре дня, а там посмотрим.
Мое сердце забилось, как бешеное. Меня взяли! Пусть на испытательный срок и только в комплекте с Иваном, но у меня есть работа.
— Больше шести тысяч за все четыре смены не дам, — спустил меня с небес на землю Паби.
Шесть тысяч? Получается по полторы тысячи за ночь, триста рублей за номер? Ну, бывало в моей жизни и хуже. Да и в конце концов глупо не понимать, что таких, как я, в городе миллион, а эльфов пять штук, а с такими татуировками и вовсе один.
— Я согласна, — поспешила заверить я.
— Что ж, осматривайтесь пока, мы открываемся через полтора часа. Роза покажет инструмент, даст ноты. Там все просто, нужно будет отыграть восемь музыкальных пауз между номерами, — казалось, сигара занимала Паби гораздо сильнее, чем я.
Но почему восемь номеров? Гвоздик сказал — пять! Но спросить я не решилась, я же мямля и трусиха.
С Иваном мы расстались почти сразу, он ушел в комнату для персонала, а меня Роза повела смотреть сцену.
Казалось бы, полтора часа — это куча времени, но мне его едва хватило, чтобы познакомиться с инструментом, кстати, весьма неплохим и отлично настроенным, пробежаться по разу по всем номерам, весьма простеньким и незамысловатым, переобуть новые концертные туфли и поправить прическу. Личную гримерку мне, естественно, не выделили, и наводила марафет я среди веселой толпы молодых девушек и феек, готовившихся к своим выступлениям. Их было не меньше двадцати. Я старалась выглядеть мило и дружелюбно, но ничего, кроме нестройного «здравствуй», в ответ на свое приветствие не добилась.
Жаль, конечно, но, видимо, быстро влиться в коллектив не выйдет. Учитывая, что я тут всего до вторника, не велика потеря. И все-таки взгляды, которые тайком бросали на меня девушки, нервировали. Но, может, они просто интересуются новенькой?
Забежавшая в гримерку наглая фейка Роза подлила масла в огонь.
— Вы правда живете вместе с эльфом Айвианом? — выпалила она, заставив всех танцовщиц замолчать и уставиться на меня.
— Ну да, — у меня было стойкое впечатление, что наше проживание с Иваном на одной жилплощади трактуется несколько превратно, но я не нашла слов, чтобы прояснить ситуацию.
По гримерке пробежал взволнованный шепот.
— А я вчера слышала на Черном рынке, что гном Вандерштутель назвал тебя своей невестой, — заявила из-за большого трюмо еще одна рыжая фейка в костюме пастушки.
Очень легкомысленной пастушки.
Знала бы я, чем обернется моя вчерашняя шутка про бриллианты! Меня, оказывается, уже полгорода знает, как невесту Вандерштутеля!
— Нет, это недоразумение, — нервно рассмеялась я, — просто Урфин тоже живет с нами, и мы вчера немного неудачно пошутили.
В гримерке стало тихо. Похоже, я опять крайне неудачно выразилась.
— Вандерштутель, должно быть, очень богат? — предположила Роза.
Вот при чем тут это?
— Понятия не имею, сколько у Урфина денег! Меня вообще его деньги не интересуют! — с досадой ответила я.
— Значит, правду говорят, что северные гномы очень горячи?
Я даже не разобралась, кто из девочек это спросил! Я вообще ничего такого не имела в виду! Как они ухитряются так превратно понимать мои совершенно невинные слова? В полной растерянности я смотрела на заинтересованных девушек, с ужасом представляя, что они обо мне напридумывали. И что мне теперь сказать? Спас меня Гвоздик, появившийся на пороге гримерки.
— Нет, девочки, это ложь, распространяемая северными гномами. Весьма посредственные ребята, скажу я вам. Не идут ни в какое сравнение с опытными и пылкими любовниками нашей расы, — громко возвестил он, вызвав улыбки всех присутствующих.
У меня улыбка получилась нервной и натянутой.
— Очень элегантное платье! Я просто сражен! Пойдем, расскажу тебе, как тут все устроено, — обратился фейк ко мне.
Я с радостью сбежала из гримерки, провожаемая завистливыми взглядами. Класс. Нажила себе кучу завистниц, хотя завидовать-то совершенно нечему.
— Ну как тебе тут? — весело спросил Гвоздик, ведя меня куда-то по бархатно-заливным коридорам.
— Знаешь, как-то я боюсь, что это не мое, — замямлила я.
— Да ну брось, ты отлично впишешься. Но если вдруг какие-то проблемы, я сегодня буду рядом, я до утра работаю.
Я впервые присмотрелась и отметила, что Гвоздик одет иначе, чем всегда. На нем был элегантный синий костюм с белым платочком, кокетливо торчащим из нагрудного кармана, и небрежно расстегнутая рубашка. Волосы, которые фейк сегодня собрал в хвостик, снова были золотыми и на фоне насыщенного синего цвета его пиджака смотрелись шикарно. В общем, денди.
— Гвоздик, а что именно ты тут делаешь? Выступаешь? — осторожно спросила я.
— Выступаю я в другом клубе. А здесь перемещаюсь по залам, слежу, чтобы гостям не было скучно, — беззаботно ответил Одуванчиков, — в общем, создаю приятную атмосферу.
Это, надо сказать, у фейка получалось отлично.
— Я рада, что ты будешь рядом, — вырвалось у меня, и я, чтобы меня опять не поняли превратно, поспешила добавить: — И что Иван тоже будет здесь.
— Боюсь, что нашему героическому, но недалекому эльфу самому потребуется поддержка. Мне кажется, он взвалил на себя больше, чем сможет протащить, — Одуванчиков неожиданно стал серьезным.
— А что именно он должен будет делать? — не зря же мне показалось, что сто тысяч за четыре смены — это несколько выше средней зарплаты официанта.
— Ну там, принимать заказы, разносить еду и напитки, забирать грязную посуду и протирать столики, — перечислил фейк.
Гвоздик снова говорил серьезно. Я запуталась.
— Думаешь, Иван с этим не справится? — спросила я.
— Сегодня справится, завтра будет хуже.
Я очень хотела расспросить Гвоздика поподробнее, чтобы понять, во что все-таки вляпался Иван, но времени не осталось, мы подошли к сцене, и фейк переключился на объяснения моих обязанностей.
— Сцена крутится. Та часть, где пианино, выезжает к залу, когда нужно сменить декорации на основной сцене, где выступают танцовщицы. Ты начинаешь играть, как только появляешься в зале и заканчиваешь, когда снова приезжаешь за кулисы. Я, кстати, сказал Паби, что слышал, как ты играешь, так что не подведи. Между твоими номерами танцуют девочки, это всегда не меньше получаса, так что можешь спокойно выходить в зал, это даже поощряется. Лесенка вон там. Только первое время держись в зале рядом со мной, мало ли. Я буду сидеть на диванчике справа, — Гвоздик показал в пока еще пустом зале на одну из кабинок с диванчиками и балдахином, — и ни с кем сегодня не уйду.
