Сегодня картина Уоррена Битти кажется достаточно наивной и, что особенно важно, откровенно недостоверной, в том числе и в части версии Октября-1917. Тем не менее советские идеологи не могли согласиться с тем, что о Великом Октябре сняли фильм американцы. И тогда возник проект дилогии Сергея Бондарчука «Красные колокола». В ее основу были положены книги журналиста Джона Рида.
Первая часть дилогии, «Мексика в огне», посвящена истории путешествия Джона Рида в Мексику, когда там происходила революция. А вот вторая часть под названием «Я видел рождение нового мира» как раз представляла собой фактически экранизацию книги «Десять дней, которые потрясли мир». С учетом того, что фильм создавался в сотрудничестве с иностранными кинокомпаниями и предполагался его мировой прокат, был сделан и соответствующий выбор исполнителя главной роли. Им стал итальянский актер Франко Неро.
Проект «Красные колокола» был задуман в цветном широкоформатном варианте. Оставим в стороне анализ первой части дилогии, более всего, понятно, интересует вторая ее часть. На стадии подготовки съемочного периода было принято принципиальное решение: снимать центральные эпизоды в местах реальной локации 1917 года. Чтобы производственный процесс был эффективным, Сергей Бондарчук заручился поддержкой высоких инстанций, а по прибытии в город на Неве встретился с первым секретарем Ленинградского обкома КПСС Григорием Романовым. Поддержка была обещана и оказана. Так, для съемок сцены штурма Зимнего на Дворцовой площади были возведены настоящие баррикады, а для участия в массовых сценах привлечены военнослужащие Ленинградского военного округа.
Как режиссер, Сергей Бондарчук прекрасно осознавал всю мифологичность изображения штурма Зимнего, являвшего кульминацию восстания масс. Созданный экранный образ заключительного акта Октября-1917 к началу съемок «Красных колоколов» давно стал фейком, с которым приходилось считаться всем, кто обращался к теме Октябрьской революции. Несколько лет спустя после съемок дилогии Сергей Федорович поделился собственным видением данного эпизода: «Я очень люблю фильм Сергея Эйзенштейна “Октябрь”. Смотрел его много раз. Это удивительная картина. Если бы ее не было, история нашего кинематографа была бы неполной. Но несмотря на то, что фильм сделан почти по свежим следам революции…, политические страсти того времени, когда она создавалась, наложили на нее свою тень. Это – первое. Второе – в силу ряда обстоятельств в картине имеется ряд исторических несоответствий. Это, если мне не изменяет память, признавал и сам Эйзенштейн»
[99].
Поэтому в фильме «Я видел рождение нового мира» и возникла непривычная для зрителей картина работы госпиталя, который действительно был расположен в здании Зимнего дворца в октябре 1917 г. Ревизовал Бондарчук и привычную хронологическую последовательность событий: выстрел «Авроры», штурм Зимнего дворца, выступление Ленина на Втором съезде Советов. И у Эйзенштейна, и у Ромма цепочка этих эпизодов составляла единый экранный хронотоп. У Бондарчука эти события отделены друг от друга рядом «соединяющих» эпизодов, которые отстоят на некотором временном расстоянии. Подобным приемом режиссер пытался преодолеть прочно укоренившийся фейковый образ Октября-1917, но так или иначе обойтись без этих зрелищных моментов в картине было нельзя. При этом либо Сергей Бондарчук получал недостоверные сведения от консультантов, либо его подвела память. Например, в отношении пресловутого залпа «Авроры». Вот с каким пафосом режиссер комментирует то, что происходило вокруг Зимнего дворца вечером 25 октября 1917 г. (по старому стилю): «Все же не так было! Действительно, был залп. Но не холостой, как о том пишут. Снаряд попал в здание Зимнего, и Временное правительство вынуждено было перейти из малахитового зала, где заседало, в небольшую комнатушку – столовую. А малахитовый зал, который никто не снимал до нас, мы тоже показали. Это ж история, подлинный факт»
[100].
Столь подробные описание и анализ деталей трех экранных версий визуального зрелища «Штурм Зимнего дворца» необходимы для того, чтобы прояснить тезис о том, что независимо от личности постановщика, времени создания фильма и конкретной общественно-политической ситуации каждый из режиссеров практически не отступал от утвердившегося в традиции отечественного кинематографа канонического набора эпизодов Октября-1917 в Петрограде, в том числе и отражения события, которое в момент его первоначального описания получило раз и навсегда закрепившееся название «штурм Зимнего дворца» с последующим символическим комментарием «и арест Временного правительства».
Вариант «Красных колоколов» получился едва ли не самым эффектным. Камера оператора Вадима Юсова в буквальном смысле «парила» над Дворцовой площадью, фиксируя прорыв масс, устремившихся к Зимнему дворцу. Вся монтажная фраза длилась на экране достаточно долго и сопровождалась музыкой композитора Георгия Свиридова.
Характерно, что сам Сергей Бондарчук не был до конца удовлетворен результатом, хотя усилия съемочной группы не пропали даром, ведь дилогия «Красные колокола» была удостоена Государственной премии СССР. Когда режиссер готовил фильм к показу на телевидении, он для повышения зрительной аутентичности добавил в структуру картины кадры кинохроники. При этом вовсе не исключено, что в качестве «документальных» фрагментов использовались и кадры из фильма Сергея Эйзенштейна. Премьерный показ сериала на Центральном телевидении состоялся в 1984 г.
Опыт интерпретации средствами экрана важных исторических событий продолжился и в постсоветский период. Однако за вполне длительную историю существования в новых политико-идеологических реалиях мастера десятой музы так и не смогли создать новую, альтернативную версию господствующему фейку «Штурм Зимнего дворца». Даже Александр Сокуров, снимая уникальный фильм «Русский ковчег», действие которого целиком происходит в интерьерах эрмитажных зданий, намеренно отказался от экранного воплощения темы Октября-1917, которая является знаковой частью истории легендарного здания.
Показательна в случае анализа исторических фейков в кинематографическом контенте история с сериалом «Крылья империи», который Первый канал начал демонстрировать в ноябре 2017 г., но потом прервал показ и возобновил его полтора года спустя весной 2019-го. Телефильму режиссера Игоря Копылова никак не мешал юбилейный контекст и сериальные конкуренты на заданную тему. 12 серий должны были поведать зрителям историю трех главных героев на фоне тех катаклизмов, которыми было отмечено время действия «Крыльев…» – с 1913-го по 1921 г.
В эти хронологические рамки попадают поистине драматические события, перевернувшие ход мировой истории и изменившие судьбу нашей страны: Первая мировая война, крах российской монархии, две революции в течение одного года, Гражданская война и интервенция, политика «военного коммунизма» и ее трагический эпилог в виде кронштадтского мятежа в феврале – марте 1921 г. Об этом стоит помнить не только в связи с судьбами героев, на которые такие грозные эпизоды повлияли самым непосредственным образом.
